Дервиш. История вторая Октябрь

Поднявшись на нужный этаж, я оказался в редакции нашего журнала. Просторный офис встречал прохладным кондиционированным воздухом и лёгким ароматом свежезаваренного кофе. Современный дизайн пространства сочетал в себе строгие линии и тёплые оттенки дерева, что создавало уютную, но рабочую атмосферу. Повсюду стояли стеллажи с архивами выпусков и книгами, на стенах висели фотографии с лучших репортажей и обложки журнала. В центре помещения, прямо напротив ресепшен с крупным логотипом журнала, располагался стеклянный кабинет главного редактора – всегда символ открытости и прозрачности.

– Ну что, герой-любовник, как прошла ночка? – подначил меня Александр Гурский, наш представитель в Казахстане.

Этот человек всегда привлекал внимание: колоссальный рост, бывший профессиональный легкоатлет, с длинными волосами и стильной эспаньолкой, он скорее походил на байкера. Но его добрые голубые глаза разительно контрастировали с его суровой внешностью. Он был моим товарищем по учебе и лучшим другом, с которым связаны самые яркие воспоминания о студенческой жизни в общежитии МГУ.

– Ой, не спрашивай, – вздохнул я, плюхнувшись на диван под струи прохладного воздуха от кондиционера. – Ни черта не помню.

Я подробно рассказал ему о событиях после вечеринки, восстанавливая их по кусочкам памяти и догадкам. Александр слушал внимательно, ехидно улыбаясь и кивая, словно понимая больше, чем я говорил. Время от времени он задавал вопросы, уточняя детали и стараясь сложить общую картину произошедшего. Его глаза искрились смехом, особенно когда я упоминал приятные моменты.

Когда я закончил, в комнате воцарилась тишина. Александр потер подбородок, словно обдумывая услышанное.

– Спасибо, что поделился, – наконец произнёс он. – Но это очередное твоё постельное приключение, правда, с элементами мистики. А в остальном, ты всё тот же похотливый черт. Я бы не удивился, если бы она оказалась представительницей наших конкурентов.

– Ты не понимаешь! – вспыхнул я. – Она прекрасна как дьяволица… или богиня. Я влюбился в неё, и мне всё равно, кто она и откуда!

Глава 2

За окном автомобиля тянулась бескрайняя и немного однообразная казахская степь. Нас с Александром вез самый что ни на есть классический "бомбила" – казах среднего возраста, который, судя по всему, видел в жизни все и даже больше. Узнав, что мы из Москвы, он тут же начал сыпать байками о том, как служил в секретных войсках КГБ и имел столько любовниц в "Златоглавой", что, кажется, запутался в их именах. А потом перешел к своему "крупному бизнесу", который якобы процветает, несмотря на то, что он "бомбит" чисто для души. Каждый новый рассказ звучал все невероятнее предыдущего, и мы с Александром только переглядывались, стараясь сдержать улыбки. Наш водитель явно знал толк в том, как делать дорогу нескучной.

Было раннее утро, когда меня разбудил Александр и приказал собираться. Чтобы избежать необходимости искать квартиру или гостиницу, я решил воспользоваться гостеприимством друга и бросить свои старые кости у него в трехкомнатной квартире в элитном новом доме. Еще вчера вечером мы запланировали заняться делами и посетить место раскопок в двухстах километрах от Алматы.

После преодоления пятидесяти километров водитель замолчал, устремив взгляд на дорогу с полной сосредоточенностью. Вероятно, бескрайние просторы казахской степи оказывают особое воздействие на путешественников, погружая их в размышления и очаровывая своими просторами. Несколько раз мы останавливались на небольших перевалочных станциях для удовлетворения потребностей и приобретения воды; жара была невыносимой.

Мы прибыли к месту назначения в полдень, когда палящие лучи солнца жгли все вокруг. Нас встретил немногословный молодой человек, представившийся как "помощник". В его поведении сквозила некая высокомерная серьезность, словно он был носителем великой тайны, которую нам, простым смертным, не понять. Сев в его "Жигули", мы отправились вглубь степи, извиваясь среди холмов. Через двадцать минут мы добрались до лагеря, где проводились археологические раскопки. Мы вышли из машины и последовали за "помощником", который, видимо, был настолько уверен в своей незаменимости, что даже не удосужился проверить, идем ли мы за ним. Доведя нас до одной из палаток, он указал на вход и, не останавливаясь, направился по своим делам. Мы с Александром переглянулись и, подняв полог, зашли внутрь.

Внутри нас уже ждал пожилой мужчина с острой, но благородной внешностью, характерной для представителей горных народов. Его лицо, обрамленное серебристыми прядями волос, было исчерчено глубокими морщинами, которые говорили о долгих годах, проведенных под открытым небом в поисках древних артефактов. Глаза, проницательные и мудрые, словно видели сквозь толщу веков. Несмотря на возраст, в его взгляде сквозила живость, присущая человеку, чья страсть к науке не угасла со временем.

На нем был полевой костюм камуфляжной расцветки, выцветший от многолетнего использования, но все еще сохраняющий свою функциональность. Костюм был явно носим не впервые: на коленях и локтях виднелись следы многочисленных починок, а карманы были наполовину заполнены инструментами и записными книжками. Этот наряд контрастировал с его интеллигентной внешностью, будто подчеркивая, что перед нами не просто ученый, но настоящий полевой исследователь, для которого теория неразрывно связана с практикой. На шее профессора висел старый компас на потертой кожаной веревке – его неизменный спутник в экспедициях, а на запястье блестел старинный наручный хронометр, который, казалось, помнил еще те времена, когда археология была скорее романтикой, чем наукой.—

Приветствую вас, молодые люди, – произнес мужчина, широко улыбаясь. – Рад видеть вас в нашей обители. Надеюсь, вы добрались хорошо? Без приключений и проблем?

– Спасибо большое, – Александр слегка поклонился. – Всё было замечательно.

– Ну, давайте знакомиться, – мужчина с добродушной улыбкой оглядел нас. – Меня зовут Алимардон Таймуратович Курбанзаде. Профессор археологии и тот, кто пригласил ваш журнал "Истоки" осветить нашу находку.

– Александр Гурский, – Саша протянул руку, – помощник главного редактора Алматинского филиала.

– Октябрь Юсупов, – добавил я, пожимая руку профессора, – журналист из Москвы, из головного офиса.

– У вас редкое имя, молодой человек, – заметил профессор, не отпуская моей руки. – Покойный профессор Роман Геннадьевич Юсупов случайно не ваш родственник?

– Это мой отец, – ответил я, слегка смутившись. – Но я его почти не помню, он умер, когда мне было десять лет. Он всегда был в экспедициях и редко бывал дома.

– Да, время как вода, – грустно вздохнул Алимардон, взмахнув руками и проведя ладонями по своему лицу. – Будто вчера мы с вашим отцом дискутировали, а вот уже двадцать лет прошло с тех пор, как он покинул этот мир. Он был выдающимся учёным, настоящим энтузиастом своего дела. Мы часто спорили до поздней ночи, но всегда уважали друг друга. Ваш отец был человеком огромной силы воли и ума.

Возникла неловкая пауза, и мы на минуту замолчали, каждый уставившись в свою сторону.

– Пожалуйста, садитесь, мои уважаемые друзья, – предложил Алимардон, слегка нервничая. – Могу предложить вам чай, кофе, или, может быть, что-то перекусить?

Он направился к столу, стоящему у края палатки, и включил чайник на портативной плитке. Порывшись в ящике, он достал пакет с печеньем и аккуратно разложил его на пластиковом блюде, пригласив нас занять места за столом.

– Спасибо вам, Алимардон Таймуратович, – с благодарностью сказал Александр, усаживаясь в раскладное кресло. – Однако мы были бы признательны, если бы вы могли рассказать о проведенных раскопках.

– Безусловно, я расскажу всё до мельчайших деталей и даже покажу, что удалось найти, – произнес Алимардон, указывая на пакетики с чаем и кофе. После того как мы выбрали, он начал готовить чай. – А пока отдышитесь с дороги и приведите свои мысли в порядок с помощью этого чая.

– Спасибо большое, – ответил я, принимая чашку и доставал свой диктофон. – Мы будем рады услышать всё в подробностях.

Алимардон расположился на складном стуле и, отпив из своей чашки, одарил нас радушной улыбкой.

– Как вам известно, мы уже долгое время ведем исследования в этом районе, – начал профессор. – Согласно архивным материалам, здесь, в середине шестнадцатого века, располагался караван-сарай, разрушенный во время войны с джунгарами.

Алимардон снова взглянул в блокнот, задумчиво перечитывая записи. Затем он поднял голову и продолжил:

– Раскопки принесли свои результаты, – начал профессор. – Помимо обычных находок, таких как предметы быта, посуда, драгоценности и мебель, мы наткнулись на нечто действительно необычное – переносной алтарь.

Он сделал паузу, будто собираясь с мыслями.

– Рядом с ним мы обнаружили останки мужчины. Судя по предметам, найденным рядом, его можно идентифицировать как дервиша – странствующего мусульманского аскета. Но вот что поразительно: всё указывает на то, что этот дервиш напоминает… археолога. Или даже человека, перемещающегося во времени.

Алимардон задумался на мгновение, будто сам не до конца веря в свои слова.

– На нём был пояс из меди с золотой инкрустацией, датируемой XII веком, но, что ещё более удивительно, среди его вещей мы нашли предметы, относящиеся к разным культурам и эпохам. Это словно кто-то путешествовал через века, собирая реликвии.

– Помимо пояса, – продолжил Алимардон, – среди вещей дервиша мы нашли несколько других артефактов, каждый из которых словно переносит нас в другую эпоху. Например, там был древнеримский гладиус – короткий меч, который использовался легионерами в I веке нашей эры. Клинок был удивительно хорошо сохранившимся, хотя следы времени всё же были заметны.

– Ещё мы нашли кусок византийской мозаики, датируемой приблизительно V-VI веком. Это был фрагмент изразца с изображением крестов, характерных для раннехристианского искусства. Рядом с ним лежала небольшая глиняная лампа с выцарапанными еврейскими символами, которая по стилю относится к эпохе Второго Храма в Иерусалиме, то есть к I веку до нашей эры.

– Также среди находок был китайский фарфоровый чайник с тончайшей росписью, относящийся к эпохе династии Мин, приблизительно XV века. И, что удивительно, мы обнаружили рядом с ним медную монету, выпущенную во время правления Чингисхана в XIII веке, и керамическую фигурку ламы, типичную для культуры инков в Южной Америке, датируемую примерно XV веком.

Алимардон на мгновение замолк, давая нам время осмыслить услышанное, прежде чем добавить:

– Этот набор предметов абсолютно разнороден и кажется невозможным для одного человека. Такое ощущение, что дервиш будто бы путешествовал через разные эпохи и континенты, собирая эти артефакты.

Профессор медленно поднялся и уверенным шагом подошел к большому столу, на котором лежала груда предметов, скрытых под тяжелой тканью. Его движения были точными, почти ритуальными. Сняв ткань с осторожностью, словно открывая древний секрет, он раскрыл перед нами удивительное собрание реликвий.

Мы с Александром подошли к столу, чтобы внимательнее рассмотреть артефакты. Мой взгляд сразу же притянул пояс, лежащий в стороне. Он был выполнен из медных пластин и инкрустирован золотом – тонкая работа, от которой невозможно было оторвать глаз. Но дело было не только в этом. Что-то неестественное притягивало меня к этому поясу.В центре пояса был изображён странный символ, напоминающий яйцо. В верхней части яйца лучи исходили светом, в середине было что-то похожее на плоскую землю, как её рисовали в древности, а внизу – тёмные и хаотичные узоры.

Я ощутил необъяснимую силу, которая тянула меня ближе. Всё вокруг потускнело, исчезло, остался только этот пояс, гипнотизирующий и манящий.Я словно потерял контроль над собой. Рука сама собой потянулась вперёд, и я, как во сне, двинулся к поясу. Всё, что существовало в тот момент, – это желание прикоснуться к нему. Но внезапный толчок в бок резко вывел меня из транса. Я замер, понимая, что рядом стоит Александр и смотрит на меня с тревогой в глазах.

– Ты чего? – его голос прозвучал глухо, словно издалека. – Тебе плохо?

– Нет, всё нормально, – пробормотал я, осознавая, что профессор увлечённо рассказывает о найденных предметах, совершенно не замечая моего состояния.

Мой разум ещё не отошёл от произошедшего. В груди разливался холодный страх. Я извинился и, сославшись на недомогание, поспешно вышел из палатки.

Глава 3

Глава третья