Звездочёт

– Извините, что помешала. Я подожду Суниту, – наконец-то Савитри нашла веский повод закрыть за собой дверь и облегчённо выдохнула, когда босс согласно кивнул головой, подтвердив её решение:

– Я приглашу тебя, – неожиданно миролюбивые интонации в его голосе снова вернули её взгляд к его глазам. Привычного уже гнева не было, и Савитри от удивления сморгнула. Не успевшая испариться слезинка скатилась по щеке. Со странным сожалением во взгляде Джаеш проследил её путь, с трудом подавив желание коснуться влажной дорожки пальцем… затем губами…

– Иди, – голос был приказным, и Савитри торопливо захлопнула дверь, сразу же прислоняясь к стене. Ноги дрожали, как и вся она, – перенесённая реакция на стресс. Оставалось только благодарить Богиню, которая не позволила ей рухнуть прямо там, перед этими двумя. «Спасибо! – от души прошептала девушка. – Благослови меня, как и всегда». И только после закрыла глаза в надежде отдышаться и успокоиться. Однако перед внутренним взором стояла неприличная сцена обнимающейся парочки. Воображение – вещь странная, и Савитри была уверена, что объятия были взаимными. Неприятное чувство, кольнувшее сердце, она списала на интимность ситуации и, глубоко вдохнув, решительно выбросила из памяти то, что мелькнуло, подобно наваждению, между ней и Зазнайкой. А что было? Ничего не было.

– Савитри? – знакомый мужской голос произнёс её имя с вопросительной интонацией, и она распахнула глаза, увидев перед собой заместителя начальника. Именно этот момент выбрала Сунита, чтобы практически вывалиться из лифта с плиткой злосчастного шоколада.

– Мистер Шрештх? Савитри? Всё в порядке? – кивнула секретарь на дверь босса, намекая на своё отсутствие.

– Д-да, – выдавила из себя она. Видимо, так и не пришла в себя – голос прозвучал тихо и грустно, родив в глазах молодого человека тревогу и заботу.

– Сунита, сделай нам чай, – обратился он к секретарю и, подхватив Савитри под руку, повёл в свой кабинет.

– Идём, идём, – прервал он попытавшуюся вяло возразить девушку, – ты не очень хорошо выглядишь. Попьёшь чай и расскажешь, что привело тебя на наш этаж, договорились? – ласковое журчание голоса умиротворяюще действовало на неё, поэтому Савитри только кивнула, позволяя увлечь себя в его кабинет. Тяжёлая дверь мягко захлопнулась за ними, отгораживая от изумлённой неожиданными действиями мистера Шрештха Суниты.

– Проходи, присаживайся, – Аман подождал, пока Савитри устроится в кресле, и только после этого обратил внимание на зажатые в руке листы контракта. – Что это у тебя?

Савитри растеряно посмотрела на судорожно сжатую ладонь, в которой уже довольно помятый контракт представлял собой жалкое зрелище. Ахнув, она начала торопливо расправлять листы.

– Простите, пожалуйста, – она подняла на него виноватые глаза. Мужчина замер, не в силах оторвать взгляда от её дрожащих губ. Таких манящих своей нетронутой чистотой. Умоляющих, чтобы их успокоили и расслабили мягкими и нежными движениями, вернув прежнюю жизнерадостную форму. Он поспешно отвернулся и отошёл к рабочему столу, делая вид, что ищет телефон, бросив перед этим глухим голосом:

– Ничего страшного, Савитри.

Она же так и продолжала растерянно разглаживать не поддающиеся заломы на плотных листах бумаги с логотипом компании.

– Разрешите? – Сунита внесла чай и расставила на столе чашки, чайник и тарелку со сладостями. Убедившись, что Аман не обращает на неё внимания, перекладывая бумаги за своим рабочим столом, она подмигнула Савитри и, шепотом поблагодарив за помощь не усидевшую на месте девушку, оставила их наедине.

– Вот и чай прибыл, – взявший себя в руки Аман подошёл к тоже заметно успокоившейся девушке. – Приступим?

– Я, наверное, пойду, – вскочила Савитри, осознав, что ей не по должности отвлекать на чаепитие заместителя начальника.

– Садись, – он добродушно улыбнулся, наблюдая за смущением девушки. – Неужели ты откажешься от чая масалы, приготовленного Сунитой? Да ещё и от джалеби? – интуитивно угадал он слабость Савитри.

– Джалеби?! – радостно вскрикнула она, только тут обратив внимание на то, что тарелка со сладостями вмещала в себя несколько солнечных завитков любимой сладости.

Мужчина невольно улыбнулся – настолько захватывающе выглядела сейчас девушка, сияя улыбкой и зажегшимися радостью глазами.

– Налетай, – Аман занялся чаем, разливая его по чашкам, успокоив взвившуюся было помочь девушку жестом руки и исподтишка наблюдая, как она вонзает зубки в хрустящий завиток и прикрывает глаза от удовольствия. Плескавшаяся вокруг неё радость от такой обыденной вещи рождала щемящую нежность к необыкновенно искренней и жизнерадостной девушке. Ею хотелось любоваться во всех её проявлениях. А крошка сладости, осевшая в уголке рта, подбрасывала мучительно-чувственные картинки того, как он снимает губами кусочек джалеби, а затем слизывает капельку сиропа, а затем очерчивает кончиком языка контур губ. Видения были слишком реальны, и мужская суть, прорываясь сквозь заслоны из «нельзя» и «не положено», требовала осуществить наливавшееся силой желание. Стараясь сбросить напряжение, Аман жадно глотнул чай и тут же закашлялся – Сунита делала масалу обжигающей, а он совершенно позабыл об этом, замечтавшись о пока невозможном.

– Подождите-подождите, я помогу вам! – подбежавшая Савитри начала усердно стучать раскрытой ладонью по его спине, решив, что он подавился.

– Всё хорошо, Савитри, – Аман перехватил её ладошку и чуть сжал, заставив девушку напрячься от вольного движения. Едва она потянула свою руку из его, как дверь кабинета распахнулась, громко ударившись о стену. Они обернулись, так и не разъединив рук. На них взирал хмурый босс, держащий в руке чашку кофе.

– Надеюсь, вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? – ледяной тон и сведённые вместе брови, как и тяжёлые шаги надвигавшегося бурей босса, никак не предполагали иного варианта ответа, кроме согласия.

– Я, пожалуй, пойду, – очнулась Савитри первой и торопливо выдернула свою руку из наконец-то разжавшейся руки Амана.

– Сядь, – приказ был отдан негромко, но таким безапелляционным тоном, что Савитри, не раздумывая, плюхнулась на пятую точку. Ей повезло – за ней оказалось кресло. – Ты ведь хотела подписать контракт, так? – Джаеш разговаривал с девушкой, игнорируя своего заместителя.

– Да, – вклинился Аман, не желая оставаться статистом. С тех пор, как шеф зашёл в кабинет, глаза девушки не отрывались от него, и это крайне раздражало мужчину. – Вот он, – протянул он смятые листы начальнику.

– Будь добр, принеси другой экземпляр, – обманчиво мягким тоном попросил его шеф, переведя взгляд на своего заместителя. – Этот уже никуда не годится.

– Думаю, Сунита сможет принести другой экземпляр, – не желая оставлять наедине Джаеша и чем-то не угодившую ему Савитри, придумал на ходу Аман.

– Я отпустил Суниту, – усмешка Джаеша в сочетании с непререкаемыми интонациями показали Аману, что тот угадал его желание и был… недоволен. Аман внимательнее вгляделся в друга, который снова перевёл взгляд на молча сидевшую девушку. Вспыхнувшая догадка заставила его нахмуриться. Кроме суровой сдержанности начальника, в позе Джаеша отчётливо звучало, наливаясь первобытной силой, напряжение мужчины. Джаеш поднял бровь, не отрывая взгляда от Савитри, и Аман решил не спорить, благо это было совсем неуместно в присутствии сотрудника компании.

– Хорошо, располагайтесь, – он улыбнулся Савитри, поймав её взгляд, и поспешно покинул кабинет, намереваясь сократить время пребывания наедине оставляемой пары.

Савитри снова вскочила и неуверенно мялась около кресла, не решаясь снова опуститься в него. Сокращающий расстояние между ними мужчина внушал опасение, но отступать было некуда – за ней находилась стена водопада.

– Джалеби, – тихое слово, сказанное Зазнайкой, упало именно тогда, когда он остановился перед ней, в очередной раз закрыв собой весь мир.

– Что? – она растеряно взглянула на него.

Осторожно, словно боясь спугнуть девушку, Джаеш поднял руку и коснулся её губ, медленно снимая крошку сладости. Не выдержав нарастающего внутри волнения, Савитри отклонилась назад, совсем забыв о том, что там располагалась журчащая, замкнутая в стекле вода. Неловко скользнув рукой по стеклу, она потеряла равновесие. Падение предотвратила уверенная рука, скользнувшая ей на спину и притянувшая к себе.

Знакомое тепло и надёжность удерживающего её мужчины…

Остановившееся безмолвием между двумя время…

Притяжение…

Биение сердца единым ритмом…

Это завораживало. Притягивало. Пугало. Но отказаться от этого было невозможно.

– Отпустите меня, – прошептала Савитри в его губы, уже касавшиеся её терпким дыханием, в котором звучал аромат кофе и шоколада, но не сделала ни единой попытки отклониться. И если бы не голос Амана, который, возвращаясь, ответил на телефонный звонок, то и не думающий останавливаться Джаеш уже… Целовал бы её?! Савитри вспыхнула и, оттолкнув напряжённого как скала мужчину, схватила чашку, стараясь вернуть себе себя привычными действиями. Именно это окончательно отрезвило и мужчину. Задумчиво взглянув на девушку, он сделал пару шагов, обходя стол, и расположился в кресле. Не глядя на неё, приказал:

– Присаживайся. Думаю, нам нужно поговорить.

Савитри ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Благо Джаеш уткнулся в свой кофе, давая ей возможность вернуть контроль над разыгравшимися чувствами.

– И ты присаживайся, – пригласил Джаеш вошедшего с новым контрактом Амана. – Разговор пойдёт о работе.

Глава 4

Две звезды Звездочёта

– Савитри, зачем тебе работать? – в голосе мужчины, несмотря на все его попытки сдержаться, прорезалось недовольство. Он говорил экспрессивно, отчётливо, и в конце каждой фразы рассекал рукой ещё не жаркий, но уже пыльный утренний воздух большого города. Создавалось ощущение, что он выступал перед судом, стараясь убедить в ведомой только ему правде непонимающую повода для столь бурной реакции девушку. – К тому же в такой фирме, занимающейся ещё и европейской одеждой. И с такой репутацией! «DC-дизайн», – выплюнул молодой человек название корпорации, словно ощущал неприятный привкус этих слов. – Там могут очень вольно обращаться с девушками, и ты увидишь то, что заденет твоё чувство скромности. Я думал, у тебя традиционное воспитание и ты мечтаешь не о работе, а о замужестве. Мужчина должен заботиться о женщине, – добавив проникновенных ноток в голос, он взял её ладонь двумя руками, притягивая к себе.

Девушка аккуратно, но решительно высвободилась. Она уже не шарахалась от его прикосновений, воспринимая их спокойно, но и позволять такое на людях было ни к чему. Хотя в этот ранний нежаркий час в парке было малолюдно, а в мини-фургоне, нанятом Шьямалом для обзорной экскурсии, был только водитель, не обращавший на них никакого внимания. И всё же… Ни к чему.

– Потому что мне это нравится! Как вы не понимаете? Нравится рисовать, нравится создавать красоту! Шьямал, ну мы уже говорили об этом… – она искренне не понимала, почему он снова и снова возвращается к «DC-дизайн». Вернувшись из Лакхнау, где он был в очередной командировке, Шьямал появился три дня назад возле тётушкиного дома в Лакшми-нагар вечером, когда она привычно наслаждалась звёздным небом, отыскивая две знакомые звезды – родителей. И ещё две – себя и суженого. Появление молодого человека именно в такой час стало ещё одним подтверждением пророчества посетившего её в детстве звездочёта. Поэтому она с радостью приняла предложение Шьямала прогуляться в Национальном зоологическом парке Дели. Заехав за ней с утра, Шьямал привёз всем красивые подарки. Тётя, которой он представился ещё в Лакхнау, явившись в дом родителей, чтобы отдать найденный кошелёк отца, благосклонно встретила воспитанного молодого человека. Правда, не забыв намекнуть, что хотела бы познакомиться с его родителями, коли уж он проявляет интерес к её племяннице. Сообщение Шьямала о том, что родители отправились в паломничество для того, что попросить ему хорошую невесту, явно обрадовало Шакти. Не менее чем два простеньких сари для девушек и благовония для старшей родственницы. Возможно, поэтому тётя отпустила племянницу с молодым человеком на прогулку.

И вот теперь Савитри с сожалением и неловкостью думала о том, что с большим удовольствием она осталась бы дома и поработала с комплектом украшений для двуцветного сари – бирюза ткани и серебристый лунный свет в отделке навевали на неё нескончаемое вдохновение. Один эскиз был уже готов, но вот прямо сейчас, стоило ей вспомнить это чудо, в её голове рождалось очередное совершенство. А она, вместо того чтобы достать блокнот и ручку и поймать миг волшебства или хотя бы просто получать удовольствие от прогулки, чувствовала себя виноватой. И даже не могла понять, в чём.

Реакция молодого человека была неожиданной, более того, странной. Казалось, известие о работе в такой крупной корпорации обеих девушек привело Шьямала в смятение, если не сказать – глубокое расстройство. А уточнив имя её начальника, он и вовсе замолчал, уйдя в свои мысли. В голове Савитри теснились самые разные предположения. Возможно, он просто ревнует её? Хотя причин для этого негативного чувства она не давала да и не знала, как определить ревность, но только так она могла объяснить собравшиеся на обычно улыбчивом лице Шьямала тучи. Как Савитри ни расписывала свои негативные эмоции от этого человека, старательно их утрируя, настроение друга не улучшалось. Смутившись, Савитри окончательно замолчала. Поездка была безнадёжно испорчена. А она так предвкушала и надеялась на его радость и гордость за то, что её таланты оценили. И так мечтала о полной радости и хорошего настроения прогулке со своим другом. Сейчас же она даже не помнила ни красоты парка, ни редких зверей, которых хотела увидеть. Ещё раз взглянув на Шьямала, она получила в ответ натянутую улыбку и очередную попытку взять её за руку. Внезапно вспыхнув странным горячим чувством – смесью обиды, разочарования и негодования, она выскочила из только остановившегося фургона, который привёз их к конечной точке маршрута.