Моя дочь – оторва

– Можете взять в комнату. Или ешьте на кухне, я в зале буду.

– Спасибо, – сказала Таня.

Ксюша кивнула, и двинулась на кухню.

«Господи, зачем я перед ней унижаюсь?» – подумала я, принеся тарелку с едой в зал. Закрыв дверь, я включила телевизор. По Первому каналу шел очередной сериал, которые так не любил Юра. «Реальную жизнь этой чушью не заменишь», – вспомнились мне его слова. Тогда я смеялась и соглашалась.

И теперь соглашаюсь, но уже не смеюсь.

Переключив на беззаботный музыкальный канал, я принялась за еду. На экране женственные мальчики, сменялись мужественными девушками, а я по-прежнему жевала картошку и думала о дочке.

Хлопнула входная дверь. Девочки поели очень быстро. Я вышла на кухню, и посмотрела на раковину с грязными тарелками. Вздохнув, я поставила чайник. Не успел он закипеть, как Ксюша зашла в квартиру.

«Покурила возле подъезда и вернулась, – подумала я. – Странно, что до ночи гулять не умелась».

– Я спать, – сказала Ксюша и закрылась у себя в комнате.

Я выключила телевизор и позвонила Лере.

– Да, Маш? Я только с работы, еще не разделась даже. А ко мне скоро должны прийти, – протараторила она.

– Лера, когда у тебя выходные? С понедельника?

– Нет, в этот раз с воскресенья. Машенька, давай потом созвонимся, хорошо?

– Приятного вечера, – усмехнулась я и положила трубку.

«С такими вечерними романами ты себе точно мужа не найдешь, – мысленно сказала я подруге. – Хотя это твое дело».

Я посмотрела на книгу, затем на телевизор, выбирая, кому отдать предпочтение. Бубнящий ящик выиграл. Прошло несколько часов, и мелькающее на экране изображение постепенно превратилось в картину неожиданно четкого и яркого сна.

Я сидела на лужайке в новом платье. Вокруг поднималась сочно-зеленая трава, высотой не меньше десяти сантиметров. Рядом стояла корзина для пикника. Но выглядела она как пластмассовая клетка, в которой носят котят и прочих домашних любимцев к ветеринару.

Солнце светило прямо в лицо, но не слепило. Пахло медом и свежескошенной травой. Эти запахи так причудливо переплетались, что у меня закружилась голова. Кожу приятно покалывало от тепла и едва заметного ласкающего ветра.

Раздалось равномерное гудение. Я оглянулась, но увидела только стену леса, она начиналась буквально в десяти шагах от меня. «Большой черный джип приехал, – подумала я. – Китайский, но выглядит круто».

Я взяла корзинку и развернулась лицом к лесу. Нижние ветки качнулись, и из-за деревьев вышел человек. Я с удивлением узнала мужчину, который толкнул меня возле торгового центра. Несмотря на теплую погоду, он по-прежнему оставался в коротком пальто и ботинках.

– Здравствуй, я Владимир, – заявил он с детской непосредственностью.

Я показала на траву рядом с собой, предлагая ему сесть. Владимир покачал головой и широко улыбнулся.

– Хорошо здесь, – сказал он, посмотрев на появившийся из ниоткуда раскидистый дуб.

Теперь я показала на корзину, но он снова покачал головой. Как часто бывает во снах – язык был мне неподвластен.

На его плечо упала рыжая гусеница. Он скинул ее небрежным щелчком. На светло-русые волосы упало сразу три гусеницы. На них он не обратил внимания, лишь стоял и продолжал улыбаться. Насекомые посыпались, словно пожелтевшие листья в ураган. Теперь они падали и лопались, словно мыльные пузыри. От каждой гусеницы оставалось оранжевое пятно.

Его лицо стало меняться, приобретать другие знакомые черты – женские. Волосы уже почти полностью стали рыжими.

– Мы еще увидимся, – сказал он и полностью превратился в Леру.

Я смотрела на подругу с недовольством. Мне хотелось, чтобы на ее месте снова появился Владимир. Лера развернулась и пошла к лесу.

– У тебя есть Ксюша, – зло бросила она через плечо и начала растворяться в воздухе вместе с моим сном.

Яркое видение помнилось во всех подробностях. Я поднялась с постели с улыбкой, бодрая и отдохнувшая. Выкрик Леры немного смущал, но в целом я словно побыла в волшебной стране.

Сквозь молодую листву в окна пробивалось весеннее солнышко. Быстро позавтракав, я начала одеваться, напевая что-то под нос.

В полвосьмого, когда я уже собиралась выходить, из комнаты «выползла» Ксюша.

– Доброе утро, – улыбнулась я. И, не дождавшись ответа, захлопнула за собой дверь.

***

– Ксюша, Таня, я очень рада, что вы исправили все оценки, – сказала Зоя Николаевна, когда классный час закончился. – Вы же умненькие девочки. Почему бы не попробовать последнюю четверть поучиться так же, как в конце третьей?

Таня и Ксюша вежливо улыбнулись.

– Постараемся, – сказала Танька, хотя в голове крутился вопрос: «На фига?»

– Да и родителям вашим мне самой неприятно названивать.

– Можете больше не звонить, – подала голос Ксения. – От этого все равно никакого толку.

– Родителей надо уважать, – начала Зоя Николаевна.

– Детей тоже, – кивнув, добавила Ксюша.

Классный руководитель улыбнулась и сказала:

– Хороших каникул, девочки.

– Спасибо, – набрасывая легкие ветровки, ответили школьницы. – До свидания.

– До свидания.

Парни, все четверо, ждали Таню и Ксюшу около входа. На школьном стадионе человек десять играли в футбол, гоняя задрипанный, видавший виды мяч. Сергей и Илья с ленивым интересом наблюдали за носившимися шестиклассниками. А Жорик и Кастрат пристально разглядывали собравшихся кучкой девчонок из десятого класса. Две из них были в юбках намного выше колен.

– Слюни подбери, – улыбнулась Ксюша, слегка пнув Кастрата коленом в пах. – Фу, Коля. Было б с чего возбуждаться.

– Привет, девчонки, – хмыкнул Жорик.

Обалдевший и счастливый от внимания Ксении Кастрат не произнес ни слова. Сейчас он ни секунды не жалел, что вернулся в компанию.

– Че так долго? – спросил Сергей, когда Таня и Ксюша подошли к старшеклассникам.