В плену гамулов

Они просмотрели оставшиеся работы мастера, фрески, наброски и вышли к гардеробу.

Пока Катерина завязывала платок на шею и застегивала пальто, Егор достал из кармана куртки маленькую коробочку.

– По случаю нашей встречи и на память о визите на выставку я хочу подарить тебе эту золотую брошку-бабочку. В течение своей жизни человек ползает по земле, как гусеница, а в конце – превращается в куколку, ненадолго засыпая. Но настоящая красота и счастье наступает для него, когда его душа выбирается из скорлупы тела и выпархивает на свободу яркой бабочкой. Сегодняшняя выставка была немного мрачновата, поэтому пусть эта брошь скрасит те тяжёлые эмоции, которые ты испытала. Наступила весна, и мы снова просыпаемся от зимнего сна, бабочка – это символ возрождающейся жизни.

– Очень красивая, – Катерина достала украшение из коробочки и положила себе на ладонь. – Пожалуйста, приколи ее мне на воротник пальто. Она мне очень понравилась. Похожа на мою любимую бабочку – Медведицу Кайю.

Егор взял брошь с ее ладони, подошел к Екатерине вплотную и приколол украшение. Посмотрел ей в глаза и улыбнулся, и она ему улыбнулась в ответ.

У Егора зазвонил мобильный.

Глава 8. Полярник в городе

Диктор по громкоговорителю объявляла о прибытии рейса из Новосибирска. Павел ждал выгрузки багажа, чтобы отправиться домой. После долгой дороги клонило в сон: у него не помещались ноги перед стоящим впереди сидением, и неудобство каждый раз не позволяло выспаться. Он тёр сонные глаза и зевал.

Чемоданы начали появляться на багажной карусели: его массивный спортивный рюкзак для путешествий и туризма мирно покачивался на транспортёре.

Павел вышел из аэровокзала. Направо – стоянка такси, налево – аэроэкспресс. Выбрал последнее. Не хотелось стоять в пробках, и в кармане была последняя тысяча до зарплаты.

Он поднялся на второй этаж красного поезда, чтобы смотреть на столичные пейзажи с высоты. Вагоны тронулись; за окном проплывали дачи, небольшие подмосковные городки и деревни. Пашка откинулся на спинку кресла и задремал.

Снился странный сон, будто он снова на горнолыжке. Стоит возле горы и собирается идти кататься почему-то с коллегами, но у него нет снаряжения. Пока он брал боты и доску напрокат и ругался с хозяином лавки, коллеги уже спускались со склона. Пришлось кататься одному. Наступила ночь, но на трассах все равно были люди. На вершине встретилась какая-то девушка, как будто ранее знакомая, но он никак не мог ее вспомнить. Они сняли сноуборды, воткнули в снег и легли смотреть на потрясающей красоты полярное сияние, через которое проглядывало чёрное небо с огромными яркими звёздами. Было так холодно, что мороз пробирал до костей, и казалось, что душа поднимается к звёздам, в вечность…

Павел проснулся оттого, что рядом засуетились пассажиры. Поезд замедлял движение и прибывал на Павелецкий вокзал.

Двери открылись, горожане высыпали из вагонов, Павел смешался с толпой.

В здании вокзала он прошёл через железную рамку-металлоискатель и спросонья подумал: «Может быть, рвануть к Егору? Столько всего нужно обсудить».

Он спустился под землю на эскалаторе и уже возле пришедшего поезда метро подумал, что мысль абсурдная. Сначала надо привести себя в порядок. Сходить в душ после дороги и отдохнуть.

Вернулся к эскалатору и поехал вверх. Решил почитать новости. Пока листал ленту, почувствовал на себе чей-то взгляд. Поднял глаза – какая-то девушка с встречного направления разглядывала его. «Довольно милая», – подумал он. – «И лицо такое светлое и чистое».

Пашка отвернулся и пошёл к выходу с вокзала.

***

– Алло, Егоша, привет! Я в Москве. Прилетел несколько часов назад. Надо встретиться, обсудить кое-что.

– Привет, Паха. Как раз хотел тебе позвонить, ты меня опередил. Да, конечно, встретимся. Правда, я сейчас немного занят, но вечером можем увидеться.

– Сходим куда-нибудь поесть?

– Да, заеду за тобой в восемь вечера. Как долетел?

– В целом, хорошо. Расскажу подробности при встрече. Пока!

Егор нажал на сброс звонка.

– Друг прилетел. Я уже начал беспокоиться. Договорились встретиться с ним сегодня вечером, – сказал он и улыбнулся Катерине.

– Уверена, путешествие прошло благополучно.

Они вышли из галереи и отправились прогуляться по парку.

Глава 9. Три жизни вместо одной

Пашка стоял под душем. Теплые струи стекали с макушки вниз по спине и уносили с собой в сливное отверстие запах автобуса, самолета и поезда. Он наблюдал, как с полки с многочисленными шампунями и гелями свисали крупные прозрачные капли и, наливаясь, шлепали о пол душевой кабины. «Не у каждой девушки есть столько бутылочек», – подумал иронично.

Каждый день ему судорожно хотелось отмыть от себя запах алкоголя родительской квартиры и смрад рвотных масс, которые пропитали детство. Он чувствовал, что эта мерзость стала частью его самого. То, что вытворял пьяный отец, будто его испачкало, и он навсегда остался грязным.

Огромная алковоронка каждый день засасывала всех членов семьи. Их жизнь всегда крутилась вокруг пьющего родителя, как возле центра Вселенной.

Массируя волосы с шампунем, вспомнил, как однажды отец заснул грязный в подъезде общаги после пьянки. Люди шли мимо и глазели, как он лежит в мокрых штанах и храпит. Пашке вместе с матерью пришлось тащить на себе алкоголика, потерявшего всякий человеческий облик. Сына сжирал стыд за родителя перед соседями. Потом это повторялось еще много раз.

Иногда мать искала отца по притонам и отбивала его у собутыльников, чтобы увести домой и уложить спать, несмотря на его протесты и бунты. В такие моменты Пашка завидовал Егору, живущему в то время в соседней комнате общежития, что его папа просто ушёл из семьи.

Чтобы отец не выпивал, Пашка украдкой вытаскивал деньги из его кошелька. Когда обнаруживалась пропажа, сын врал, что в этом виноваты пьяные друзья-однодневки. Отец не сдавался и начинал крушить все в квартире и искать наличные. Маленькому Павлику с младшей сестрой Машей приходилось прятаться под кроватью и ждать, пока придут бабушка с дедушкой и заберут их из этого кошмара. Но они не забирали, объясняя это тем, что семью нельзя разлучать. По большому счету, Пашка с сестрой были предоставлены сами себе, играли в компании таких же забытых родителями детей-маугли. Он очень рано попробовал алкоголь и сигареты, но потом, посмотрев на родителя, бросил баловство.

Отдушина и спокойствие не находились и у матери. Она была постоянно дерганая и срывалась на детях, даже била их за плохие оценки. Возвращаться домой после школы Павлику не хотелось. Он часто садился на автобус и катался по городу: из одного конца в другой, чтобы подольше не видеть пьяных разборок, склок и скандалов. В такие часы мальчик мечтал поскорее достичь совершеннолетия, устроиться на любую работу и снять комнату. Так и поступил. Егор помог ему найти хоть не престижную работу, но просто хорошее место экономиста. Пашка был благодарен ему за это.

Став взрослым, он больше не желал иметь дело с алкоголем ни в каком виде и прекращал общаться с людьми, которые употребляли. Он работал над собой, занимался спортом, раз в неделю посещал бассейн, улучшил внешний вид: подобрал личный стиль и ухаживал за собой. Девчонки были без ума от него. Но с девушками пока не получалось строить долгие отношения, ведь перед глазами не было примера гармоничной семьи. Только лающий в белой горячке отец и провоцирующая на скандалы мать. Он ждал ту единственную, которая его не полюбит, а просто пожалеет, положив его голову на свои колени.

Пашка ходил с Егором на выставки и считал это арт-терапией. Периодически пропивал антидепрессанты. Но все равно его иногда беспокоила сильная головная боль. В душе роилось множество разных чувств и переживаний – жалость и любовь к родителям вперемешку с гневом и отвращением. На него постоянно давили большое напряжение, хроническая усталость, изможденность, будто он прожил уже три жизни вместо одной.

Его мучило то, что он не мог выстраивать отношения со сверстниками на равных. Друзей было мало, хотелось общаться с успешными людьми, но парень не чувствовал себя таким же, как благополучные ребята, у которых в семье было все хорошо. Пашке удалось сдружиться с Егором, потому что он жил по соседству и был безотцовщина. Егор все знал о его семье и относился к нему с пониманием и сочувствием. Их объединяла привычка с детства быть взрослыми и уметь решать самостоятельно любые бытовые вопросы.

Пашка закрыл кран и вышел из душевой кабины. Взял чистое полотенце, вытерся и тут же бросил его в корзину для стирки. Больше одного раза не пользовался.

Взял телефон и позвонил Егору. Договорились встретиться. Отлично, есть время, чтобы выспаться.

Павел проспал до вечера. Проснулся как раз перед выходом на прогулку. Достал из шкафа свежий свитер и отглаженные джинсы.

Посмотрел в окно: Егор уже приехал. Перед выходом он украдкой обнюхал себя. Он понимал, что это было похоже на паранойю, но ничего сделать с собой не мог. Брызнул на шею дорогой парфюм и вышел.

Егор подъехал к подъезду на новеньком Mercedes Benz. Вышел из машины и ждал друга детства на улице. Он расстегнул коричневую кожаную куртку и втягивал носом вечернюю прохладу.

Пашка шагал навстречу. Они протянули друг другу руки и обнялись.

– Егоша! Привет. В какое кафе едем? – сказал радостно Павел.

– Давай прокатимся сначала по ночной Москве и остановимся где-нибудь, подышим свежим воздухом. Хочу проветриться. Расскажешь, как добрался, – сказал Егор и сел за руль.

Свет от фонарей, городской иллюминации падал на сверкающее авто. Блики набегали друг за другом на стёкла и крышу машины и исчезали. Первое время они ехали молча, а потом разговорились.

– Ну, рассказывай, – начал Егор.

– Да что рассказывать. Зря ты уехал, конечно. Я покатался. В основном по фрирайду в лесу, по трассам не хотелось. Видел глухаря! Вышел красавец, крылья коричневые, брови красные, шейка изумрудная, хвост распушил. Я на него издалека посмотрел, близко не стал подходить. Сфотографировал. Сейчас отправлю тебе в Telegram, потом посмотришь. Ещё тусовался до упада в «Грелке», были такие классные вечеринки с живой музыкой, а девчонок сколько! – Павел от удовольствия закатил глаза.