Бузовьязы. Страницы истории

В конце XIX века земские статистики о деревне Бузовьязы записали так: «Дер. Бузовьязы – по ровному месту с легким скатом на юго-восток, при речке того же имени; по восточной границе протекает р. Узень, пригодная для мельниц; по ее течению есть несколько озер. Селение в центре надела. Последний передел был в 1883 году по ревизским душам, по следующей причине: в обществе образовалось до 36 выморочных душ, которые мир и решил вместо отдачи в аренду причислить к оставшимся душам. Пашут сабанами местного изделия. В селении 10 веялок. Кустарник по ровному месту в одном участке испорчен порубкой и скотом. В селении еженедельно базар, открытый 90 лет тому назад; доход с базара достигает ежегодно до 230 руб. Промыслы: у некоторых домохозяев имеются пчелы, однако за последние годы пчеловодство переводится. Население уходит на заработки в Уфу: нанимается на сельские работы, забирая деньги вперед зимою; сдельная плата: сжать десятину ржи или овса и связать в снопы – 2-2,5 руб., убрать одну десятину гречи или гороха с пахотной – 5-6 руб. (десятина – 3200 кв. саж.)»[117 - Сборник статистических сведений по Уфимской губернии. Т. II. Стерлитамакский уезд. Самара, 1899. С. 169-170.].

Если в первой половине XIX века прирост населения в регионе был незначительным и во многом был обусловлен переселенческим движением из других губерний, то во второй половине XIX – начале XX века произошел резкий рост численности жителей края. Такая же ситуация прослеживается и по другим деревням региона. При этом роль миграционного фактора была крайне незначительной.

Так, по материалам переписи 1870 года, в селении проживали 1546 мишарей и 86 татар, всего 1632 жителя. В 1897 году в селении проживало уже 1228 мужчин и 1205 женщин, а всего 2433 человека[118 - Населенные места Российской Империи по данным первой всеобщей переписи населения 1897 г. Т. XLV Уфимская губерния. СПб., 1905. С. 237.]. В 1902 году в деревне зафиксировано 2501 мишарей[119 - Асфандияров А. 3. Башкирия после вхождения в состав России (вторая половина XVI – первая половина XIX в.). Уфа, 2006. С. 427.]. Через 10 лет, в 1912 году, в селении численность населения выросла до 3729 человек[120 - Сулейманов А. М. Бузовьязы: люди и судьбы. Уфа, 2007. С. 38.].

По сравнению с 1859 годом, когда в Бузовьязах проживало 1490 человек, за 60 с небольшим лет численность населения выросла более чем вдвое. Все это привело к перенаселенности деревни. Обострилась ситуация и в крестьянском землевладении. В силу этого местное крестьянство вынуждено было использовать под пашню другие угодья, в первую очередь лесные наделы. Все это, несомненно, отражалось и на природных процессах. Уменьшалось количество осадков, разрастались овраги.

Крестьянская земля находилась в коллективной собственности сельской общины (общества). В общинах существовала круговая порука при уплате налогов; если кто-либо не мог уплатить, его долю должны были внести более богатые односельчане. Надельные земли делились по душам. Душевой надел, известный в крае как «имана», как по деревням, так и по сословным группам был неодинаков. Поскольку земельные участки различались по степени урожайности, они нарезались в разных местах, чересполосно для каждого домохозяина. Через каждые 10-12 лет проводились переделы земли. Каждый домохозяин сдавал старый участок и получал новый. Поэтому крестьяне не заинтересованы в унавоживании земли. Сергей Рудольфович Минцлов писал об этом так: «Единственное, что имеется в изобилии, – навоз; его здесь на поля не возят, а валят прямо в реку, так что все берега Белой у деревень представляют собой отвесы из навоза»[121 - Минусов С. Р.Уфа. Дебри жизни. Дневник 1910-13 гг. Уфа, 1992. С. 16.].

К началу XX века Шмитовская волость стала одним из центров формирования крестьянского частного землевладения. Более 50% всех земель в волости были частнособственническими[122 - История Башкортостана во второй половине XIX – начале XX века. Т. I. Уфа. 2006.' С. 177].

Несмотря на предпринимаемые крестьянским миром меры, земельные наделы в крестьянской общине продолжали сокращаться. Малоземелье вынуждало часть крестьянства покидать родные края в поисках лучшей доли. К этому подталкивали и периодические неурожаи, известные в крае с 1870-х годов. Многие из сельчан, оставаясь в крестьянской общине и сдав предварительно кому-нибудь за бесценок землю, отправлялись в поисках лучшей доли в другие края, где требовались рабочие руки. Было много бедных, безлошадных крестьян, которые не могли обрабатывать свои участки. В 1912 году из 3729 человек селения 439 (237 мужчин и 202 женщины) были безземельными[123 - Крестьянское хозяйство Уфимской губернии. Подворная перепись 1912-1913 гг. Ч. 2. Таблицы. Уфа, 1914.]. Поэтому некоторые крестьяне отправлялись на заработки в Уфу или же нанимались к местным и окрестным богатеям.

Политика царизма по отношению к мусульманам также способствовала активизации переселенческого движения. Некоторые шаги царской администрации на местах в 1870-1890-е годы вызвали сильнейшее недовольство мусульман. Одним из таких непопулярных решений правительства стал закон от 16 июля 1888 года об обязательном знании мусульманским духовенством русского языка. Татары-мусульмане видели в таких правительственных решениях «стремление к нарушению целости и неприкосновенности татарской религии». В результате принятия этого акта в ряде губерний с мусульманским населением были отмечены случаи беспорядков в татарских деревнях. В связи с этим возникали различные слухи «о предстоявшем будто бы в скором времени принудительном обращении всех магометан в христианство»[124 - Габдуллин И. Р. Социально-экономическое развитие Альметьевского региона в XIX – начале XX вв. // Элмэт-Алъметъевск, 2003.]. Именно чувством ущемленности положения в российском обществе было обусловлено возникшее в 1890-е годы среди российских мусульман движение по переселению в единоверческую Турцию (движение мухаджиров). Несомненно, что экономические факторы также сыграли свою роль в этом процессе. Были и свои пропагандисты переселенчества. Переселенческое движение в Турцию отмечено также и в наших краях. На сайте турецкой деревни Гилмия говорится о том, что их предки являются выходцами из деревень Курманаево, Султанмуратово, Исмаилово Башкортостана. По воспоминаниям ряда деревенских аксакалов, их отцы и деды рассказывали им, что до Турецкой земли добирались они долго и мучительно, с большими лишениями. Черное море они переплывали на корабле. Однажды, когда беженцы остановились на ночлег на берегу, этот корабль был угнан грузинами, и так татары потеряли почти все свое имущество. Один из выходцев из этого селения Огузхан, проживающий в Германии, вспоминал, что его дед родился по дороге в Турцию. Его отцом был Абдулхаким, отцом которого был сельский староста Абдулвагап, похороненный в родных местах. В Турции татары получили землю, основали там село Гилмия (Hilmiye), что недалеко от Самсуна[125 - http://hilmiyekoyu.sitemynet.com (http://hilmiyekoyu.sitemynet.com)]. Ряд татар из Гилмии уже в современное время, как и многие из турков, эмигрировал в Германию и живет там. Но они до сих пор считают себя татарами, многие из них, включая малолетних детей, хотят увидеть свою историческую родину. На электронном сайте этого татарского села очень много сведений о Татарстане, Башкортостане, татарской кухне, татарском фольклоре.

Урожайность на полях селений района была не очень высокой. Многое тут зависело от погодных условий. Неурожаи сводили на нет всю работу крестьянина. Известны неурожаи 1891, 1895, 1897, 1901 годов. В 1891 году голод охватил 16 губерний Европейской России, в том числе и Уфимскую. В некоторых местностях в это время роскошью считалась лебеда.

Для предотвращения угрозы голода в селениях края еще с конца XVIII века существовали хлебозапасные магазины с продовольственным или денежным капиталом. Такой хлебозапасный магазин существовал и в Бузовьязах[126 - Алфавитный список населенных мест Уфимской губернии. Уфа, 1906. С. 402-403].

С разрешением крестьянским товариществам приобретать земельные участки при посредничестве Крестьянского поземельного банка малообеспеченная часть крестьянства также включилась в процесс приобретения новых земель. По существу, крестьяне брали в ссуду определенный земельный участок и вынуждены были в течение ряда лет расплачиваться с Крестьянским банком за покупку. Так, к 1917 году среди имевших в своем распоряжении купчие земли известны Асянов Мухаметгариф Мухаметсалимович (всего 2 десятины купчей товарищеской земли), братья Асяновы Абулнагим Хафизович (1 дес. купчей товарищеской), Абуталип Мухаметхафизович (2 дес.), Абулгата Мухаметхафизович (5 дес.) и многие другие[127 - ЦГИА РБ. Ф. Р-473. On. 1. Д. 4288-4290].

С трудом проникали в крестьянский мир и новшества в области сельского хозяйства. Сохи в основном изготавливались кустарным способом. Даже простейшей техники не имелось: жали серпами, каждый домохозяин на своей телеге привозил снопы в свой двор, молотили цепами. Лишь с конца XIX века в селениях края стали появляться веялки, жнейки и другие сельскохозяйственные орудия.

Революционные события на селе подтолкнули правительство к проведению земельной реформы, получившей название столыпинской от имени тогдашнего премьер-министра. По новому аграрному законодательству, ставка делалась на единоличное крестьянское хозяйство. Теперь крестьянство имело право выйти из общины, закрепить за собой свои земельные наделы, выделиться на хуторское хозяйство или же, оставаясь в родной деревне, вести отрубное хозяйство. В то же время ставка на помещичье землевладение осталась прежней. В руках небольшой прослойки держателей земли оставались огромные латифундии. Такими же монополистами оставались казна и удел.

С началом столыпинской аграрной реформы увеличилось количество крестьянских частных владений, многие были довольно значительны.

Структура крестьянского посева оставалась традиционной. Основными культурами являлись рожь, овес, просо, полба, пшеница, горох. До половины посевных площадей занимала озимая рожь (козге арыш). Это объясняется рядом преимуществ: морозо- и засухоустойчивостью, более ранним по сравнению с яровыми культурами созреванием. При этом она полностью использовалась в крестьянском хозяйстве: зерно шло на муку и корм скоту, солома служила и подстилкой для скота, и кровельным материалом для крыш. В общей сложности озимая рожь занимала до половины крестьянского посева. Отсюда и более высокая арендная плата за десятину озимой пашни.

На втором месте в крестьянском посеве находился овес, ему немного уступала гречиха. В небольших количествах возделывались чечевица, конопля, картофель, лен, бахчевые культуры и однолетние травы[128 - Там же. Ф. 5. On. 8. Д. 315; Российский государственный исторический архив (далее РГИА). Ф. 1391. On. 1. Д. 99. Л. 74 об. – 75.]. На речках Бузовьязы и Узень сельчане во второй половине XIX века имели пять водяных мельниц.

На крестьянских огородах выращивались картофель, конопля и лук. Садов практически не было. Русский писатель С. Р. Минцлов, работавший до революции 1917 года в Стерлитамакском уезде, об этой стороне крестьянской жизни писал так: «Узнал причину отсутствия фруктовых садов в губернии: сплошь и рядом бывают морозы даже в конце мая и в июне. Зимы суровые, до 40°, лето, же настолько жаркое, что на полях разводят арбузы и дыни»[129 - Минцлов С. Р. Указ. соч. С. 29.].

В своих, воспоминаниях Заки Валиди уделяет внимание и системе хозяйствования башкир и мишарей в конце XIX – начале XX века. Он пишет: «В ту пору главной заботой семьи являлось накормить скотину, обеспечить ее пастбищами; земледелие же сводилось к следующему: в подол длинного бешмета клали просо и разбрасывали его горстями на кое-как распаханную землю. Таким образом, разбросав два-три подола проса на небольшой площади, мы считали эту работу завершенной. Каждый, оберегая свой посев от скота, огораживал его жердями. Когда к нам переселились мишары, вся деревня была теперь уже окружена «околицей», как это бывает у русских, и пастбищ стало значительно меньше… По весне русские и мишары старались брать у нас в аренду земли, где наша скотина стояла зимой в загоне, чтобы сажать на обильно удобренной почве картошку. А наши эту картошку не ели, считая, что она выросла в грязи, среди навоза. Мишары, как и русские, выращивали овощи, сады держали огороженными… Прошли годы, в загоне для скота он (отец Заки Валиди – А. С.) и сам стал сажать картошку и капусту, приучил и родственников своих к этому делу. Разбил фруктовый сад и в этом деле преуспел больше, чем Кашиф-мулла и прочие мишары. Пока я вырастал, сад этот расширился до 5-10 десятин. Мы по-прежнему косили сено косой, но убирать хлеб серпом не привыкли, не выдерживала спина… Прошло время, сородичи наши привыкли и к этому делу, и к машинам. Раньше даже в зимние морозы мы держали свою скотину в открытых загонах, однако позже, подобно мишарам, построили крытые сараи»[130 - Цит. по: Заки Валиди Тоган. Воспоминания. Кн. 1. Уфа, 1994. С. 31-32.].

Важной отраслью сельского хозяйства оставалось животноводство. Росло поголовье скота. По материалам подворной переписи 1912-1913 годов, в 634 дворах бузовьязовцев имелось 1500 лошадей вместе с жеребятами, 1560 голов крупного рогатого скота, более 2100 голов овец и коз. Свиней мусульмане не держали. В среднем на один двор приходилось 2,36 лошади, 2,46 коров, телят и бычков, 3,35 овец и коз.

Количество скота по дворам распределялось неравномерно. Как и везде, были богатые и бедные. В селении было 80 безлошадных дворов, 225 хозяйств имело по одной лошади, 189 – по две, 75 – по три, 65 – по четыре и более лошадей.

Примерно также обстояло дело с крупным рогатым скотом. Без коров было 189 дворов, 202 семьи имели по одной корове. Были хозяйства, вообще не имевшие никакого скота, – всего 53[131 - Крестьянское хозяйство… 1912-1913 гг.].

Через четыре года во время проведения Всероссийской переписи населения (1917 год) из 450 дворов деревни Бузовьязы 31 хозяйство не имело никакого скота, 88 хозяйств были безлошадными. Немного помогало безлошадному крестьянству государство. Казна закупала лошадей и раздавала их (с последующей выплатой стоимости в рассрочку) нуждавшемуся населению, особенно в неурожайные годы. На другом полюсе были местные богачи. Так, у Абдиева Мухаметсадыра Мухаметгареевича в хозяйстве было 14 лошадей, а всего 50 голов скота, у Бикметова Мухаметтагира Мухаметлатыповича было 10 лошадей, у Абдиева Сейфульмулюка Шайхетдиновича – 9 лошадей, по 8 лошадей было у Резяпова Туризяна Амирзяновича и Мустаева Губейдуллы Хазимухаметовича[132 - ЦГИА РБ. Ф. Р-473. On. 1.Д. 4288-4290.].

Было развито птицеводство. Татары издавна держали у себя кур и гусей. Многочисленные косяки гусей летом пропадали на берегах местных речушек.

Коренным образом изменили лицо деревни проникавшие в крестьянский мир товарно-денежные отношения. Повышалась товарность крестьянского хозяйства. Если ранее крестьяне имели запасы на несколько лет на случай неурожаев, то теперь урожай уходил на ближайший рынок.

Возросло и потребление крестьянина. В пореформенный период в средней крестьянской семье на пропитание одной души уходило до 25 пудов хлеба, в том числе ржаной муки, проса, гороха, круп и т. д., покупалось по 1-2 пуда чая на семью[133 - РГИА. Ф. 1391. On. 1. Д. 73. А. 416.].

Большую роль в хозяйственной жизни страны пореформенного периода играли транспортные артерии, связывавшие различные торговые и промышленные центры. В силу своего географического положения деревня Бузовьязы находилась на почтовом тракте (имелась и почтовая станция), связывавшем Уфу со Стерлитамаком, Оренбургом и далее со среднеазиатским рынком. По сравнению с проселочными дорогами, тракт был более приспособлен для перевозки грузов, потому были удобные подъездные пути как для гостей базара и Бузовьязов, так и для проезжающих по тракту в более отдаленные края. Здесь в относительной близости располагались речные Стерлитамакский и Уфимский порты. Проходила по территории Уфимской губернии и уезда железная дорога.

Базарные дни проходили в селении в пятницу. На базар приезжали купцы и торговцы из Уфы, Стерлитамака и других населенных пунктов округи. Ярмарка для окрестных крестьян стала не просто местом, где они могли что-то купить или продать, но и своеобразным праздником для них, к которому они тщательно готовились и ждали. Для базара в Бузовьязово была отведена просторная сельская площадь, на которой имелись огороженные торговые ряды. В настоящее время на бывшей территории базара располагаются сельские магазины.

Интересен репортаж одного из современников о ярмарочной жизни середины XIX века. В очерке ярко передана атмосфера, царившая в ярмарочные дни: «Здесь видим и русских баб в ярких праздничных сарафанах, и рослых мордовок в их высоких и красивых головных уборах, и чувашинок и вотячек в шлемообразных кичках, обвешанных медными бляхами и погремушками, и татарок, завесивших себе лицо красными и белыми покрывалами и обутых в желтые ичиги и черные туфли… Одних татарских харчевен для черного народа и мелочных торговцев на ярмарке устраивается до десяти. В этих харчевнях подают чай, жареную баранину, салму, пельмень и другие татарские блюда… Чай у магометан заменяет водку, все магарычи запиваются чаем и вместе с тем заедаются пельменью. Однако ж значительные купцы из татар, носящие роскошные халаты из одреса, сверху их кафтаны из тонкого сукна, а на голове бархатные тюбетейки, великолепно расшитые золотом, харчевен не посещают. Они ходят в русские ресторации пить чай, а пищей довольствуются на квартирах»[134 - Цит. по: История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. XVI – первая половина XIX века. М., 2000. С. 225.].

На базар крестьяне приходили принаряженными, здесь они встречались со своими знакомыми и родственниками из ближних и дальних деревень, обменивались новостями, обсуждали волнующие их вопросы. Можно было и себя показать, и других посмотреть. В качестве обязательного товара на базаре все чаще предлагались книги, календари, игрушки. Основными предметами торговли на рынке являлись сельскохозяйственные товары: зерно, мука, крупа, мясо, мед, яйца, живой скот (лошади, коровы, овцы, козы), кожа, шерсть, дрова. Купцы привозили для продажи сукно, разноцветные валенки, сапоги яловые, хромовые и из шеврета, разного рода деликатесы, чай и прочее.

Отдельная часть базарной территории отводилась для торговцев фруктами и овощами. Окрестные крестьяне-ремесленники привозили кустарные изделия (колеса для телег, коромысла, лапти, топоры и топорища, деготь, выделанные кожи и овчины и т. д.), нужные в крестьянском обиходе и пользовавшиеся большим спросом. Здесь начали продаваться и промышленные товары: обувь и одежда фабричного производства, сельскохозяйственный инвентарь.

Многие из сельчан ездили для покупок или продажи своих изделий на ярмарки в Стерлитамак, где и выбор был богаче, и цены немного помягче.

Здесь же, на бузовьязовском базаре, располагался и кабак (винная лавка). В основном он работал только в базарные дни. Основными завсегдатаями этого заведения были гости из православных селений. В отличие от православного населения, татары и башкиры почти не пили. Этому способствовали и мусульманские традиции: по Корану пьянство – большой грех. В сообщениях с мест татары и башкиры писали, что «закоренелых пьяниц в наших местностях нет»[135 - Цит. по: Родное М.И. Крестьянство Уфимской губернии в начале XX века (1900-1917 гг.): социальная структура, социальные отношения. Уфа, 2002. С. 189.]. Нельзя сказать, что мусульмане не были знакомы с «зеленым змием». В большинстве своем башкиры и татары пили спиртное прячась, чтобы односельчане не видели и не было досужих разговоров – дескать «он пьяница». Позднее в статистических материалах о Бузовьязах не говорится о том, что в селении имеется это специфическое заведение. Видимо, как и во многих мусульманских деревнях, жители деревни запретили продавать в своем селении спиртные напитки. В то же время, по мусульманским предписаниям не было запрета пить медовуху. И этим многие пользовались, вплоть до мусульманских священнослужителей – имамов, муэдзинов. Ахметзаки Валидов по поводу медовухи писал так: «Не запрещенный исламом этот напиток пили даже некоторые башкирские имамы»[136 - Цит. по Заки Валиди Тоган. Воспоминания. Кн. 1. С. 55.].

После открытия в 1888 году железнодорожной линии от Самары в Уфу и далее по всей Российской Империи положение в сфере торговли меняется. Проложенная не так далеко от наших краев железная дорога позволяла местным предпринимателям самим снаряжать свои телеги и обозы за товаром на железнодорожные станции по Уфимско-Самарской железной дороге. На любой из этих станций были свои оптовые склады, где можно было купить оптом различные изделия и продукты, вплоть до экзотических для наших мест – будь то арбузы, виноград или даже заморские яства.

Было развито пчеловодство. В 1912-1913 годах пчел держали только в 11 дворах (всего 80 ульев)[137 - Крестьянское хозяйство… 1912-1913 гг.]. Среди местных пчеловодов к 1917 году известны Бикметовы Мухаметдин Хусайнович, Минислам Сахаутдинович, Абдулгата Ахметгалиевич, Байбулатовы Амирзян Ахметзянович, Абдулкабир Абдулбасырович, Ишмаковы Имамутдин 1аймалетдинович, Исламутдин и Гилязетдин Шигабутдиновичи, Мустаевы Шайхетдин Низамутдинович и Мухаметшариф Мухаметхафизович, Абдиевы Валиахмет Абдулхаликович, Нурутдин Абдулнасырович, Нурмухамет Абдулхалимович, Хайрулла Бадагутдинович, Абдюков Мухаметхафиз Мухаметвалиевич, Сулейманов Гаффан Мухаметситдикович[138 - ЦГИА РБ. Ф. Р-473. On. 1. Д. 4288-4290.].

Были в селении и свои ремесленники. Для проезжающих по тракту через Бузовьязы путников в случае неполадок с гужевым или иным транспортом в селении работали кузницы. Они же обслуживали местное крестьянство. Среди кузнецов известны Абдюков Мухаметхафиз Мухаметвалиевич, Пажыкин Семен Платонович и Мустаев Нургалетдин Сиразетдинович[139 - Там же.].

Так же как сейчас на больших автомобильных трассах стоят различные закусочные, бутики, в то время в Бузовьязах развивалась торговая сеть. В селении на Уфимско-Оренбургском тракте в 1865 году работало шесть торговых лавок. К 1917 году количество торговых заведений достигло 11. Это были мануфактурные и бакалейные лавки, обеспечивавшие различными товарами как местных уроженцев, так и проезжавших через селение путников. Известны имена владельцев этих торговых заведений. Это – Мустаев Губайдулла Хазимухаметович, Абдюков Арслангарей Кагарманович, Мустаев Хабибрахман Шаймухаметович, Абдиев Мухаметшариф Мухаметданович, Мустаев Мухаметшакир, Блинов Кузьма Федорович, Жданов Латифулла Муфазалович, Жданов Вализян, Губайдуллин Загидулла Губайдуллович, Бикметов Халяф Ахмадуллович, Сафаров Абдрахман Мусафирович[140 - Там же.]. В базарные дни местные умельцы продавали свои кулинарные изделия – пирожки, кыстыбы и Другие деликатесы. В общем, рыночная жизнь прошлого и настоящего, мало чем отличалась.

Многие жители занимались извозом между Оренбургом и Уфой. Бузовьязовцы всегда гордились своими хорошими ездовыми лошадьми, красивой и прочной сбруей, добротными телегами и санями. Обычно в поездку выходили две подводы: в одной сидел хозяин, вторая двигалась впереди. Каждая поездка длилась неделями. Так старательные жители села укрепляли свое экономическое благосостояние.

Еще одно непривычное занятие было у селян: держали в хозяйстве несколько коров (летом у себя в хозяйстве – одну), а остальных давали напрокат башкирам с Давлекановской стороны, получая за это определенное количество сливочного масла.

Недалеко от Бузовьязов находилось немало богатых помещичьих имений. Одним из таких было имение князя Александра Иовича Кугушева. Происходит этот княжеский род чуть ли не от самого Чингисхана. Ряд представителей этого рода, дабы сохранить свои привилегии и земельные богатства, в XVIL— начале XVIII века принял православие, в том числе и предки А. И. Кугушева. Уфимская ветвь рода входила в число богатейших людей Уфимского края. Александру Иовичу принадлежало более 5,5 тысяч десятин земли, из которых более 4,5 тысяч десятин (в том числе 1300 десятин посева, водяная мельница и винокуренный завод) возле села Подлубово досталось старшему сыну Александру Александровичу Кугушеву. Второй сын Вячеслав Кугушев стал владельцем поместья лишь в одну тысячу десятин. Наиболее известен как раз он. Именовали его и «красным князем». Женат он был на сестре профессионального революционера Александра Дмитриевича Цюрупы. Он же был и управляющим его имением. Позднее, А. Д. Цюрупа был известен как народный комиссар продовольствия. Работа управляющим имением помогла всесильному наркому при советской власти сдирать с «мужика» по три шкуры. Именно при нем Поволжье и Приуралье пострадали во время страшного голода 1921-1922 годов, когда от недоедания погибли десятки тысяч человек[141 - Роднов М. И. Уфа деловая: взгляд в прошлое IIУфа: страницы истории. Сост. Агеев М. В. Уфа, 2006. С. 346-347]. Были в округе и владения других крупных помещиков. Можно назвать фамилии Щеголихина, Джантюрина, Лебединцева, Ушакова.

Для небогатых сельчан существенным подспорьем были сторонние заработки. Многие крестьяне нанимались на поденные работы к местным и окрестным богачам.

В революцию 1905-1907 годов в Стерлитамаке и Бузовьязах того же уезда была образована организация октябристского толка (октябристы – легальная партия «Союз 17 октября») под названием «Кружок, положивший в основе акт от 17 октября 1905 года». В программе объединения провозглашалось, что для страны требуется «не препирательство из-за избирательных прав, а деятельная созидательная работа в духе прогресса к утверждению гарантии правового порядка в государстве… при твердом убеждении сохранения целости и единства России». Предлагалось начать разработку важнейших законопроектов об устройстве крестьян и рабочих, народном просвещении, децентрализации управления[142 - Центральный государственный архив общественных объединений Республики Башкортостан (далее ЦГАОО РБ).].

К 1905 году в Шмитовской волости насчитывалось 35 селений и 17 хуторов частных владельцев. В волости насчитывалось 10224 жителя, которые «занимаются исключительно земледелием»[143 - Алфавитный список населенных мест Уфимской губернии. Уфа, 1906. С. 402-403].

В 1914 году, с началом Первой мировой войны, в связи с антинемецкими настроениями в обществе Шмитовская волость была переименована в Ново-Андреевскую. Всероссийская сельскохозяйственная перепись 1917 года зафиксировала в волости следующие населенные пункты: Абдрахманов о (15 дворов – татары, 8 – мусульмане), Александровский хутор (5 дворов, русские), Алексеевка (23 двора, русские), Боголюбовка (7 дворов, русские), Болтино (87 дворов – украинцы, 18 дворов – русские, 1 двор – казаки), Бузовьязы (450 дворов – мусульмане, татары, русские, башкиры, тептяри, черкесы), Волково (43 двора, русские), Елизаветино (7 дворов, русские), Заворуевка (11 дворов, русские), землеустроительные хутора (9 дворов – русские, 1 двор – мордва), Ивановка (6 дворов, русские), Ишлы (228 дворов – тептяри, 3 – русские, 1 – татары, 1 – мусульмане, 1 – поляки, 1 – евреи), Каловка (3 двора, русские), Константиновка (32 двора – русские, 8 – украинцы), Макаровский хутор (8 дворов, русские), Муксиново (47 дворов, мишари), Никитино (24 двора, русские), Ново-Алексеевка (45 дворов, русские), Ново-Боголюбовский хутор (5 дворов, русские), Ново-Михайловка (45 дворов, русские), Ново-Охлебинино (2 двора, русские), Ново-Троицкое (7 дворов, русские), Орловский (5 дворов, русские), Поляновка (26 дворов, русские), Семеновка (19 дворов, русские), Старо-Адзитарово (280 дворов – мишари, 3 – башкиры), Старо-Трумбетево (12 дворов, мусульмане), Старо-Яныбеково (29 дворов, мусульмане), Сулеймановка (24 двора, русские), Тансеитово (48 дворов – тептяри, 1 – мишари, 1 – башкиры), Тукаево (40 дворов – татары и дворяне, 37 – мишари, 14 – башкиры), Уваровка (4 двора, русские), Ушаковка (4 двора, русские), хутор Андреева (4 двора, русские), хутор Львова (4 двора, русские), хутор Алексеева (2 двора, русские), хутор Грибова (1 двор, русские), хутор Палатинский (12 дворов – украинцы, 1 – русские), хутора (16 дворов – русские, 2 – мусульмане), частные владельческие хозяйства (7 дворов – русские, 1 – мусульмане, 1 – румыны, 1 – латыши, 1 – эстонцы, 1 – украинцы), хутор Яковлевский (1 двор, русские)[144 - ЦГИА РБ. Ф. Р-473. Оп. 1. Д. 493-494.].

Таким образом, ко времени революционных потрясений осени 1917 года на территории края мирно соседствовали татары и башкиры, русские и украинцы, мордва и поляки, евреи и эстонцы, латыши, румыны и черкесы.

Культура (религия, образование)

Культура сельчан края в этот период развивалась в традиционном для мусульманских народов русле. В селениях края действовали мечети, открывались новые мечети и медресе, мектебе при них. Почти в каждом селении была своя мечеть, в некоторых две и более. В отличие от русского (православного) духовенства, муллы не получали от государства никакого денежного пособия. Мечети также строились на средства жителей тех или иных селений края. За выполнение различного рода мусульманских обрядов муллы все же получали различного рода пожертвования от прихожан.

Мечети в селениях края обычно располагались в больших деревянных домах. Над самим зданием мечети возвышался высокий остроконечный минарет. Сам минарет старались обшить блестящей жестью. На вершине минарета укреплялся металлический блестящий полумесяц, повернутый в сторону Мекки – религиозного центра всех мусульман. Из башни минарета азанчей зычным голосом ежедневно созывал прихожан на молитвы.

Мечети обычно состояли из двух половин. В передней прихожане оставляли обувь и входили в главный зал, где молятся. В стене напротив дверей была ниша, которая называется михраб, украшенная словами из Корана. Там же, в этой нише, лежала книга – Коран. Здесь же стояла печь, тогда ведь не было центрального отопления, а зимы были суровыми и длинными.

Вообще, нужно сказать, жители края были очень религиозны. Пять раз в сутки они молились. Мужчины, все от мала до велика, обязаны были носить тюбетейки. Соблюдать пост (уразу) также должны были все, за исключением больных. Наравне со старшими уразу держали и дети.

При большинстве мечетей были свои медресе (школа среднего типа) или же мектебы (школы низшего типа). «Мектебы и медресе рассеяны повсюду, где есть башкирское и татарское население, редкая деревня не имеет своей мечети, а где мечеть, значит – там есть мулла, там и мектеб, и медресе», – писал в начале XX века М. В. Лоссиевский[145 - Лоссиевский М. В. Кое-что о Башкирии и башкирах. Уфа, 1903. С. 13.].