Пацаны в городе. Война казанских улиц

Пацаны в городе. Война казанских улиц
Артур Айратович Гафаров

Слово о казанских пацанах. Реальные истории
Он вышел из автобуса. Миновал «телаг». И вдруг:

– Зачем «помпон» надел?

Резкий удар в лицо. Потом еще. Вырвавшись, он побежал, но к этому они были готовы. И сама улица, кажется, уже работает на догоняющую толпу! Десять бьют одного. Уникальная «смелость»! Хотелось бы в тот момент взглянуть им в глаза. Что в них? Бездонная глубина? Ярость? Вряд ли. Скорее равнодушие и цинизм…

Автор, Артур ГАФАРОВ, журналист, написавший первый резонансный материал о казанских подростковых группировках.

Эта книга – документальная хроника «войны за асфальт». Особенностью издания является уникальная коллекция символики практически всех казанских «королей улиц».

Артур Гафаров

Пацаны в городе. Война казанских улиц

© Гафаров А.А., 2024

© Гафаров Т.А., 2024

© Соломатин О.Ф., 2024

© Оформление ООО “Издательство “Эксмо”, 2025

Во внутреннем оформлении книги использованы фотографии:

© Иван Денисенко, К. Иващенко / РИА Новости

* * *

Всем погибшим в этой «войне улиц» посвящается…

В моей беде никто не виноват,
Себя я собираю по крупицам —
Какие-то безжалостные лица
Все чаще появляются во снах…
И я пойду туда, где только ветер —
Колючий ветер, дующий с реки,
И я скажу – быстрее забери
И преврати мои тревоги в пепел!..
И упадет погасшая звезда
На грязный снег и обреченный город,
И я замерзну так, что этот холод
Останется со мною навсегда…

Предисловие

Когда я писал эту книгу, то вернулся в Город провисших дверей и исписанных стен подъездов – на свою «улицу разбитых фонарей». Где дети играли на заброшенных «стройках века», а в школах верили, что сбор металлолома и макулатуры изменит жизнь. Где за каждым забором с надписью «Вперед к коммунизму!» возникала своя куча мусора, а центр мегаполиса превратился в огромную коммунальную клоаку, утопающую в собственных нечистотах. Где мало кто после восьми вечера выходил на улицу, а в новых кинотеатрах все сиденья из дерматина были изрезаны ножом…

На фоне этих мрачных декораций пацаны начали свою безжалостную «войну», поставив на кон свое будущее и свои жизни. Но они проиграли – время прошлось по ним катком. Построить «дворовый рай» на ненависти и насилии оказалось невозможным.

Когда я начал писать этот «портрет времени», то сразу отказался от двух красок – от белой и черной: я не пытаюсь объяснить, почему это случилось с нами. Мы прошли через это и стали сильнее, а Город переродился. В те годы мы были слишком молоды, чтобы жить страхом, – первая боль и первый удар в лицо запоминаются надолго, но не навсегда: мы дружили, влюблялись, били рекорды на стадионах, читали Стругацких, слушали Genesis и смотрели «Сталкера» – как все нормальные молодые люди того времени. Сочиняли песни и писали стихи, посвященные нашим девушкам, и даже… сжигали стихи – помню, как однажды, от отчаяния, в 16 лет я сжег все свои стихи в костре на пустыре. А друг сидел рядом и причитал: «Что же ты, дурак, делаешь?..»

Но жить в Городе громадных торговых центров, универсиад и чемпионатов – это еще не значит «убить дракона»: еще вчера в окошке автобуса я видел, как четверо били одного на остановке общественного транспорта – прохожие, как и 40 лет назад, равнодушно проходили мимо… Время бежит не по прямой, а по спирали – мы так или иначе возвращаемся в исходную точку, чтобы понять, с чего все началось, и прошлое наше – это милостивая гавань, где мы прячемся от безжалостного настоящего. Все, что мы испытываем сейчас, – это лишь послевкусие от эмоций нашей молодости: времени первых поцелуев и первых пощечин. И даже боль прошлого, кажется, уже не так нас беспокоит – мы к ней давно привыкли…

Листая страницы этой книги, вы еще раз пройдете с нами наш путь – прочувствуете противостояние каждого дня. Этот Город и мы вместе с ним стояли на линии Добра и Зла, а цена выбора подчас была ценой жизни…

Автор книги Артур Гафаров, 1989 г.

Первое слово о пацанах

Более 40 лет назад, 25 декабря 1983 года, вышел мой первый напечатанный в газете материал, который сделал предметом общественной дискуссии то, что было очевидно всем: в городе началась настоящая война подростковых группировок. 40 лет назад в Казани было опасно жить, но писать об этом было еще опаснее…

Если ты должен кому-то дать в морду и тебе этого хочется, надо бить…

    Джером Д. Сэлинджер. Над пропастью во ржи

Обзоры писем на «Кого ты хотел удивить?» вышли на страницах «Комсомольца Татарии» 22 января, 17 февраля, 11 марта, 20 мая плюс комментарий по статье министра внутренних дел Татарстана от 27 января 1984 года. 4 мая материал был признан лучшим авторским материалом 1983 года в «Комсомольце Татарии».

В 1985 году меня попросили вернуться к теме – и в апреле мы написали новый материал в качестве продолжения, уже совместно с Виталием Хашевым, одним из кураторов первой части, но этот второй заход «в одну и ту же воду» уже не имел такого успеха и читательского резонанса. В последний раз о «бомбе», которую мы взорвали в декабре 1983 года, написала уже «Вечерняя Казань» ровно через четыре года…

Почему я написал этот текст? Почему выбрал эту тему?.. В 17 лет легче всего было писать о том, с чем сталкиваешься ежедневно. В 1973 году мы переехали в Казань из тихого, почти игрушечного Закамска – одного из районов Перми, окруженного вековой тайгой: мороз, лыжи по воскресеньям, воруем патроны с армейского склада и взрываем их на кухне, строим штабы на камском склоне и играем в войнушку.

Казань нас встретила как злая мачеха: местная шпана отнимала у нас деньги – 10 копеек на кино и 10 копеек на мороженое. Дома я об этом не говорил – не хотел никого расстраивать. Брат рассказывал про ежедневные драки на школьном дворе и драки на танцах, где выступала группа с жестким названием «Цемент»: «Я помню, уже в 70-е были массовые драки. На «поле боя» оставались сломанные гитары… Мы ходили со свинчатками, зажатыми в кулаках, кастеты все-таки были редкостью, нунчаки в действии ни разу не видел, их стали использовать позже. У моего друга Славки в пустой квартире отчима, в доме напротив, стучали, проводили даже «боксерские бои»: довелось даже в нокауте побывать. Ходили тренироваться на самбо в ДК химиков, полуподпольно – на карате…»

Но потихоньку мы освоились: обзавелись друзьями и даже полюбили этот район с безбрежным частным сектором от горизонта до горизонта, минимумом асфальта, двумя банями, Пороховым заводом посередине, парком со стадионом и ДК и двумя невероятно красивыми озерами. Даже если ты был рафинированным мальчиком, профессорским сынком и посещал музыкалку с дурацкой виолончелью за спиной – ты все равно был частью этой в чем-то прекрасной и страшной одновременно территории под названием «Грязь». И внутри этого мира мы никого не боялись!

Мы знали, конечно, что город поделен на зоны, что можно поехать в гости к друзьям, а оказаться на больничной койке (в лучшем случае!), но в то же время я почти каждый день тогда добирался на 23-м автобусе до богом забытого Юдино, а после тренировки, уже ночью, возвращался со стадиона домой на последней электричке и последнем троллейбусе. И никогда ничего не боялся!

Но в 1983 году я поступил на первый курс отделения журналистики филфака Казанского университета – приходилось чаще перемещаться по городу. И началось – сначала поехал к одногруппнику на Братьев Касимовых, это микрорайон «1-е Горки». Выхожу из трамвая, сразу окружили шестеро: «Откуда приехал?..» Я решил, мол, придумывать что-то бессмысленно – сказал правду. Но повезло – оказывается, местная группировка породнилась с нашими: довели прямо до подъезда, сказали, что «ходи, отдыхай, ничего не бойся». Наш, мол, пацан…

Второй эпизод был со знаком минус: приехал купить что-то в ЦУМе и почти сразу понял, что в этот раз не повезло – за мной стали следить с самого начала. Выхожу на улицу, меня сразу окружили: «Давай деньги!» Я говорю что-то типа «ребята, давайте жить дружно» – но в этот момент внутрь этого кольца заходит пьяный 25-летний парень, видимо, местный авторитет, и тут же с ходу… бьет меня в скулу. Я притворно, якобы от страшной боли, закрываю лицо руками и начинаю пятиться – братва немного расступилась. И в этот момент я резко хватаю за руку прохожего – какого-то дядьку-пенсионера – и кричу: «Меня бьют! Вызывайте милицию!» Как ни странно, это сработало – я пробежал два квартала, и они меня потеряли…

Метки на стене: «Стоять, лежать, бояться!»

Эра «войны за асфальт» оставила неизгладимый след на… стенах казанских домов – время над этим не властно: не помогли никакие капремонты подъездов и обновления фасадов. Сначала эта система отметок несла вполне понятный смысл – если на доме стоял «лейбл» какой-то группировки, то дом, значит, был расположен на территории ее влияния. Но потом логотипы начали оставлять, где придется, – по принципу «мы здесь были»…

Общее количество логотипов тех времен составляет несколько сотен – поэтому мы выбрали только 30 из всех: самые оригинальные из этой настенной «граффити» и самые узнаваемые в городе (а может, и за его пределами!) Надо обратить внимание на то, что над каждым знаком обычно ставили символ короны – своеобразная отметка избранности, а английская «S» в конце каждой аббревиатуры означала просто слово «сила» (иногда даже так и подписывали снизу – «sila»).

Но «короли» подчас за секунду превращались в… «шутов» – к знаку короны недруги подрисовывали бубенцы шутовского колпака. Получается, что своеобразная «война» в те времена велась даже на стенах наших домов[1 - Автор собрал уникальную коллекцию символики молодежных городских группировок Казани (30 штук). Далее на страницах книги размещены символы группировок с авторскими комментариями. – Прим. ред.]…

«Тяп–Ляп» или «Теплоконтроль» – самая известная группировка Казани, по иронии судьбы, делит свой логотип с… группировкой «Тукаевская», только расшифровка разная: в первом случае ТК – это «Теплоконтроль», а во втором – «Тукаевские короли». К логотипу «Тукаевских» часто приписывали серьёзное уточнение «Улица смерти».

Дурные новости подобного рода приходили отовсюду – один мой друг ходил на лекции в институт с… металлической арматурой, завернутой в газету: на всякий случай, для самообороны. Я понял, что молчать уже нельзя – написал за несколько дней пять страниц текста и направился в редакцию самой популярной газеты в Казани. Благо я знал, к кому обратиться – Людмила Ивановна Толмачева (Колесникова) курировала в «Комсомольце Татарии» всех начинающих журналистов: многие мои одногруппники прошли через ее «школу молодого журналиста». Она прочитала мой текст, как-то странно и взволнованно посмотрела на меня, потом резко выскочила из кабинета со словами: «Я к редактору!» Еще несколько минут – и все пришло в движение, какая-то волна возбуждения захватила всех: я даже в своих самых смелых фантазиях не мог рассчитывать на такой «взрывной эффект».

Легендарный редактор «Комсомольца» Анатолий Васильевич Путилов сказал: «Мы берем твой текст за основу, но с ним надо работать – доведем твой материал до ума», и назначил мне… трех кураторов. Один раз в неделю в течение месяца я приезжал в редакцию, и начиналась коллективная работа – кроме Людмилы Ивановны мне помогали Виталий Хашев и Валерий Нугманов. Художник Олег Соломатин создал к нашему общему материалу броскую иллюстрацию: в общем, мы все понимали, что к Новому году преподнесем этому городу очень необычный подарок…

Путилов был редактором смелым и авторитетным, не боялся браться за самые острые темы, но я думаю, что нам помогло время: правление Андропова было коротким, но запоминающимся – показалось, что страну ждут большие перемены. Через 50 дней такой материал не мог быть напечатан в принципе – при Черненко все газеты снова заговорили о «торжестве коммунизма».