Clever. Умный Акира, или Клевер освещенный Луной

Средний начал замечать, что некоторые одноклассники покуривают, большая их часть матерится, не стесняясь при этом девочек, да и тех это особо не смущает. Один рассказывал, как своровал коньяк из супермаркета, чтобы продать его соседу, но поймался охране и его чуть не забрали в полицию. Второй делился опытом своего первого алкогольного опьянения. Кто-то приводил факты, связанные с половой жизнью.

Средний молча слушал. Средний внимательно смотрел. Средний тщательно вспоминал. И, впервые в жизни, он объединил эти три основы: вижу, слышу, помню.

«Эти ребята моё зеркало. Я есть они. Они есть я.» Он не понимал, каким именно образом ему выразить эту истину. Она пронеслась мимолётным приятным ощущением по всему телу и растворилась без следа. «Я хочу это ощутить ещё раз!»

Он напряг своё восприятие на максимум, но ничего не получилось. И лишь только стоило ему расслабиться, как картинка вернулась и принеслась через его существо, только в более углублённом виде. Он сравнил это ощущение с тем, что возникает, когда видишь символику футбольного клуба в динамичной рекламе матча.

«Одно от другого отлично, но в основе оно одно!» – так, он изобразил свою первую гравюру. Смысловой эскиз содержал в себе четыре трёхлистных клевера, каждый из которых помещен в свою комнату. Альбомный лист был разделён с помощью линейки и ручки на четыре равных квадрата. Комнаты (квадраты) были соединены между собой тонкой линией, что проходила от основания клевера к следующему и, в конечном итоге, линия возвращалась к первому трилистнику, создавая замкнутую цепь. Первый клевер символизировал его самого; второй – одноклассника, что чуть не попался полиции; третий – озабоченного мальчишку; а четвёртый клевер – пацана, что впервые выпил. И в каждом из них он нашел себя.

Глядя на этот эскиз, Средний воспроизводил то яркое ощущение первой своей истины на протяжении нескольких дней, ровно до тех пор, пока не начал замечать её (эту истину) абсолютно во всём, что видит вокруг. Средний начал «щупать»!

В детском саду воспитатель рассаживала детей на траву и предлагала игру. Необходимо было среди тысяч трилистников найти четырёхлистный клевер. Средний, всякий раз, очень тщательно искал, но таки, ни разу ничего не обнаружил.

Единственным подтверждением о существовании четырёхлистного клевера, являлась история воспитателя о девочке, которой удалось его найти в прошлом году.

«Он принесёт удачу на всю жизнь! Только особенный ребёнок найдёт четырёхлистный клевер!» – причитала она.

«Особенный ребёнок!» – это отложилось в памяти Среднего. Девочку, которую он никогда и не видел, а только лишь слышал о её достижении, Средней заочно ощущал «особенной».

Ребята вокруг были такими же, как и он – трилистниками. Хотя каждому из них казалось иначе. И Средний это видел, слышал, вспоминал, объединял!

На обороте своей первой гравюры, он изобразил маленький, размером с букву, четырёхлистный клевер со знаком вопроса.

Учёные утверждают, что четырёхлистный клевер попадается один раз среди десятка тысяч обычных трилистников. Возможно, именно в редкости кроется вся сила этого растения. Ведь камень ни есть бриллиант! Хотя, с другой стороны, что значат тысячи бриллиантов, когда хочешь пить, но нет стакана воды?

Всё есть вода, а из неё образуется всё, что можно есть!

Средний синтезировал, он покрылся прыщами. Ему 13 лет…

«Небо голубое, трава зелёная, по Цельсию — 24, ветер приятный всё также дует спину!»

Глава вторая: Я.

«Пребывающий в движении,

Вечно ищет утешенья,

Устремясь к объединенью,

Находя, лишь поведенье

И теряя нить сужденья

День – на удовлетворенье,

Следом — саморазрушенье,

Позже, выйдя из забвения,

Не поняв, по сути, трения,

Отдается вновь движенью —

ЖИЗНЬ, что ты зовёшь Собой!»

«Ты знаешь, Подруга, всего сложнее в творчестве – оторвать от себя правильные фрагменты информации. Мир внутри меня бесконечен, пусть ограничен личным опытом. Я глубоко убеждён, что стоит мне только понять, где находится верная исходная точка, как я тут же начну творить! Не важно, в каком направлении, все они по сути своей едины…

Заказчики сжимают сроки, в этой стране даже искусство находится на металлическом конвейере. Они штампуют манги и рисуют новые сезоны, словно речь идёт о безделушках. А спрос есть всегда. Бешеный поток энергии подавляет росток идей, что я бережно ограждаю от однотипного и сухого подхода к написанию сценария. Складывается впечатление, что большая часть моих внутренних усилий окажется напрасной. Я постоянно твержу себе, что не стремлюсь к популярности, а преследую цель создать что-то поистине прекрасное. Но меня не может не сбивать с толку то, когда материал лишенный всякого вкуса в своём замысле и исполнении набирает сотни тысяч, а порой и миллионов просмотров.

Я держусь, не иссыхаю, правда, не могу сказать, насколько меня тут ещё хватит!»

Искренне, твой, Акира.

10.05.

Он сложил письмо в конверт. Они договорились общаться письмами, чтобы Средний не отвлекался от работы и заодно не деревенел. Дополнительное чтение и формулировка мыслей на бумагу лучше врисовывалось в его пространство.

Подруга была не единственной, с кем он вёл переписку. Перед тем, как отложить смартфон в сторону, Средний оповестил всех, кто был ему не безразличен. Он приятно удивился, когда начал обнаруживать в среднем до дюжины писем в неделю. С целью экономии времени и энергии, он отправлял все свои ответные письма, вложенные по конвертам, одним большим письмом. Большой конверт получал Малой и оповещал адресатов. Из-за большого количества переписок для Среднего они стали обыденностью, но для остальных он был единственным, с кем подобное общение происходит, поэтому ребята писали свои письма старательно и тщательно, периодически отправляя их вместе с фотографиями.

Вот уже два года, как Средний живёт в Китае.

Родители были насторожены таким решением, но не стали ему препятствовать. Окончив первый курс института, он перевёлся на заочную форму обучения и переехал.

Средний минимум два раза в год приезжал домой, чтобы навестить родных, а заодно и закрыть сессию. Образование превратилась формальность, во главе угла стояло творчество.

К тому времени старшая сестра вышла замуж, Малой окончил школу, Мудрый – универ, Резвый остался служить в армии, а Смелый перебрался в столицу.

– Вот, сука, конченые идиоты! Ну как так-то? – Средний пребывал в печальной ярости. Он понимал, что эти эмоции не имеют никакого смысла и к подобному раскладу уже пора бы и привыкнуть.

– Мне самому обидно, не меньше, чем тебе! Ну, ты же знаешь главного редактора! Ты тогда правильно сказал, что, даже не зная китайской культуры и языка можно понять, какой он за вредный фрукт, – успокаивал Среднего Приятель.

– Он даже слушать не стал? – спросил Средний, пытаясь не хоронить последние нотки надежды.

– Нет, почему. Братан, это же логично, что он всё-таки дослушал, но ответил, что это не наш формат! Поэтому он вечно всё упрощает. Ему нужны простые для понимания сюжеты…

Контора, в которой трудился Средний, была одним из нескольких филиалов анимационной студии «S?ny?c?o». Она специализировалась на многосерийных аниме. Предпочтение студия отдавала боевой тематике, славилась динамичными сценами и неплохим звуковым сопровождением, но по общей рисовке заметно уступала крупным мультипликаторам Китая, а сравнивать их продукцию с японскими работами, тем более не имеет смысла.

Начиная со старших классов, Средний всячески пытался заинтересовать японские студии и даже начал учить язык. Но многочисленные заявки на рассмотрение его работ, так и остались без ответа. Тогда, он принял предложение Приятеля, перебраться к тому в Китай. И, вот, они уже без малого два года живут и трудятся вместе. Главному редактору понравились предложенные работы Среднего, так что Приятелю особо и стараться не пришлось, чтобы помочь другу заочно устроиться на работу.

Надо сказать, что зарплата была довольно-таки неплохая, по местным меркам, и как оно и принято в среде с высокой конкуренцией к сотрудникам предъявлялись строгие требования, достигалась высокая дисциплина. Опаздывать было категорически нельзя, болеть нежелательно, а спорить с начальством, это – то же самое, что начать искать себе новую работу.

«Как же хорошо, что ты не знаешь языка! Тебя бы давно уже уволили!» – Приятель выступал в роле переводчика. Он зачастую смягчал мимику и интонацию Среднего своей подачи информации.

«А почему он так на меня смотрит, и позволяет себе повышать тон?» – строго произнёс главный редактор, пытаясь просканировать Среднего.

«Мой друг много лет занимался боксом и служил в российской армии. Могу Вас заверить, что парень относится к Вам со всей душой и почтением! Это особенности нашей ментальности!» – отвечал тому Приятель.

Средний принципиально не хотел учить китайский язык и в свободное время погружался в японский. Его не покидала надежда, что как он только наберётся нужного опыта, то всё получится и ему удастся-таки, переехать на остров. «Там мои работы оценят по достоинству!» – Средний был твёрд в своём убеждении.