Двое для трагедии. Том 1

– Но ведь я могу работать.

– Кем?

Я задумалась: какую работу мне можно было бы найти, имея неполное высшее образование и учитывая, что у меня был совсем небольшой опыт работы в сфере обслуживания?

– Я могу работать официанткой, – твердо сказала я. – Летом они как раз хорошо получают. И не забывай о чаевых! Туристы всегда…

– Ни в коем случае! Ты слышишь? Я запрещаю тебе это! – грозно перебила меня мама. – Официанткой! Вот, что выдумала!

– Почему ты так категорична? – удивилась я, не понимая ее бурной реакции на мое заявление.

– Девочка моя, не будь наивной! В приличное кафе или ресторан тебя не возьмут: чтобы там работать, нужно пройти специальные курсы. Там работают только опытные, знающие свое дело люди, а тебя – простушку-провинциалку не возьмут даже мыть посуду! А чтобы ты работала в какой-то забегаловке или, не дай Бог, в баре… Об этом и речи быть не может!

– Тебе не кажется, что ты абсолютно не даешь мне выбора? Мне двадцать два, точнее, уже двадцать три! А ты, до сих пор, считаешь меня ребенком и решаешь все за меня! – возмутилась я.

– Вайпер, что это за разговоры? Хотя, я знаю, что тебя так манит к Праге – твой парень! Это он просит тебя остаться? – недовольно спросила мама.

– Седрик ни о чем меня не просил. Я сама хочу остаться! – солгала я.

– По какой причине?

– Хочу получить опыт работы и заработать денег! У меня есть руки, и я хочу и могу работать! – настаивала я.

– Все это ты сможешь получить и в Брно. Хочешь работать летом? Пожалуйста, я сегодня же найду для тебя работу!

– Мама, я хочу остаться в Праге! – твердо сказала я.

– Ты не оставляешь мне выбора, – ледяным голосом ответила она. – Я зову отца.

– Оставь папу в покое! – недовольно воскликнула я.

Мама знала о том, какое влияние имеет на меня отец, и, не добившись своего, шла к нему и заставляла его переубедить меня. И это всегда работало.

Я села за стол и машинально ждала, когда мама передаст трубку отцу: наверно, он был в своем маленьком рабочем кабинете и писал очередную научную работу.

– Вайпер? – услышала я голос отца.

– Да, привет, пап, – ответила я, предполагая, что он будет ругать меня. – Мама все уже тебе рассказала?

– Да. Ты действительно хочешь остаться в Праге? – спросил он.

По его усталому голосу я поняла, что этот разговор явно был ему не по душе.

– Да, очень хочу. Папа, я ни разу в жизни не была в Праге летом! После летних экзаменов я сразу уезжаю домой, но хочу остаться, хоть раз, – мягко сказала я, жалея отца: мне было обидно оттого, что мама вновь потревожила его по пустякам.

– Я понимаю. Но ты можешь сказать мне правду? Это из-за Седрика?

– Я бы хотела провести лето с ним, – призналась я. Я не могла лгать отцу.

– Ну, что я могу поделать. Оставайся, если хочешь, я понимаю – юность, любовь. Не волнуйся за нас: мы будем скучать по тебе, но, возможно, ты приедешь к нам хоть на неделю? Когда тебе будет удобно, конечно, – тоже мягко сказал отец.

«Ну, зачем он это говорит?» – Я закрыла глаза ладонью: меня объяли муки совести.

– Да, кстати, мы с мамой затеяли ремонт на кухне и надеялись на твою помощь. Но мы сами справимся. Не думай, что я говорю это, чтобы поддеть тебя. Поверь, я понимаю тебя. Я сам был молод. Не волнуйся – с мамой я поговорю.

– Я тоже понимаю, что ты говоришь все это лишь из-за любви ко мне, и соглашаешься на Прагу тоже… – Я глубоко вздохнула.

Я чувствовала себя неблагодарной дочерью, которая променяла своих родителей, живущих только ради нее, на своего парня.

– Ты не обязана ехать домой… – начал отец, но мама перебила его, крикнув в телефон: «Вайпер, приезжай домой, мы тебя ждем! Видишь, что придумала, – Прага!».

– Я приеду, – твердо сказала я отцу. – Скажи маме, что она своего добилась, – я приеду! А тебе спасибо за понимание.

– Когда тебя ждать? – вновь послышался в телефоне голос мамы. – Я приготовлю все твои любимые блюда, и мы отметим окончание твоего третьего курса!

– Потом позвоню! – Я отключила звонок. Поведение мамы покоробило меня.

Теперь вместо того, чтобы быть с Седриком не только после учебы, а проводить целые дни, эти прекрасные летние каникулы с ним, я должна была на все лето похоронить себя в Брно. Эта мысль ужасно расстраивала и даже раздражала меня.

Ночью мне не спалось, и на меня вдруг напало сильное желание нарисовать для Седрика рисунок. Хотя «рисунок» – громкое слово, ведь рисование не было моим талантом. Но я с упоением рисовала на альбомном листе образ, неожиданно возникший в моем воображении: Нусельский мост, и на фоне огромного, садящегося за горизонт солнца, взявшись за руки, стоят две тени – я и Седрик. Я прикрепила этот рисунок на стене в гостиной, чтобы потом сидеть на стареньком диванчике и любоваться им.

Вдруг в моей разум ворвались слова Седрика о том, что мне нужно будет уехать из Чехии, потому что вампиры устроят большую охоту. Я была предупреждена и знала, что Седрик сделает все, чтобы защитить меня. Но об этом знала только я, все остальные чехи – нет. Я уеду, а они останутся. Они станут жертвами вампиров, а мой Седрик будет одним из этих убийц. Он будет убивать, а я в это время – отдыхать в Бразилии.

Мы, люди, считаем себя самыми опасными хищниками на Земле, но мы абсолютно беззащитны перед теми, кто незримо ходят среди нас. Что мы можем сделать, чтобы защитить себя, если не чувствуем и даже не подозреваем о том, что вампиры, о которых мы знаем из книг и фильмов, существуют? Но настоящие вампиры – совсем не те тонкие романтики, которыми я так восхищалась, читая книги, – это монстры, чудовища, стоящие выше человека на цепочке питания.

И все же, вампиры несколько лучше, выше нас: люди убивают ради забавы, не заботясь о том, что своими действиями и бездумной охотой истребляют целые виды животных и птиц. Наша безграничная алчность и желание наживы делают нас хуже зверей. А вампиры… Как оказалось, эти хищники заботятся о своих жертвах, как пастух о своем стаде, чтобы не уменьшить их количество, – они убивают, но убивают для того, чтобы выжить, и только иногда устраивают охоту для забавы. Так кто же из нас разумнее?

С такими размышлениями я уснула прямо на диване и проснулась только утром от звона будильника: пора было собираться в университет!

Седрик, как обычно, заехал за мной, отчего мое серое утро засияло яркими красками.

– Как прошел вечер? – спросила я Седрика. – Надеюсь, ты не опоздал?

– Лишь слегка. Вечер прошел скучно, но мучился только Маркус: наша мать терзала его вопросами о свадьбе, – с улыбкой ответил он.

«Вампирская свадьба, что принесет столько радости вампирам и столько горя людям!» – подумала я, и мне стало неприятно от его слов.

– А ты? – спросила я, чтобы поддержать разговор.

– Я просто наблюдал за этим фарсом: было весьма смешно смотреть на то, с каким восторгом моя мать сыпала вопросами, и с каким кислым лицом ей отвечал Маркус. – Но при этих словах Седрик нахмурился, будто вспомнил что-то неприятное. – В общем, мы просто сидели и общались.

– Это хорошо, что вы общаетесь так, по-семейному. Мы никогда так не общаемся, – сказала я, невольно почувствовав уважение к этим семейным вечерам семьи Седрика.

– Да, это довольно здорово, но… – Седрик замолчал и вновь нахмурился.

– Но? – настаивала я.

– Но только не сейчас, – ответил он и посмотрел на меня. – Мне дорога каждая секунда, проведенная с тобой, и я не хочу тратить это драгоценное время на других. Поэтому я был бы рад, если бы эти вечера прекратились.