И кажется, слишком серьёзно
Мой разум боится итога…
Разбросаны звёздные блёсны
Невидимых спиннингов Бога.
12 января 1999
* * *
Каждое утро земное мужчину зовёт Ойкумена.
Женщину ночью зовёт обнажённая тайна костра.
Для осмотрительной страсти наградою будет измена.
Разочарованным – страх и надежда дожить до утра.
Музы сегодня молчат, и скорбеть обо мне не решатся.
Я, в свою очередь, тоже не буду о музах скорбеть.
Вызов я бросил богам, и какого мне Зевса бояться?
Если ни я, ни они ничего не сумели успеть.
14 февраля 1999
* * *
В чёрный квадрат не уходит моя печаль.
Что-то такое Малевич не рассчитал.
Видно, не впору мне мир с чужого плеча,
Мне всё равно платить по своим счетам.
В женских руках серебра напрасный труд.
Платину я освящу для их каблуков.
Что-то с металлом помимо моих причуд.
Я прощу им всё, кроме железных оков.
Вымирает сленг отцов, старших братьев и их подруг.
Дети вытопчут нашу коноплю.
Возьми себе за правило очерчивать круг
И за привычку говорить “люблю”.
* * *
Дельта времени. Прошлого камыши.
Глохнет мотор. К лучшему. Услышу плеск.
Небо льётся слезами безымянной души,
И вступает тела боевой оркестр.
Увядающих гимнов опадающие листы.
Девы с прялками, не похожие на подруг.
В складках одежды жажда барханов пустынь.
И причастности нашей поцелуи без рук.
10 октября 1999
* * *
В окна входит рассвет, не задумываясь.
Мы устали от жёлтых воспоминаний.
Замри на нашей общей фотографии.
Пусть наша кровь застынет в монохроме.
Уснувших загадок чужие ответы.
В чьих павильонах осталось тёплое море?
Прикосновение глаз твоих на моей совести.
Кедры и пальмы совокупились без спроса.
14 октября 1999
* * *
Годы сомнутся в комья усталого снега.