Простые вещи

– … не видел тебя здесь! – в след закрывающихся дверей лифта услышал я.

Передо мной всё стало расплываться в разные стороны, я чувствовал, как снова теряю контроль над своим телом. Боль была резкая, разрывающая, хотелось закрыть глаза и больше никогда не возвращаться в этот мир с таким большим количеством идиотов.

Лифт доехал до первого этажа, двери тут же закрылись. На мои джинсы упали несколько тёмно-багровых капель, и я тут же почувствовал, как по моей щеке стекает струя абсолютно такого же цвета.

Я с большим трудом, но всё-таки поднялся и в грязном лифтовом зеркале увидел, что моя голова кровоточит, пуская алую жидкость на моё уставшее лицо. К моему удивлению, фактор крови помог мне немного взбодриться.

Я вытерся своей левой ладонью, а правую приложил к ране, чтобы она меньше кровоточила.

Пока я пытался решить вопрос о том, чем мне перевязать свою голову, лифт снова отправился наверх и довольно символически снова доехал до проклятого девятого этажа.

Двери раскрылись, и я увидел перед собой удивлённое, но уже довольно свежее лицо, Соловьёвой, которую я был даже рад видеть (однозначно, того самого мужчину мне хотелось видеть меньше).

Она была всерьёз напугана, и в её глазах читалось искреннее сочувствие, смешанное с двойной порцией переживаний.

– Сербин… Прости! Прости! Сейчас перевяжем тебе голову, не волнуйся только, – она помогла мне подняться, ещё раз окинула меня взглядом, полным сострадания и любезно пригласила в свои владения. – Полковник в отставке, что тут ещё сказать? А на прошлой неделе он двоих сразу с лестницы скинул. К счастью, и те живы остались…

Что же, товарищ-полковник, спасибо за оказанную помощь! Словами бы я действительно ничего не добился, а небольшая дырка в голове не только помогла хоть как-то войти в расположение Соловьёвой, но и в ближайшем будущем несколько освежит мои слегка застоявшиеся мысли.

###

– Да перестань, Сербин, я уже тысячу раз сказала, что мне стыдно за своё поведение, чёрт, неужели не веришь? Я была напугана не меньше тебя сейчас… – Саша закончила перевязку моей настрадавшейся головы, совершенно непонятно зачем легонечко стукнула меня по макушке и глубоко вздохнула.

– Прекрати меня по фамилии называть уже, Соловьёва.

– Да классная у тебя фамилия, вот и называю! Нравится, – с небольшим смущением ответила она.

– И с чего ты вообще решила, что я напуган?

В манере речи Саши мне очень нравился тот факт, что она постоянно очень активно жестикулировала, не стеснялась гримасничать и постоянно меняла интонацию своего довольно низкого для девушки голоса, тем самым придавая любому диалогу с ней дополнительных красок.

– У тебя на лице всё вчера было написано. Да и сейчас в принципе тоже. Правда, я думаю, что ты в данный момент больше боишься неопределённости. Артур, ты понятия не имеешь, насколько твоя ситуация серьёзна и…

– Что же?

– Ты не знаком с феноменом Андрея Резнёва.

– Хм, Инга тоже хотела рассказать что-то про него, но так и не смогла.

– Да особо-то о нём самом нечего рассказать… Резнёв – больной на всю голову человек, страдающий приличным количеством психических заболеваний. На данный момент является владельцем ночного клуба «Картон», со всей своей шайкой занимается какой-то мистикой, о которой практически никто не знает.

–Это сразу видно, что у него с головой что-то не в порядке, – согласился я. – Какой-то мистикой? А поконкретнее?

– Ничего не знаю, Сербин, говорю же. И я думаю, что никто, кроме его самого, тебе ничего не расскажет.

– Может быть, Инга знает, с чем связана деятельность Резнёва?

– Да откуда ей знать? Да никто из лицея не знает об этом! Я больше, чем уверена. – Хорошо, будем считать, что это правда, – я устроился поудобнее на большой кровати Саши, положил под голову ещё одну подушку и продолжил. – Теперь расскажи о том, откуда к тебе в руки попала визитка. Наверняка, эти ребята предварительно связались с тобой…

– Я не знаю, откуда, но они прекрасно владели информацией о том, в какой именно день ты появишься в лицее. И за сутки до этого я довольно поздно возвращалась домой, где у подъезда меня уже поджидал человек Резнёва. В деталях не помню, но он показался мне довольно вежливым, хорошо одет был…

– Да к чёрту, как он выглядел… Сказал он тебе что?

– Что завтра я должна буду выследить тебя, наговорить различной чуши и передать визитку.

– И?

– Что «и»?

– Погоди, это всё? – недоумевая, спросил я.

– Естественно, он меня припугнул тем фактом, что он от Резнёва. А так, вроде, да. Это всё.

Я немного не понимал, почему Соловьёва так легко согласилась, но потом всё-таки сам себя сослал на глупый фактор Андрея Резнёва. Все запуганы какой-то прекрасной легендой, о которой никто толком ничего не знает – смешно.

– Хм, ладно. То есть ничего толкового ты не знаешь…

– Так, а я о чём, Серб? Я тебе об этом и говорила. Никто не знает, – она развела руки в стороны и принялась каким-то странным взглядом смотреть на меня.

– Чего? – спросил я.

– Теперь ты рассказывай, как прошла твоя встреча с этим ненормальным.

И я без лишних подробностей рассказал ей эту историю, которую не хотелось вспоминать лишний раз.

– Ого… Он что-то хочет от тебя. Однозначно. Что думаешь теперь делать? – с довольно искренним переживанием поинтересовалась Соловьёва.

– Да понятия не имею, – не солгал я. – Необходимо действовать. В этом я уж точно уверен, – я уже вскочил с постели и был готов попрощаться с Сашей, но она, к моему удивлению, утвердительно стало настаивать на том, чтобы я остался у неё.

– Куда ты сейчас в таком состоянии?! Тебе нужно отдохнуть, да и к тому же, я чувствую себя виноватой перед тобой, Серб. Так что, прошу тебя, не спорь. Ты же всё равно один живёшь, вроде как, верно? – я кивнул. – В таком случае, с меня ещё и завтрак человеческий. Давай раздевайся…

– С этого и нужно было начинать, – отшутился я.

– Ну да, точно. Раздевайся и спать ложись, и я тоже пойду ещё подремлю. Ближе к полудню уже и разберёмся на свежие головы, – мне очень нравился ход мыслей Соловьёвой, который был абсолютно логичным и правильным с любой точки зрения.

Как бы то ни было, мне всё равно очень хотелось обсудить с ней тему нашего несостоявшегося свидания и немного поговорить о личных отношениях. Хотя бы самую малость…

– Саш? – окликнул её я.

– Чего ещё? – она развернулась и еле заметно улыбнулась, деловито сложив руки крестом.

– Спасибо тебе, – пожалуй, что в другой раз. Мы непременно поговорим об этом в другой раз. – И прости меня, что нагрубил тебе тогда в баре. Если честно, то мне отнюдь не всё равно.

Она кинула мне довольно искромётный взгляд, по которому было понятно, что это взаимно, но всё же добавила:

– И мне, – с этими словами, прикусив губы, она покинула собственную комнату, оставив для меня включённым небольшой светильник на письменном столе, который ещё очень долго направлял мои мысли совсем не в нужную сторону.

###