Невеста из Уайтчепела

– Здравствуйте, Эмили, – доктор присел на край стула. – Как вы себя чувствуете сегодня?

– Плохо! – озлобленно ответила Эмили.

– У вас утомленный вид. Вас не клонит в сон? – доктор посмотрел на нее поверх очков, сдвинув брови.

– Сколько можно спать! – Эмили почувствовала, что привычная меланхолия уступила место бессильной ярости. Таких ярких эмоций у нее уже давно не было. По крайней мере, в этих стенах точно. – Мне нужны мои краски и мольберт! Я хочу выразиться на холсте!

– Нет? Не клонит…Хм, – доктор почесал подбородок. – Вы принимали лекарства?

– Да, – ответила Эмили машинально.

– Вы сегодня не в настроении, я вижу, – доктор пристально оглядел Эмили.

– Мое настроение испорчено на всю жизнь! – вспыхнула Эмили. – Зачем вы вообще взялись за мое лечение?! Когда я жила грезами, у меня было все, а сейчас я хуже нищего! – в Эмили разыгрывалась буря, связанная, возможно, со слишком долгими часами покоя.

– Не расстраивайте себя подобными размышлениями. Скоро вы вернетесь в общество и заживете, как прежде, – доктор улыбнулся обнадеживающе.

– Как прежде? Да я никогда не заживу, как прежде! Вы хотите, чтобы я признала, будто все то, что со мной произошло, это выдумка, вздор и плод больной фантазии? Так вот…Ваше лечение не действует! Потому что ни тогда, ни сейчас я так не думаю! Со мной все это было на самом деле! – Эмили почувствовала, что разошлась не на шутку. Она поначалу совсем не собиралась оскорблять доктора, проявлявшего столько заботы и такта. Тем не менее чем больше она думала обо всем об этом, тем больше распалялась. Вдруг ее осенила мысль, что ее считают ненормальной, несмотря на то, что она всегда ведет себя мирно и вежливо. И даже не буянит, вопреки стилю помешанных. И это осознание разозлило ее еще больше. Это же сумасшедший дом! Где же еще бушевать, как ни здесь?! Ведь порой, когда ярость овладевает разумом, нет лучшего способа, чем хватить что-нибудь об пол!

– Не допускайте волнений. И помните, мы уже достигли кое-каких результатов. Вы почти смирились с данностью…– успокаивал доктор.

– Я и так все время не допускала волнений! – Эмили взял гнев: доктор с самого начала убеждал ее в том, что она выжила из ума и ее жизнь – лишь сон. Даже более того, она уже и сама в это почти поверила. Но к чему глупые слова, если она знает и чувствует обратное! Не может присниться любовь! А она влюблена! Да, во сне она очень-очень любила его. – Сколько еще мне надо оставаться спокойной, чтобы вы, в конце концов, отпустили меня на волю? Неделю? год?! Скажите наперед! – ярилась Эмили.

– Вы огорчаете меня, мисс, – доктор Пэйн поправил очки на носу. – И я не могу понять, что с вами происходит. Может быть, вам что-то приснилось? Что-то, что нарушило ваше спокойствие, к которому мы так долго шли. Такое бывает. Это грозит рецидивом. Давайте обсудим это.

– Приснилось, – подтвердила Эмили, насупившись.

– Что вам снилось? – доктор достал блокнот и карандаш, приготовившись делать заметки.

– Мне снился любимый…– ответила Эмили, мрачно глядя в пол.

– Вам снился муж? – уточнил доктор Пэйн. – Каким он был во сне? Где вы находились? Что делали и о чем говорили? Расскажите мне свой сон, – предложил доктор, внимательно слушая Эмили.

– Такой сон не расскажешь…– недовольно отозвалась Эмили.

– Сновидение носило личный характер? – спокойно уточнил доктор, что-то записывая.

– Да, – ответила Эмили совсем уж недобро.

– Это легко объясняется, – взялся пояснить доктор. – Вы долгое время здесь одна. Без мужчины. Ваше подсознание…

– Убирайтесь! – заорала вдруг Эмили, перебив вежливого доктора. Ее взбесило, что ее насильно тут удерживают, прикрываясь беседами о болезнях. Даже ее сон пытаются извратить и преподнести, как нечто животное. Словно она такая испорченная, что оставшись спать в одиночестве, сразу обязана увидеть непристойные сны! Как этот противный доктор смеет вообще лезть ей в голову! Ее сон не имеет ничего общего с тем, что он имеет в виду! В ее сне не было этой грязи, на которую он намекает! Ее сон был светлым и приятным. Она была влюблена. Чувство, которое теперь ей неведомо!

– Эмили, будьте благоразумны, – доктор встал на ноги.

Когда он говорил, Эмили вдруг поняла, как он ей опротивел со своей участливой мордой. Такое чувство всегда возникает в состоянии конфликта. Всё в оппоненте раздражает – выражение лица, тембр голоса, жесты. Эмили знала, что если он молвит хоть слово ей поперек, то уж точно рискует отведать ее гнев на вкус. А что в этом такого! Раз она сумасшедшая, то и вести себя следует соответственно!

– Я надеялся, что припадков больше не повторится, – вздохнул доктор. – Но вот сейчас вы в шаге от опасного действа…Возьмите себя в руки, или я буду вынужден прибегнуть к суровым мерам…– предупредил доктор.

– Что хочу, то и делаю! Мне надоело изображать покорность и «принимать данность»! Я не сумасшедшая! Вы не имеете права удерживать меня здесь! – заорала Эмили. – Я никого не убила и я не преступница! Выпустите меня! Или, клянусь богом, вы пожалеете, что встретили меня!

– Эмили, у вас уже были заметны улучшения…– спокойно начал доктор.

Эмили пристально следила за его губами – каждое вылетевшее из этих уст слово казалось омерзительным, как и сам оратор. Хотелось заткнуть его глумливый рот любым подручным предметом. Она сама не могла объяснить, откуда в ней столько ненависти к доброму доктору. Но он был ей неприятен. Она чувствовала, с ним что-то не так! Она всегда чувствует!

– Вы же уже осознали, что нуждаетесь в терапии…– продолжал доктор.

– Сейчас ты сам будешь нуждаться в терапии! – горячилась Эмили. К черту его проклятое лечение! Он, похоже, изгаляется! Она абсолютно нормальна, а это все заговор! Да, да, разумеется, заговор, недаром она видела Уолдри и Джеймса вместе! Если уж возможно такое, то, что может быть проще, чем засунуть девушку в психушку? А этот мерзкий доктор – он сообщник в их низкой интриге! Он должен ответить за свои подлости! Терять ей все равно нечего! Хотят сумасшедшую – они ее получат! И запомнят надолго!

Свободной рукой Эмили подхватила стул и яро метнула им в доктора, стоящего у приоткрытой двери. Несмотря на свои немолодые годы, мистер Пэйн оказался весьма проворным и с невероятной скоростью оказался уже через долю секунды за дверью. Стул с грохотом ударился о стену. Эмили слышала крик доктора: он звал санитаров. Эмили усмехнулась. Она всегда в душе была хулиганкой. И только лишь тетушка, затем школа и учителя, а потом законы сдерживали ее. Да, ей всегда хотелось вести себя именно так! Швырять стулом в того, кто ей не нравится! А не улыбаться наглецу и лгуну, изображая симпатию! Даже хорошо, что она обидела доктора. Он больше не будет приставать к ней со своими тошнотворными расспросами о ее снах! А пока…Можно воспользоваться случаем и посмотреть, что там в коридоре.

Эмили подбежала к двери, дернув ту на себя. Она почувствовала, как в этот же миг та подалась на нее сама, подталкиваемая внешней силой с обратной стороны. В палату ворвалось трое мощных санитаров, окруживших Эмили. Она наивно полагала, что сейчас напугает их также легко, как и доктора, зашвырнув в них чем-нибудь еще. А там дальше, того гляди, можно будет вообще покинуть злосчастную клинику. Через главный выход!

Однако расчеты Эмили оказались ошибочными. Первый же санитар быстро и грубо выкрутил ей руки. Второй успел отвесить ей затрещину, от которой у нее потемнело перед глазами. А третий уже стоял наготове со шприцом в руке.

– Уберите это, – послышался голос доктора Пэйна за ее спиной. – Возьмите этот…– доктор Пэйн протянул санитару новый шприц.

– Что это? – поинтересовался любопытный санитар.

– Выполняйте, Джохар, – приказал доктор, игнорируя вопросы нижестоящего служащего.

– Не смей приближаться ко мне! – заорала Эмили, лягнув ногой подходящего к ней санитара со шприцом, который тот получил от доктора Пэйна. – Отпустите меня! Или я вас всех тут убью, когда проснусь в следующий раз! – осыпая проклятиями слуг Эскулапа, Эмили неминуемо погружалась в забытье. Укол был сделан.

Глава 37. Он реален

Эмили приходила в себя медленно и почти неосознанно. Причиной пробуждения явилась пощечина – сильная и резкая. Ее щека горела. Наверное, это тот самый беспардонный санитар! Решил подбавить жару. Вот снова. И опять. Теперь уже обе ее щеки объяты пламенем. У этого медика тяжелая рука. Он разбудит даже мертвого. Чего им вновь не так? Они же вроде сами желали усыпить ее!

Веки были слишком тяжелы. Обессиленная Эмили чуть приоткрыла глаза. Все плыло перед взором, картинка шаталась и дергалась, потолок качался. В ушах стоял гул.

– Эмма, вы слышите меня? – раздался голос совсем рядом с Эмили. – Ответьте же!

Голос был знаком Эмили вполне. Она с трудом обратила свой застывший взгляд в сторону. И увидела перед собой Роберта! Он склонился над ней. Его лицо было сосредоточенно. Волосы взъерошены. Но при этом он был все также хорош собой. Эмили вымученно вздохнула. О, всевышний, неужели опять галлюцинации? Может быть, она зря устроила скандал доктору и драку с санитарами? Возможно, они все были не так уж и неправы в отношении ее умопомешательства.

Эмили постаралась сфокусироваться. От этого действа голова у нее закружилась сильнее. И все-таки перед ней Роберт. Это стоит того, чтобы голова не просто закружилась, а отвалилась вовсе. Ведь это тот самый старый добрый Роберт, ее верный друг! Ведь, кажется, он ей друг. Он, точно, не чужой ей! Нынче он несколько взъерошен, но тем не менее это все-таки он. Или это опять она, эта ужасная болезнь, и ей, Эмили, снова все чудится?!

Появление Роберта в клинике было невозможным. И Эмили уже и сама не знала, верит ли она в свои видения или считает, что истина на стороне доктора. Какая разница, впрочем…Кажется, ей теперь все безразлично. Нет, ну не все. Роберта она видеть рада. А то она уже стала забывать его лицо. Она, вообще, стала забывать очень многие вещи.

– Робби, – еле слышно, но радостно отозвалась Эмили. Нет беды в том, чтобы немного пообщаться с плодом своей фантазии. Тем более, раз уж он так реален! Хорошо бы еще Джеймса сюда…Да и графа с Мэри можно добавить для полноты картины…И Бернар сейчас был бы не лишним со своими графинами с лимонной водицей и печеньем…А какие он притаскивал ей пэнкейки с кленовым сиропом!..

– Эмма, у нас мало времени, – галлюцинация пыталась растормошить Эмили. – Вы должны собраться с силами.

– Как приятно снова видеть тебя, дорогой, – промямлила Эмили. – Какой он все-таки милый, хотя и плохо выбрит. Впрочем, ему это к лицу. Да ему же все к лицу…И да…Доктор прав. Помимо заботливого жениха, необходимо иметь надежного друга. Это так успокаивает. И да, всегда мне нравился…– рассуждала Эмили мимоходом уже не с Робертом, а сама с собой. – Эх…Жаль, что жизнь всего одна. Но хуже всего тем, у кого она проходит в психушке…

– Эмма, вам плохо? – галлюцинация заставила Эмили сесть, но у последней до тошноты закружилась голова. Эмили показалось, что ее сейчас вырвет, хотя она давно ничего не ела. По крайней мере, мутило ее сильно. – Вы можете идти? – не унималась галлюцинация.

– Милый…Для меня не осталось стороны, куда я могу пойти…– заплетающимся языком сообщила Эмили. – Я очень хочу спать…И зачем мне куда-то идти? Странно, что я еще здесь…Мне сейчас подобает быть где-нибудь в опере с Джеймсом. Или «У Джерри» вместе с тобой…Да, с тобой…– прошептала Эмили в полудреме. Она имела в виду, что раз это все галлюцинация, то почему же декорации по-прежнему отвратительны. Раньше ей виделся Париж, ну или, на крайний случай, мрачное поместье в несколько акров.

– Эмма, посмотрите на меня…– слова Роберта доносились до нее издалека, словно он находился на расстоянии мили, а не рядом с ней. – Боже мой, что они с вами сделали…