Сюеме не будет! Там, где горы и «Приоры»…

– Ну…, – замялась Я.

– Детка, ты меня удивляешь…, – Ася покачала головой.

– Тебе меньше готовиться?

– К чему? – занервничала Тришина.

– К вечеру.

– Хмм… Ну-ка напомни, что у нас вечером? – скрестила Даниловна руки на груди.

– Шашлыки, – ответила Я.

– И чтобы посидеть в лесу пожевать баранину надо два часа марафетиться? – хмыкнула Асюта. – Копати-лопати! Да я за пятнадцать минут управлюсь.

– Э-э-э… Я всегда долго собираюсь…, – неуверенно начала Я.

– Ой ли? – внимательно посмотрела Даниловна на меня.

– Ладно, если ты такая шустрая, Я первая купаюсь! – схватилась Я за полотенце.

– Да ради Бога! – милостиво повела руками Тришина в сторону канализационных апартаментов.

Выйдя из душа, Я вплотную занялась макияжем. Когда распаренная Аська выползла из ванной и увидела моё лицо, она потеряла дар речи.

– Скажи, сахарная, – наконец опомнилась она. – Здесь случаем, Абрамович не отдыхает?

– Нет, – уверенно ответила Я.

– Ядрён-выпендрён! Неужели Доронин закатывает вечеринку в ущелье?

– Сомневаюсь…

– Может, леди Гага даёт концерт на Фестивальной поляне? – подняла Тришина левую бровь.

– Да нет же! – припудрив носик, воскликнула Я. – А в чём дело?

– Ипати-коловрати! У тебя нереальный макияж! – воскликнула подруга.

– Что, плохо накрасилась? – заволновалась Я и снова потянулась за зеркальцем.

– Накрасилась ты отлично! Хоть сейчас на обложку журнала. Но для кого?

– Для себя.

Даниловна недоверчиво хмыкнула. Удивление подруги удвоилось, когда Я вылила на себя полфлакона духов и напялила босоножки на высоких каблуках.

– Что-то ты Орлова явно не договариваешь…, – покачала Тришина головой, – Божественное благоухание, шпильки, студийный макияж… Сегодня открытие ночного клуба «У подножия горы»?!

Ничего не ответив, Я ринулась курить на балкон. Ася поплелась следом. Но не успела Я затянуться и пару раз, как началась молитва. Она-то и спасла меня от дальнейших расспросов лучшей подруги. Тришина резко развернулась и громко хлопнула дверью. Она терпеть не могла подобные напевы, а кавказских мусульман считала ваххабитами. Для Аси не было Бога кроме Иисуса и Церкви кроме Православной.

Я задумчиво пускала дым под чудные восточные звуки. Это был удивительно красивый нашид. Я даже заслушалась! «Как он сегодня хорошо поёт! Так проникновенно, так трогательно! Ещё чуть-чуть и Я поверю, что «ля иллаха иль Аллах Мухаммад Расул Аллах»!

В начале девятого под пристальным взглядом Фрекен Бок мы вышли из дома. От души громыхнув воротами, Асюня пакостно улыбнулась:

– Зиночка! Евпати-коловрати! Прости!

– Сейчас позвонит Баранову, нажалуется, что ворота угробили, – заметила Я и закурила.

– Ядрён-плетён! Дебильная семейка, – покачала Аська головой.

– И не говори! – согласилась Я.

– Так, сувати-вынимати, ну где эти чебуреки?! – азартно хлопнула подруга в ладошки.

– Звони, – пожала плечами Я.

Тришина вытянула мобилку и заскользила пальчиками по дисплею. Зульпагаров долго не снимал трубку, затем недовольно рявкнул:

– Ал-льй-о!

– Ты чё, скотина, аллёкаешь? – возмутилась Ася. – Уже восемь! Стреляти-попадати! Где моя водка, подлец? Беги, развлекай меня!

– Асичек! Красоточка моя! Того род собирался! Заняты мы по горло. С пилорамой дрюкаемся! – прогундосил тип. – Подожди чуток, наберу! Я того сапоги дырявил!

– Трубку бросил, собака! – скривилась Тришина. – Долбати-забивати! Что делать будем?

– Пойдём, прогуляемся, – пожала плечами Я.

Гулять по центру оказалось небезопасно, зато нескучно. То и дело тормозили машины, набитые карачаевцами, из них высовывались весёлые общительные пацаны, которые звали покататься.

– Ага, знаем мы такие катанья – поехали в лес город посмотреть! – пихнула Я Тришину в бок, когда она засмотрелась на смазливого аборигена.

– Топтати-мотати! Надоело ждать! Где можно работать в такое время? – зло выговаривала Ася.

– Что ты хотела? Это же граф Бытдаев! – хмыкнула Я.

– Тоже мне графья, князья, не до черни им! – фыркнула подружка. – О! А это чё за ваххабиты?

– Главное чтоб не лоххобиты! – Я споткнулась и чуть не упала.

Тришина глянула на мои каблуки и ухмыльнулась.

– Салам алейкум, красавицы! – громко пробасил очередной джигит.

– Здрасьте вам, – машинально ответила Я, даже не поворачиваясь в его сторону.

– Джулдузум ты моя, джулдузум! Посмотри на меня! Покажи свои прекрасные очи!