Будущее – это не только ты

– Камеру! – всем существом взвыл Габ и, наконец, потерял сознание.

8.

За девяносто восемь лет до описываемых событий.

Фрагмент обращения Свободного движения Nonmemeni к избирателям.

Сегодня, в преддверии второго тура голосования мы, Свободное движение Nonmemeni, обращаемся к вам, друзья, всецело полагаясь на ваш разум, здравый смысл и человечность.

Вам предстоит нелёгкий выбор. Выбор не только за себя, но и за детей, внуков и правнуков, ибо от вашего завтрашнего решения в очередной раз зависят судьбы нескольких поколений.

Мы полностью осознаём, насколько тяжкий груз лежит на ваших плечах, на ваших сердцах, тревожным набатным звоном отдаётся в ваших душах. Мы разделяем эту боль и ответственность, потому что Nonmemeni это не просто политическая организация. Nonmemeni – это вы сами. Ваши мучительные сомнения, ваши сорванные и онемевшие голоса, ваши оскоплённые надежды, ваша попранная свобода.

Наше движение огульно обвиняют в препятствии прогрессу, приписывают нам нелепые и абсурдные призывы к патриархальности, к отказу от достижений современной науки. Не гнушаются прямым подлогом, чтобы очернить наше имя, замарав его якобы существующей связью с террористами и радикалами из UVUM. Цинично упрекают нас в эгоизме и высокомерии, внеуважение к памяти предков. Другими словами, делают всё, чтобы лишить нас естественного права человека на собственное мнение, на собственную правду. На собственную память!

Движение Nonmemeni с негодованием отвергает все лживые обвинения и наветы.

Наша память о прошлом светла, чиста и бескорыстна, в отличие от корыстной, насквозь пропитанной стяжательством потребительской идеологии «Наследия» и его приспешников.

Наше движение укоряют в отрицании положительных перемен в обществе, главной причиной которых называют исключительно навязываемую, так называемую передачу генной памяти.

Но вдумайтесь, столь ли однозначны достижения, которыми так кичатся наши оппоненты?

Спросите себя, действительно ли мир изменился? Действительно ли изменилась ваша жизнь?

«Наследие» внушает вам мысль, что у человечества впервые в истории появился реальный шанс навсегда оставить в прошлом проблему социального неравенства. Что главными критериями успеха теперь являются не власть и богатство, а знания. Точнее опыт и знания, полученные от родителей и приумноженные затем многократно.

Nonmemeni заявляет – это ложь.

Спросите себя – ваши дети, дети ваших родственников, друзей, приятелей – кто-нибудь из них смог подняться на следующую ступеньку социальной лестницы? Кто-нибудь вырвался за пределы чётко очерченного круга? Много ли среди ваших знакомых тех, кто сумел продолжить образование в Академиях, по чистому совпадению и исключительно из соображений благотворительности финансируемых Фондом «Наследие»? Спросите себя об этом и ответ придёт сам собой.

На наших глазах складывается новая, по сути своей кастовая система, основанная на строгой регламентации и жесточайшем, хоть и тщательно завуалированном, делении общества по принципу доступа к разным уровням образования, а значит, и разным уровням право и дееспособности. Нас просто делят на породы. Делят, как скот.

Мы, Nonmemeni, заявляем, что технология передачи памяти не раскрепостила, а напротив, загнала общество в ещё более жёсткие рамки. И это, не говоря о так называемых поврежденцах, по сути низведённых до состояния маргиналов.

Нам старательно внушают мысль об окончательной победе над преступностью, о наступлении эры социального мира, ссылаясь на то, что теперь человеческая жизнь, как никогда, бесценна. Лозунг «Посягательство на жизнь есть посягательство на память! Посягательство на память есть посягательство на будущее» – этот лозунг одновременно и справедлив, и насквозь лицемерен.

Мы, Nonmemeni, заявляем, за внешним благополучием и благопристойностью скрывается гигантский спрут нелегального рынка генетического материала. Чёрный рынок нашего времени – это чудовище, которое повергло бы в ужас главарей самых кровавых преступных сообществ прошлого. И щупальца этого спрута пронизывают все стороны нашей жизни.

Нам твердят об эпохе подлинного народовластия, не удосуживаясь пояснить, как это сочетается с ничем не ограниченной властью «Наследия»? «Наследия», ставшего единовластным хозяином человечества. Вашим хозяином.

И, наконец, самый трудный, самый болезненный вопрос – вопрос о свободе воли. Заветная мечта любого родителя – обеспечить своему ребёнку лучшее будущее. Однако, вдумайтесь, не в этом ли заключается самая иезуитская ловушка нашего времени? Передавая своим детям готовый набор знаний, не лишаем ли мы их тем самым естественного права выбирать, сомневаться, преодолевать и получать удовольствие от преодоления? Не лишаем ли мы их права быть людьми? Людьми свободной воли.

Спросите себя об этом. Но не торопитесь отвечать. Прислушайтесь, возможно в этот момент вам настойчиво нашёптывает нужный ответ кто-то другой?

Мы, Свободное движение Nonmemeni, выступаем за немедленный запрет обязательной архивации и активации памяти любого человека.

За немедленное лишение Фонда «Наследие» всех экстраординарных прав и полномочий.

За возвращение государствам внутреннего суверенитета.

Мы выступаем за право каждого прожить собственную жизнь.

За свободу совести, за свободу памяти.

Голосуйте за Свободное движение Nonmemeni.

Будущее это вы!

Unavita, unamemoria.

Одна жизнь, одна память.

9.

– Здравствуй, внук.

– Здравствуй, дед.

– А вот тут ты не прав. Твой пра-много-раз-дед, Григорий Кузнецов, давным-давно умер, а то, что сейчас с тобой разговаривает, всего лишь фрагментарный слепок его личности. Хороший такой слепок, не спорю. Для себя делал. Язык понимаешь? Мне из своего времени никак не угадать, какой там, в будущем, будет тебе родной. Так что пришлось ещё и языковую составляющую отдельно кодировать.

Габ вслушался в смысл и звучание речи, особых затруднений не уловил и пожал плечами.

– Понимаю.

– Здорово, – искренне обрадовался дед, – значит, поговорим. Не каждому, знаешь ли, выпадает шанс перекинуться парой слов со своим далёким потомком. Кстати, настолько ты далёкий, а, потомок?

Габ растерялся. Смысл слова далёкий на чужом для него языке, который вдруг по прихоти этого старика из прошлого стал почти родным, ускользал, раздваивался и уводил в разные стороны, как развилка в лесочке возле его фермы.

– Чего?

– Похоже, что недалёкий, – саркастически заметил дед, – как зовут?

– Габ. Габриэль.

– Габриэль, – протянул дед, – понятно. Какой у вас год?

Габ ответил.

– Ого, – присвистнул Кузнецов, – долго же меня искали. Или приспичило?

– Я не очень понимаю, – нахмурился Габ, – До сегодняшнего дня я о твоём существовании понятия не имел. Жил себе, фермой занимался. Потом появились люди из UVUM, стрельба, и вот это вот всё.

– Значит, UVUM оказался шустрее. Что ж, это даже к лучшему, – забормотал дед, прикидывая что-то в уме, потом вспомнил о чём-то важном, встряхнулся, сверкнул глазищами, – Так ты один или вскрыли всех потомков?

Странно, но Габ понял.

– Один, – подтвердил он, – мне сказали, что нашли всех. Но то, что им нужно, есть только у меня.