Печать зимы

– Может, лучше тогда Рон? – без энтузиазма поинтересовалась я, не меняя позы.

Рита звонко расхохоталась. Мама присоединилась к ней, правда не совсем уверенно, просто не поняла названных нами имен. Подняв голову, я в недоумении посмотрела на племянницу.

– Это же кошка! – сквозь смех сказала она. – Надо женское имя дать!

– Кошка? Как это, кошка?

Еще один взрыв смеха. Рита схватилась за живот и стала судорожно ловить ртом воздух. Мама ограничилась тем, что вытерла слезинку. Когда они обе чуть успокоились, я решила внести ясность.

– Так он же огромный! Ну, то есть она, – проговорила я, потрясенно глядя на животное, которое с довольным видом разлеглось на подоконнике.

– Да, действительно, – продолжая посмеиваться, согласилась Рита, вслед за мной глядя на питомца. – Но это точно девочка!

– Может, она беременная? – вскрикнула я с ужасом.

И тут же перед глазами пронеслась картина тяжелых продолжительных родов как минимум десяти котят. Судя по выражению лица мамы, она думала о том же.

– Нет, – уверенно произнесла Рита и взяла кошку на руки. – Наверно, у нее среди предков рыси были. Тут на ушах есть малюсенькие кисточки.

Эта версия понравилась больше, хотя мама все равно смотрела на объект обсуждения с недовольством. Ее лицо выражало упрямое нежелание мириться с присутствием в доме нового питомца. Я перевела взгляд на кошку, похожую на большой лимон с глазками, который прижимала к груди Рита. Черные пуговки немигающе уставились на меня.

– Ну, так как? – спросила племянница. – Герми или Джинни?

– Или Кислота? – язвительно добавила мама, вопросительно подняв брови.

В попытке смягчить ее настрой, я решила подойти к проблеме с юмором.

– Назовем кошку Лимон, – улыбнулась я маме.

– Лимон? – переспросила она, уголки ее губ дернулись.

– Не хочу отступать от семейных традиций.

Мама засмеялась. Рита хмыкнула, одарив нас снисходительным взглядом подростка, уверенного в недалекости взрослых. Кошка Лимон издавала на ее руках мерное урчание. Глядя на них, я рассеянно подумала, что с заколдованным принцем вышла промашка.

Остаток вечера я провела, что называется, на автопилоте. Чувство реальности притупилось настолько, что мне стало казаться, будто я выпадаю в другое измерение. Хочу спать, хочу спать, хочу спать. Каждый удар сердца, каждый вдох и выдох твердили мне это. В какой-то прострации я сначала поддерживала разговоры на кухне, потом поздоровалась с зятем, когда он зашел за Ритой, а позже в том же состоянии с кошкой на руках прощалась с ними у дверей, не забыв предварительно сунуть листки с фотографией питомца. Практически в полусне я попала в свою комнату, разделась, кое-как раскидывая вещи, умылась на ощупь в полной темноте и, нырнув в теплую постель, отключилась, едва голова коснулась подушки.

…Я стояла на улице, среди странных построек, вроде огромных каменных ульев. Слева виднелся вырытый под фундамент котлован. Даже на расстоянии видна густая черная масса, похожая на смолу, заполнившую яму почти доверху. Я покачала головой, осуждая нерадивых строителей, которые не огородили такое опасное место. Ведь кто-нибудь мог поскользнуться и упасть. Я огляделась и с удивлением обнаружила, что вокруг пустынно и заброшено. На площадке перед ближайшим домом стоят громоздкие баки, груды камней и беспорядочно сложенные плиты под обильным слоем сероватой пыли. От острого чувства безысходности, внезапно охватившего меня, я поежилась и снова стала озираться, пока внимание не привлекло нечто разноцветное за рядами домов. Недолго думая, я двинулась в ту сторону, торопясь покинуть безлюдную улицу, от которой веяло смертью.

По мере приближения к заинтересовавшему меня месту росло изумление. За домами простирался небольшой вспаханный участок земли с красно-коричневой почвой. На противоположной стороне безумным множеством ярких красок шумел удивительный лес: маленькие елочки с иголками от светло-лилового до фиолетового цвета, деревья вытянутой формы и пышные кустарники с листвой нескольких оттенков зеленого, синего и желтого. Кое-где виднелись ядовито-малиновые мелкие цветки, напоминающие лютики.

Представшая картина вселяла умиротворение. Бросив короткий взгляд на заброшенные дома, я с недоумением подумала, как можно было покинуть такую красоту. Поднявшийся легкий ветерок окутал меня теплым дыханием, теребя выбившиеся пряди волос. Я закрыла глаза и вдохнула чуть влажный воздух, имеющий смешанный запах сирени и цитрусов.

– Выпусти меня, – неожиданно раздавшийся тихий голос заставил меня вздрогнуть.

Я открыла глаза и увидела перед собой большую клетку, сплетенную из толстых веток. Внутри сидела моя Лимон и выжидательно смотрела на меня. Я огляделась в поисках говорившего, но вокруг все так же никого не было.

– Пожалуйста, – взмолился голос.

Я подозрительно посмотрела на кошку.

– Это ты? – спросила я и почувствовала себя глупо.

– Да, – теперь я поняла, голос звучал в голове.

Это напугало меня не на шутку. Я невольно отскочила от кошки.

– Выпусти, прошу, – Лимон подняла переднюю лапу и поскребла по клетке.

Я осторожно стала приближаться, в любую секунду готовая убежать. Кошка не шевелилась, следя за моим передвижением одними глазами. Подойдя ближе, я увидела, что у клетки нет ни замка, ни двери. Она была без дна, просто наброшена сверху на жертву. С трудом подняв клетку, я отбросила ее в сторону и отступила на несколько шагов. Подняв пушистый хвост трубой, Лимон подошла ко мне, встала на задние лапы, а передними мягко коснулась руки.

В ту же секунду левую кисть прожгло страшной болью до самых костей. Я упала на колени. Из глаз брызнули слезы так, что я даже не могла рассмотреть ладонь. Такой дикой боли мне никогда не приходилось чувствовать. Я закричала и с ужасом поняла, что ни единого звука не срывается с губ…

Проснувшись в холодном поту, я резко вскочила на кровати. Голову огненным обручем сжимала жуткая боль. Несколько секунд я вообще не понимала, где нахожусь, пока не разглядела знакомую обстановку комнаты. Левая рука пульсировала, и я чувствовала прикосновение чего-то мягкого к ней. Я дернулась вправо. Недовольное фырканье подсказало, что рядом лежит Лимон. Облегченно вздохнув, я потянулась за стаканом и лекарством. И едва не поперхнулась водой от громко зазвучавшей мелодии будильника. Новый день определенно не задавался уже с утра.

Я снова чувствовала себя разбитой и не выспавшейся, несмотря на то, что, по моим подсчетам, проспала около десяти часов. За завтраком мне пришлось выслушать все, что думала мама о Лимон и ее вопиющем вандализме по отношению к комнатным растениям. И это она еще не заметила царапины, оставленные противной кошкой на моей руке. Вторая волна приступа застала меня по пути на работу. В этот раз он сопровождался внутренней дрожью, о чем я старалась пока не думать.

День прошел в пыльном, ненавидимом всеми третьем ангаре с вечно галдящей компанией ребят. Настоящее рабочее оживление появилось ближе к обеду. Стоило прозвучать заветному слову «премия», и ребята начали проявлять больше рвения, чем утром. Они даже не поленились подсунуть мне дохлую мышь, на которую я, по всеобщему мнению, чересчур вяло среагировала.

Разбор полетов я отложила до понедельника, от переутомления мне было не по себе, поднялась температура, и жар пронизывал все тело. Даже появились галлюцинации. Хотя возможно, это была очередная шутка подчиненных, и они только делали вид, что не замечают незнакомого человека на территории склада.

– Что это за мужчина там стоит? – спросила я у проходящего мимо Славика и, кивнув в сторону парковки, допила чай.

Высокий незнакомец лет сорока стоял около автомобиля Толика, засунув руки в карманы серого пальто, и смотрел на нас. Даже издалека было видно, что у него красивое лицо, которое в обрамлении светлых локонов выглядело просто ангельским.

– Голубоглазый брюнет? – насмешливо бросил Слава.

– Нет, блондин.

– А, ну да! Как же я мог не заметить!

– Я серьезно. Кто он такой?

Славик внимательно осмотрел стоянку и с некоторой опаской покосился на меня.

– Там никого нет.

– Очень смешно! – поморщилась я и позвала Толика, в дверях показалась лохматая шевелюра с частицами паутины. – Кто стоит возле твоей машины?

– Кто? Где?

– Вы что, сговорились? – пробурчала я и направилась к незнакомцу.

– Так! Ты, стой! – Славик схватил меня за локоть. – Ты, сгинь! – бросил он Толику, тот незамедлительно исчез.

Я непонимающе смотрела на друга.

– Сабина, я не прикалываюсь, – понизив голос, сказал он.