Дети Морайбе

– В министерстве, надо думать, сейчас переполох – так потерять лицо.

Он отхлебывает теплое виски и морщится – до приезда в королевство ему нравился алкоголь комнатной температуры.

Сэр Френсис сбрасывает монеты в кассу одну за другой.

– Министр Аккарат, конечно, вида не подает, но японцы уже хотят компенсаций, а с белых кителей деньги требовать бесполезно. Поэтому Аккарат либо сам заплатит за то, что натворил Бангкокский тигр, либо еще и перед японцами лицо потеряет.

– Думаете, японцы теперь уйдут?

На лице сэра Френсиса возникает презрительная мина.

– Они как компании-калорийщики – все время ищут лазейки в королевство. Никогда не уйдут.

С этими словами он оставляет их и шагает в дальнюю часть бара.

Андерсон достает нго и предлагает Карлайлу. Тот берет фрукт и внимательно его разглядывает.

– Это еще что за дрянь?

– Нго.

– На таракана похож. – Его передергивает. – Ах ты, поганец-экспериментатор. Знаешь что – забери-ка его назад. – Он отдает плод и тщательно вытирает руки о штаны.

– Страшно? – подначивает Андерсон.

– Моя жена тоже любила есть все новое. С ума сходила по незнакомым вкусам. Удержать себя не могла, чтобы не попробовать неизвестную пищу. Посмотрю я, как ты через неделю будешь кровью харкать.

Они садятся на барные стулья и смотрят, как за пеленой раскаленного пыльного воздуха белеет отель «Виктория». Ниже, у развалин высотки, женщина стирает что-то в тазу, рядом моется вторая – тщательно натирает себя под саронгом, мокрая ткань липнет к телу. В грязи играют голые дети – скачут по последним островкам столетнего асфальта времен Экспансии. В дальнем конце улицы встает дамба, которая сдерживает океанскую мощь.

– Много потерял? – наконец спрашивает Карлайл.

– Достаточно. Весьма признателен.

Карлайл не обращает внимания на упрек, допивает и просит сэра Френсиса повторить.

– Льда нет совсем или дело в том, что нас, по-твоему, завтра уже не будет?

– Вот завтра меня и спросите.

– А если приду, лед найдется?

Хозяин бара ухмыляется:

– Зависит от того, сколько ты платишь погонщикам мулов и мегадонтов за разгрузку. Все только и говорят о том, как разбогатеют, сжигая калории ради фарангов. Вот потому у сэра Френсиса и нет льда.

– Не будет нас – останешься без клиентов, и даже горы льда не помогут.

– Как скажете, – пожимает плечами сэр Френсис и уходит.

Карлайл сердито глядит ему вслед.

– Профсоюзы погонщиков, белые кители, сэр Френсис… Куда ни поверни, везде стоят с протянутой рукой.

– Особенности бизнеса. И все-таки ты, когда пришел, сиял так, будто вообще ничего не потерял.

Карлайл поднимает стакан с виски:

– Да просто приятно было на вас посмотреть. Сидели тут на террасе с таким видом, словно у каждого от цибискоза сдохла любимая собака. Пусть убытки, зато никто не упек нас в душегубку в Клонг-Преме. Нет причины не радоваться. – Он наклоняет голову поближе. – Это еще не конец истории. О нет! У Аккарата в рукаве припрятана пара тузов.

– Будешь давить на белых кителей – жди отпора, они такие, – предупреждает Андерсон. – Вы с Аккаратом наделали много шума своими идеями насчет изменения пошлин и налогов на загрязнение. И даже на пружинщиков. А теперь я от своего помощника слышу то же, что и от сэра Френсиса: газеты называют нашего друга Джайди Тигром королевы, хвалу ему поют.

– От какого помощника? От того паучищи, параноика-желтобилетника, которого ты допускаешь к себе в офис? – Карлайл смеется. – Вот все вы такие – мыслите Свертыванием, сидите, брюзжите, воображаете, а я меняю правила игры.

– Не я потерял дирижабль.

– Особенности бизнеса.

– Пятая часть флота – многовато, чтобы списывать на особенности.

Карлайл недовольно кривит губы, склоняет голову еще ближе к Андерсону и тихо говорит:

– Послушай. Этот налет – не то, чем кажется на первый взгляд. Кое-кто ждал, когда белые кители зайдут слишком далеко. – Он делает паузу, давая собеседнику время переварить его слова. – Кое-кто из нас даже немного поспособствовал. Я только что лично беседовал с Аккаратом, и будь уверен – вся ситуация вот-вот начнет играть нам на руку.

Андерсон уже готов рассмеяться, но Карлайл предостерегающе поднимает палец:

– Давай хохочи. Но еще до того, как я закончу это дело, ты в задницу будешь меня целовать, благодарить за новые пошлины, и все мы станем подсчитывать прибыль от компенсаций.

– Белые кители не платят. Никогда. Сожгли они ферму или конфисковали груз – просто не платят.

Карлайл пожимает плечами и внимательно смотрит куда-то в сторону залитой солнцем террасы.

– Муссоны идут.

– Вряд ли. – Андерсон скептически оглядывает раскаленные добела окрестности. – Они и так опаздывают уже на два месяца.

– О, тут будь спокоен – придут. Если не в этом месяце, то в следующем.

– И?..

– Министерство природы заказало новое оборудование взамен старого. Для насосов на плотине. Оборудование жизненно важное. Для всех семи насосов. – Он многозначительно умолкает. – А теперь угадай, где оно.

– Открой же мне эту тайну.

– На том берегу Индийского океана. – На лице Карлайла внезапно вспыхивает хищная акулья улыбка. – В Калькутте. В одном ангаре, которым – так уж вышло – владею я.

У Андерсона перехватывает дыхание. Он быстро смотрит по сторонам – нет ли кого поблизости.

– Ах ты, идиот поганый! Ты это всерьез?