Княжна для викинга. Книга 1

– Ну же? – взвизгнула Вольна, не давая своей посланнице отдышаться.

– Похоже, нескоро придет он: послы, и правда, прибыли, – сообщила Рада, оставив главное событие дня на закуску. – Да и к тому же у княгини роды идут…Князь, кажись, туда пошел…

– Что?..– Вольна на секунду оторопела, а потом прокричала в ярости, – чтоб ее на части разорвало! Чтоб девчонку родила! Нехай к папаше отчаливает! Вместе со своим приплодом проклятым! Вертлячка пакостная! Это ж надо, такой день мне изгрызла!

Вольна горячилась еще долго. Бегая по горнице и ругаясь, она хватила об пол посудину, в которой появления князя ожидало жаркое с кореньями и лесными травами. Вырвав из стены букет, Вольна избавилась и от него, в неистовстве выбросив оный в окно. Зачем все это барахло, если Рёрика нет! И неизвестно, когда он будет! И раз уж он все-таки с той, то и нечего тут стелиться перед ним, ожидая с блюдами, цветами и кувшинами!

– Если б знала, не сидела б тут, как курица на насесте! – Вольна рывком растворила сундук и все-таки вытащила шаль. Она не могла больше оставаться в доме. Напоследок обозревая свое отражение, она вдруг отшатнулась, вообразив себе возможный исход дела. Если Дива все-таки родит…Если это будет сын…И если она еще и жива останется после всего…Ведь проскальзывали же слухи, что не все ладно с ее беременностью. Судачили, все какая-то бабка к ней ходила, чем-то там отпаивала…Бесспорно, она, Вольна – любимая женщина князя. Но не признанная жена! И ее сын может оказаться никем, если мальчишку Дивы бояре потребуют признать, как наследника Новгорода…– Надо было тебе сразу туда идти и все выяснять…

Вообще-то Рада знала о родах еще ранним утром, когда приходила навестить Диву и передать сплетни. В последние дни они встречались именно в это время, поскольку у княгини на рассвете стала проявляться бессонница. И это оказалось удобно для их встреч, которые должны были оставаться в тайне. И тогда же у Дивы вдруг отошли воды. Она испугалась. Но Рада успокоила, объяснив, что все идет, как надо. И побежала за повитухой, а позже и за Рёриком. Что до Вольны, она не любила отрываться ото сна, и потому, когда в ранний час раздался стук в дверь, князь сам отправился выяснить, кого это принесло. Рада, ожидавшая у порога, сообщила, что у Дивы схватки, скоро она родит. И очень просит, чтобы он пришел.

Таким оказалось утро Рёрика. Едва проснувшись, он побежал в терем Дивы. Но какого было его удивление, когда роженицы там не оказалось. Мало того, все сундуки, двери, ставни – были настежь распахнуты, как выяснилось позже, чтоб поспособствовать благополучному появлению дитя из чрева. Также в тереме не нашлось ни одного человека, у которого можно было б узнать, где же все-таки княгиня. Рёрик выскочил на улицу, и какой-то бойкий малыш, подвернувшийся ему по пути, сказал: «Как, ты разве не знаешь? Рожают в банях!». Рёрик взял за правило ничему не удивляться в этом государстве, и потому без лишних вопросов побежал на задние дворы. Хотя позже, ему стало ясно, почему действо было перенесено именно в мыльную.

В бане оказалось тепло и сухо. Дым из печи давно вышел. Здесь приятно пахло смолой и шишками.  Саму Диву расположили в прохладном предбаннике. Там она переживала схватки, которые с течением времени становились все болезненнее и чаще. И только в самый ответственный миг ей надлежало переместиться туда, где было чисто и безопасно – в мовницу, на особое место, которое уже подготовили для нее и будущего наследника.

Влетев, словно вихрь, и всех напугав своей громогласностью, Рёрик поспешил к Диве. Она была бледна, то и дело металась по устроенной для нее лежанке с глазами полными ужаса. Уставшая от изнурительных схваток, она с трепетом ожидала, когда же наконец настанет долгожданная минута, и малыш пожелает увидеть свет и свое княжество.

– Нег, – простонала Дива, когда Рёрик оказался возле нее. Обычно она называла его «мой князь». Но сейчас, ввиду не совсем привычных обстоятельств, обращалась без титулов. – Ты пришел…

– Конечно, – князь взял в свои руки холодные пальчики Дивы. Затем оглянулся на суетящихся повитух, снующих туда и сюда. – И когда же все это у вас начнется?!

– Уже началось, князь, – откликнулись бабки, довольно улыбаясь.

– Я имею в виду…Когда же он родится? – Рёрик не располагал познаниями о родильных делах и потому не мог вообразить, как долго еще ждать.

– Скоро, князь. Как богам будет угодно, – отчитались повитухи, подготавливая чистые полотна и согретую воду.

– Я боюсь, – пропищала Дива. Ей действительно было страшно, как и всякой женщине, оказывающейся на пороге данного события.

– Не бойся, – на этих словах князь поправил Диве подушки. А уже в следующий миг вздрогнул, когда она вдруг вскрикнула и сжала его руку очень крепко. – Что? Уже?! – Рёрик не знал, к кому обращаться – то ли к ней, то ли к бабкам. И был готов скорее выбежать за дверь.

– Пока нет, – спокойно доложила повитуха. – Это лишь предвестники события…Княгиня, – обратилась бабка на этот раз к Диве, – дыши глубоко… Неспешно …Отпустит абие…

Как и сказала повитуха, приступ вскоре прошел. Дива вздохнула легче и ослабила пальцы, чуть выпустив теперь уже исцарапанную руку Рёрика. А он в свою очередь недоумевал: что же будет дальше, если это – «лишь предвестники»!

– А если я умру? – Дива вдруг вспомнила, как отошла матушка Велемиры и Росы при схожих обстоятельствах. Никаких гарантий нет, все может закончиться трагедией. – А если я…

– Не пугай своего князя, – пошутил Рёрик.

– Только не уходи, не оставляй меня, – Дива вцепилась в Рёрика, лишь тот едва шелохнулся.

– Я здесь, не беспокойся, – в противовес своим высказываниям, князь и сам волновался. И это было столь отчетливо заметно по его глазам, что даже вопреки боли, накатывающей волной, Дива улыбнулась. Приятно было видеть его таким растерянным, да еще и из-за нее. А то неуязвим, как Перун!

Несмотря на бодрые заверения повитух, время шло, а наследника так и не было. Зато Дива все сильнее обессиливала, становилась бледнее, дышала все тяжелее. Казалось, что с каждым мгновением ей только хуже.

– Ты не уйдешь? – еще раз обратилась она к Рёрику, который не сводил глаз с ее измученного лица, покрывшегося испариной. Он вообще-то не был чувствителен. Видел вещи куда неприятнее. Но сейчас ему и самому постепенно становилось плохо. Возможно, если б сам он хотя бы был готов к тому, что происходит…Или знал, как это должно быть…Но единственное, что ему было известно о таинстве рождения – это то, что в итоге должен появиться малыш! Так что вопреки обещанию быть рядом, ему хотелось поскорее убраться отсюда и заявиться к своему сыну, когда все будет уже позади. – Не уйдешь? – тянула Дива князя за руку.

– Не уйду, – на этих словах Рёрик поцеловал ладошку Дивы, что ее подивило немало. Он прежде не проявлял нежности, тем более к ней. И все же происходящее не могло оставить его равнодушным. Он не боялся диких зверей, искусного врага и тому подобных вещей. Зато роды жены оказались куда ужасающей всего перечисленного.

В ответ на его обещание лицо роженицы оживилось слабой улыбкой, за которой незамедлительно последовали крики. Теперь это были уже настоящие вопли.

– Ааа! О, небо! – согнулась Дива, сжав угол простыни. – Не могу больше…Я больше не могу!

Она кричала и грозила. Молилась и звала. Один раз Рёрику показалось, что она потеряла сознание. Но потом она подняла ресницы. От боли глаза были как будто не ее. Она уже не могла разговаривать, а только кричала. Но ничего не происходило. Младенца все не было. Лишь бабки сновали туда-сюда.

– Так должно быть?! – волновался князь, подгоняя повитух. – Сделайте что-нибудь, в конце концов!

– Что, князь?! – недоумевали повитухи. Все шло привычным чередом.

– Я откуда знаю?! Вы же…– Рёрик не успел договорить, как Дива закричала не своим голосом.

Бабки засуетились, забегали с тряпками, корытами да согретыми полотенцами. Одна из повитух заглянула под полотно, укрывающее ноги Дивы.

– Теперь, – единственное, что сказала она помощницам.

Князь не знал, куда деваться от этого безумия и выбежал прочь на улицу, к свежему воздуху. Он теперь подивился на самого себя. Похожих переживаний на своей памяти он не испытывал. И слышал уйму историй от дружинников, которые собственноручно принимали роды у своих жен, когда никого другого рядом не оказывалось. И никто из них в обморок не падал, хотя все вроде тревожились. В любом случае этакие бабские страды влияют на обычного мужика, если только сам он не лекарь. А он, Рёрик, уж точно, не лекарь! Он всегда держится подальше от подобного. Никто при нем еще ни разу не рожал. И уж тем более, его собственное дитя, обещающее стать законным наследником. Здесь есть, о чем побеспокоиться!

Время тянулось медленно, словно заржавелая телега. В какой-то миг к князю подоспела Рада, взявшаяся из ниоткуда.

– Князь, как там наша княгиня? – спросила Рада у Рёрика. В ответ на ее вопрос он лишь неопределенно кивнул в сторону бани. – Может, воды принести? – предложила Рада князю, который теперь тоже уже выглядел скверно.

– Принеси, – согласился Рёрик. И, кажется, уже через миг Рада держала перед ним ковш с ледяной водицей. Раздался душераздирающий вопль Дивы. Рёрик даже вздрогнул. Поскорей бы уже все это кончилось.

Он так погрузился в происходящее, что даже не заметил, как скоро Рады и след простыл. И он опять остался сидеть один на завалинке, точно обычный смерд.

– Егда нам ожидать князя в гриднице? – вдруг услышал Рёрик сбоку. Арви подкрался к нему незаметно. – Прибыли бояре с суждениями по вопросу наказаний для смердов за кражи…Князь поручал, чтоб…

– Прибыли? – нахмурился Рёрик. Неужели уже полдень? Он и не заметил, как пролетело время. – Хм, а кара за поджоги? И порчу имущества? Это они измыслили?!

– Но князь же сам велел пока заниматься созданием свода по вопросу краж…– напомнил Арви.

– Я помню! – рявкнул Рёрик. – Но это обычно сопутствующие преступления. Так что мы будем рассматривать эти вопросы одновременно. Тем паче мне не нравится мысль рубить всем руки: я один буду защищать город в случае чего?! В прошлый раз ваш свод предлагал мне лишь многообразие пыток. А я просил разработать нечто более ценное. Что будет полезно не только для духовного облика новгородцев, но и для моей казны…

– Но князь…Мы так сразу не сможем, ведь…– Арви помнил, как сначала князь говорил, что они будут рассматривать все по порядку, а теперь уже заявляет совсем другое. Вероятно, он просто не хочет ничего обсуждать сегодня. Арви покосился на малюсенькое окошко избенки, из которой вырывались женские крики. «Даже сейчас она все портит…», – подумалось тиуну.

– Иди, Арви. И старайся лучше, – приказал князь. – Когда ваши предложения разнообразятся, тогда и придешь ко мне, ясно?! Теперь оставь меня. Я занят, – Рёрик кивнул тиуну, чтоб тот убирался с глаз. Сейчас князю не до сводов.

– Мой повелитель, я бы хотел…– Арви не успел договорить, как вдруг на весь окрест раздался плач младенца.

Рёрик вскочил с лавки. Свершилось! Оттолкнул с пути тиуна и устремился на детский крик.

А Дива не поняла, сколько времени прошло с того момента, как она впервые этим утром ощутила легкую ноющую боль в спине. И наконец все свершилось. Дитя лежало у нее на животе. И казалось, что нет на свете прекраснее ребенка, чем этот. Счастье. Это единственное, что чувствовала сейчас Дива. Ее переполняли любовь и нежность. Это лучший день в ее жизни. Не может быть радости сильнее. Но есть еще кое-что. О чем ей не забыть даже в такой миг.

– Кто у меня? – спросила она изнеможенно, протягивая руки к малышу, которого уже обмывали согретыми влажными пеленками. – Кто родился? Ну говори же!

– Маленькая княжна, – разулыбалась та самая повитуха, которая лично обещала князю наследника.

Дива осторожно погладила дочку, сопящую у нее на груди. Девочка была малюсенькой и родной. И Дива уже любила ее больше жизни, хотя и понимала, что в государственном смысле – это полнейший провал.