Старики, которые хорошо пахнут

– Разве не понятно? Мы все теперь семья. Здесь нет ни у кого хороших или плохих ярлыков. Если тебе что-то понадобится – просто попроси. Но будь готов безвозмездно отдать что-то взамен.

– Например?

– Ну, ты ведь наверняка уже заметил, что не все живущие здесь люди работают.

– Да. И это меня удивило.

– Так вот. Никто не вправе заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. Не хочешь работать – не работай, но будь добр всегда с улыбкой и радостью встречать приезжающих из НИИ учёных, обеспечивай их досуг и следи за чистотой жилых помещений.

– То есть ты хочешь сказать, что все люди, живущие здесь, разбиты на два лагеря? Одни трудяги, а другие домработники?

– Я бы не стала так категорично очерчивать линию, разделяющую их. Но суть ты уловил.

– И почему же тогда те, кто ездит в институт помогают в уборке, очистке площадки под крокет и так далее?

– Это обыкновенная забота о близких людях…

– Так, всё, можешь не продолжать. Я понял – все твои фразы заканчиваются одной и той же фразой «потому что мы семья».

– Схватываешь на лету! – Лина рассмеялась.

Они обходили один стеллаж за другим, Крис пылесосил верхние полки, Лина – нижние. За отвлеченными разговорами время пролетело незаметно, и когда молодые люди заметили, что контейнеры для мусора в их нехитрых устройствах забиты до отказа, они поднялись наверх. К немалому их удивлению, стрелки часов уже почти сошлись в сладостном единении – в самой верхней точке циферблата.

– Полдень. Что-то сразу кушать захотелось… Пойду проверю наличие подносов у двери!

Лина придержала Криса за рукав.

– Не торопись, ты же помнишь, что творилось в коридоре, когда ты выходил из своей комнаты утром?

– И на что ты намекаешь?

– Сегодня все приёмы пищи проходят на улице. Там и воздух чище, и есть приятней.

На подобные замечания возразить было нечего. Крис послушно поплёлся за Линой к выходу.

На вчерашней площадке для крокета сегодня разложилась настоящая полевая кухня. Легкие пластмассовые столики, накрытые большой целлофановой скатертью, образовывали единую поверхность для стоящих тарелок и готовых блюд. Пахло жареной картошкой и кашей с мясом. Где-то вдалеке в углу гитара играла цыганские мотивы и девушки, обвязав талии простынями, махали ими из стороны в сторону и под общие притопы и прихлопы кружились в танце. Людей стало значительно меньше. Но разве стоит об этом упоминать? Ведь и так всем понятно, что сейчас разгар трудового дня. На одном из стульев, придвинутых к столу, восседала Клара и в упор смотрела на Криса.

– Лина, прости, мне нужно отойти…

– Хорошо.

Крис большими шагами преодолел расстояние, разделяющее его с Кларой.

– Привет.

– Привет.

Разговор не ладился, да и неудобно это как-то было. Крис возвышался, словно огромный исполин, говорить приходилось громче, чем обычно, – все в радиусе нескольких метров могли услышать.

– Присядь.

– Угу, – Крис опустился рядом с девушкой и удобно расположился на земле.

«Теплая», – подумал он.

– Что сегодня делал?

– Получал звание лучшего уборщика!

– Понятно…

Снова повисла неловкая пауза, но Клара выдохнула и продолжила:

– Скажи, ты меня избегаешь?..

– Разве?..

Клара отвела взгляд в сторону:

– Знаешь, это место, оно мне что-то напоминает. Такая идиллия и покой – словно в моих мечтах. Я вообще-то планирую, когда выйду на пенсию, уехать к морю и целыми днями нежиться вот так на солнышке. И пусть за пределами моего дома идут политические споры, войны, апокалиптические разборки, даже нашествие зомби. Мне все будет нипочём, пока о морской солёный берег будут с шумом разбиваться тёмные воды и приносить на пенных крыльях мои воспоминания. Пожалуй, я даже буду думать о тебе. Но ты не узнаешь. Твой телефонный номер всегда будет лежать в моем кошельке – вместо фотокарточки, – но я не позвоню.

– Почему?

– А вдруг ты не ответишь? Вдруг ты в конец обнаглеешь или откинешься раньше меня, о чём мне тогда мечтать? О встрече в загробном мире? Нет, я никогда не была настолько сентиментальной. И в старости не буду. Скорее всего, я буду ворчливой и крайне вредной, куплю себе трубку, хорошего табака, заведу чёрного пуделя…

– Как у сатаны?

– Да. Так и назову его. И отпишу собаке всё наследство.

– Трубку и нижнюю атласную юбку… – Крис рассмеялся.

Клара мечтательно смотрела в небо. Мимо проплывали пушистые облака, похожие на слонов в голубой пустыне. Если верить в множественность измерений, то вполне реально представить, как эти большие животные, со спинами выбеленными песками и жгучим солнечным ветром, большими караванами передвигаются по бескрайним просторам нежно лазурных равнин. А почему бы и нет? Вполне вероятно!

– Я слышала, сегодня вечером устроят чтения.

– В большом зале?

– Ну а где же ещё?

– И какой формат сего мероприятия?

– Понятия не имею. Скорее всего, там будут стихи или прозаические отрывки.

Молодые люди долго сидели рядом. Эта близость согревала получше костра и заводных танцев под гитару. Разговаривать больше было не о чем – да и незачем. Струнные мелодии сладко плыли над площадкой, делая еду вкуснее, краски насыщеннее, молчание наполненнее. Люди уходили в здание и возвращались с каждым разом всё более и более уставшие. И по одному их виду можно было смело сказать, что час от часу под куполом становилось все чище и чище. Но все равно никто не упрекал пару в лени – ведь они были семьёй. Ты можешь делать все, что хочешь, но в определенный срок отдай что-то взамен.

К вечеру измотанные жители переносили столы и стулья внутрь. Молодые люди помогали, но истома от долгого пребывания на солнце не давала возможности приложить достаточное количество сил.

Чтения начались сразу после ужина. И это не было похоже на то, что представляли себе Крис с Кларой сегодня в полдень. Все поселенцы разбрелись по разным этажам библиотеки, кто-то скрылся за дверями своей комнаты. И все погрузились в бумажные недра. Никто не останавливал выбор на одной конкретной книге. Ученые брали, листали жёлтые страницы, на минуту другую останавливались на каком-то определённом фрагменте, смеялись или плакали, ставили книгу на место и шли дальше.