Ашами. Проклятие Абику

Чир покачал головой. Я чувствовала, что он говорит правду. Почему эти вопросы вообще меня волнуют? Элай был ужасным демоном – им он и остался! Но последняя фраза, брошенная мне перед тем, как куча мертвецов утащила его под землю, вызывала странное чувство. Что-то пограничное между сочувствием и чувством вины. Не хочу думать! Я потянулась за новым поцелуем, чтобы переключиться. Обвила руками шею Чира, притягивая к себе, словно спасательный круг от дурных мыслей. Он жадно ответил, подталкивая меня мелкими шажками в сторону замка. Сердце ускорило темп из-за возникающих искр страсти. Я тонула в его потемневшем взоре, растворялась в горячих руках, мощное тело любимого закрывало от меня весь пейзаж Синайры, и только слабые лучи восходящего солнца… Я резко остановилась и выглянула из-за удивлённого моим поведением Чира. Какое восходящее солнце на Синайре? Чир повернулся вместе со мной. За нижней террасой между пробивающихся ростков подаренных Амиорой растений, которые должны были пробудить жизненную силу земли, босой, в светлых одеждах и чалме шёл Обатала. Он ступал степенно, рассеивая вокруг себя свет. Падая, искры света удобряли молодые всходы, и те, ещё слабо шатаясь, своими тонкими стеблями стремились вверх. Они напоминали мне подсолнухи, поворачивающие свою «голову» вслед за солнцем. Обатала был их солнцем. В голове всплыли слова из Библии:

– И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так…

Чир бросил на меня удивлённый взгляд, не понимая пришедших в мои мысли аналогий. Обатала остановился и обратил на нас свой взор, и только сейчас я увидела, что он шёл не один – белоснежная Мия практически растворилась в ярком свете, источаемом Обатала, и словно излучала его сама. Чир обречённо вздохнул и выпустил меня из объятий, когда Мия направилась к нам. Обатала последовал за ней.

– Как Нико? – я улыбнулась, заметив, как подруга сверкнула глазами.

– Да что демону будет? Благодаря лекарю рана почти незаметна, но внимания привлекает больше маленького ребёнка!

– Это ненадолго, – заметила я. – Что ответили из Совета Миров?

Мы все надеялись, что отсутствие Нико останется незамеченным, но всё вышло за пределы одного мира.

– Мара свидетельствует в пользу Нико, а так как она была по направлению Совета в твоём мире, то и нападение на исследователя с особыми полномочиями попадает под их юрисдикцию. В общем Мара Ильсон делает из Нико дор Аранаша героя, – взгляд Мии смягчился, и на губах расцвела улыбка, – кто бы мог подумать, да?

– У каждого есть шанс выбрать правильный путь, – я прижалась к Чиру и положила голову на его плечо, чувствуя, как стучит сердце моего любимого демона.

Нас отвлекли от разговора шум, ругань, визг и детский смех. Из-за поворота на террасу выбежал Руслан, старательно подменяя рвавшиеся из него нецензурные слова, адресованные следовавшей за ним Эйде. Между ними нарезал кругами игривый Буля, то и дело набрасываясь на брата с забавным рычанием, чем доводил Эйду до заливистого смеха.

– Отстань, с-с-собака с-с-слюнявая! Иди на х-хого-нибудь ещё! Ах ты ж м-м-морда!

– Буля! – я не могла оставить брата в «беде».

Хамора остановился, всмотрелся в нашу компанию и с тем же рычанием, больше напоминающим похрюкивание, бросился ко мне, улыбаясь во всю свою пасть. Чир медленно спрятался за моей спиной. Буля ловко забрался в протянутые руки, тыкаясь носом в шею и излучая эмпатический взрыв радости.

– Слава богу, ты остановила это маленькое чудовище! – Руслан попытался очистить обслюнявленные брюки, но затем брезгливо посмотрел на руки. – Я пятый раз уже иду мыться!

– Ого! – Мия поправила Эйде выбившийся из-под головного платка кудрявый локон, старательно избегая смеяться над Русланом. – Нечасто он проявляет такую любовь.

– А я его об этом не просил, – пробурчал брат.

– Он им командовать пытался! – Эйда прыснула от смеха снова.

– Хаморой? – пришло время удивиться мне. – Ты? И как успехи?

– Как видишь, – Руслан бросил разочарованный взгляд на Булю. – Эта псина неуправляема и не подлежит дрессировке.

– А Буля не псина, – заступилась за хамора Мия.

– Верно, – согласилась я, – и подчиняется он совсем другим приказам. Что за блажь на тебя нашла?

– Накинулись на парня, – объятия Чира стали крепче. – Он хотел как лучше. На Земле придётся подчиняться командам.

– На Земле? – сказать, что я была шокирована, ничего не сказать. – То есть я могу?

– Просто мы подумали… – договорить Чир не успел.

Я бросилась к нему на шею с радостным визгом. Хамора! Со мной на Землю! Жалобный звук напомнил, что Буля оказался прижатым между нами.

– Спасибо, любимый!

– Но никакой боевой трансформации! – Чир говорил, строго глядя на Булю. – Мы просто не сможем объяснить, почему вместо нашего комнатного питомца вдруг появился дикобраз размером с медведя. Я серьёзно!

И я, и Буля кивнули одновременно.

– И скажи ему, чтобы на меня не нападал больше, – влез Руслан.

Хамора сморщил нос, вывернулся в моих руках и уткнулся носом в шею, словно демонстрируя: «Да мне вообще на вас всех плевать».

– Он не будет, – ответила я за Булю. – А что с Эйдой?

– Она обладает силой, – Обатала прошёл мимо нас внутрь здания, направляясь к залу приёмов и показывая всем своим видом, что мы должны идти за ним. – Осуна поможет ей правильно направить силу, научит видеть верный путь. Тайа за время нашего отсутствия сильно исказила необходимые для жителей Африки обряды, направляя их в более жестокое русло, но не всё так плохо. В душах наших созданий остались детская непосредственность и вера в чудо, так что нам нужны мудрые жрицы и верные Синайре колдуны, которые смогут объединить разрозненные народы и дадут новый стимул к развитию. И мы рассчитываем в том числе и на тебя.

Обатала бросил внимательный взгляд в нашу с Чиром сторону, не уточняя, кого он имел в виду, а затем быстро вошёл в открытые двери парадного зала.

– Он же не думает, что мы останемся в Африке? – я рассчитывала на поддержку Чира, но тот отвёл глаза, пропуская меня вперёд. – Эй, я чего-то не знаю?

– Не беспокойся, – Чир улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой. – Я буду не очень часто уезжать.

– В смысле «уезжать»? – кажется, последнюю фразу я высказала слишком громко, обратив на нас внимание уже присутствующих за длинным столом старых и новых друзей.

– А я тебе сразу сказал, что нужно посоветоваться с ней, – бросил Руслан, обойдя нас стороной.

– Тебе сейчас будет не до этого, – продолжил Чир, – а я был удостоен чести стать членом братства Огбони. Я лишь немного помогу…

– А я, значит, буду сидеть и переживать дома? – руки зачесались обломать рога одному недодемону, и Чир мгновенно это почувствовал – крепко обнял за плечи, блокируя тем самым руки.

– Только когда уже будет опасно для малыша, – прошептал он на ухо.

– Поговорим об этом дома, – на нас смотрели десятки глаз, и устраивать сцены при всех я не собиралась.

Чир даже немного расслабился после моих слов и выдвинул стул, помогая сесть. Иниана махнула с другой стороны стола. Верена, поджав одну ногу, удобно устроилась рядом и вертела в руках полосатый фрукт, не решаясь откусить. Мара о чём-то болтала в углу с абазинцем, который обиженно сложил свои четыре пухлые ручки на животе.

– Вот упрямый! – после пяти минут спора Мара подошла к нам. – Не понимаю, как вообще можно есть эту сырую гадость.

Я посмотрела на небольшие чёрные тарелки с зеленоватой субстанцией, утрамбованной в виде шайбы с полоской тёмно-красного соуса. Наши мужчины совместно с синерийцами с удовольствием вкушали блюдо и вели оживлённую беседу. Я подняла вилку и под брезгливым взглядом Мары Ильсон аккуратно поднесла к губам небольшой кусочек. Это однозначно был мясной продукт, приятный запах специй щекотал нос, на вкус напоминал земной тартар из говядины. Солоноватый соус прекрасно подходил к мясу неизвестного мне животного, напоминая что-то.

– Знать бы, из кого он эту кровь взял, – Сури с тяжёлым вздохом тоже взяла полосатый фрукт из общей чаши.

– Кровь? – замутило мгновенно.

– Видишь, что натворил? – Мара бросила в сторону повара гневный взгляд.

Сарах А’Бази смешно заломил руки и выбежал за дверь.

– А мужикам нашим зашло, – Верена решилась откусить фрукт. – Зачётный.

Мы, не сговариваясь, потянулись к чаше с фруктами.