Фея желаний

Даже епископ выкорчевать этот предрассудок про фею не смог!

Ну а потом построили огромный, невероятно красивый храм Близнецов…

Как быстро мой алтарь перекочевал на храмовую стену, я не помню. Но там изначально были такие удобные ниши, что грех не перенести. Вот народ и перевёз всё «моё добро», а епископ – уже другой к тому времени, – впал в бешенство.

С этим алтарём боролись так, что всю стену переделали, замуровав все ниши, но народ… благополучно нужную нишу расковырял.

Её освобождали каждый раз, когда храмовники или городские власти пытались что-либо предпринять, и в итоге сильные мира сего смирились. Они махнули рукой, а я хихикала три дня, осознав, как поднялся мой статус. Ведь алтарь в самом центре города, на лучшем здании – это не кот чихнул.

Последние сто десять лет я при каждой возможности проходила здесь, чтобы забрать записки.

Вот и сегодня – шла, никого не трогала, мимолётно отметила повышенное количество цветов в нише и целую армию свечей, часть из которых стояла просто на земле.

Привычно улыбнувшись, я щёлкнула пальцами, и вот так обнаружилось, насколько всё непросто. Обычно в карман моего платья падала дюжина-другая посланий, а тут случился небольшой коллапс.

Карман не просто переполнился – его распёрло. Часть записок вывалилась на мостовую, а те, которые не помещались в карман в принципе, осыпали меня как снег.

Я сначала не поняла, застыла в оцепенении, а когда догадалась, подпрыгнула и принялась собирать записки в подол платья, нервно оглядываясь, не наблюдает ли кто из горожан или просителей. Просто волшебство-волшебством, но никто не в курсе, что фея – я.

Минуты показались вечностью, и я помчалась в сторону дома так, словно за мною гонятся. Ну а там, разобрав часть корреспонденции, тихо взвыла, потому что просьба была, в общем-то, одна.

«Милая фея! – писали дамы всех возрастов и сословий. – Сделай, пожалуйста, так, чтобы Грэм Эйнардс влюбился именно в меня!»

Второй вариант – «в мою дочь», но это не важно.

И в каждом послании сплошные восклицательные знаки с сердечками…

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Фея! Пусть моё желание исполнится, оно ведь самое заветное!» – писала одна особенно романтичная.

Я скрипнула зубами, и даже клыки проступили…

Ну Грэм… Почему вторая неприятность за день, и опять от тебя?

Только это была ерунда в сравнении с тем, что случилось следующим утром.

Мы не должны были встретиться! Это было странно, невозможно и нелогично, но стоило перевернуть табличку на двери и занять почётное место за прилавком, как в торговый зал вошёл он…

Глава 2

То, что передо мной именно Грэм, я поняла сразу. Просто не водилось в нашей спокойной, в общем-то, столице настолько примечательных самцов.

Плечи – во, ручища – во, талия узкая, бёдра тоже. Взгляд голубых глаз не просто наглый, а наглющий! Волосы тёмные, не длинные, но и не короткие – я б эту растрёпанную шапку подстригла.

Ну и одежда… Не форма, как ни странно. Просто штаны, сапоги, расстёгнутая на груди светлая рубаха и удлинённый с кожаными вставками жилет.

Дверной колокольчик жалобно звякнул, словно извиняясь за то, что пропустил эту громадину, а я подавилась кофе.

Конфета, которую как раз пыталась запить, встала поперёк горла, и… встала поперёк горла ещё раз, когда гость произнёс:

– Доброе утро, мисс. Мне нужна лучшая антикварная лавка столицы. Я правильно зашёл?

Голос у него оказался воистину сказочный, такой, что все мысли разбежались тараканами, а здравый смысл упал в обморок. Только я давно не девочка, поэтому очнулась быстро. Проглотила-таки несчастную конфету, сделала новый, уже нормальный глоток кофе и нервно улыбнулась.

У меня возникло множество вопросов, однако главным из них почему-то был: откуда ему известно, что я мисс, а не миссис? То есть не замужем, а?

Мужчина тем временем пересёк торговый зал и остановился возле прилавка. Улыбнулся ослепительно и спросил, наклонившись вперёд:

– Вы Ами, верно?

И тут я поняла… Если он интересовался антиквариатом, и ему посоветовали меня, то и про то, что я мисс, сказали. Мисс Ами – так меня называют все, и… Так, хватит. Спокойствие и только спокойствие.

– Вы можете называть меня мисс Амирин, – вежливо осадила нахала я.

Сказала, и… а что тут непонятного? Но он, кажется, и не заметил! Оглянулся, скользя цепким взглядом по витринам, и хмыкнул:

– Интересно тут у вас.

Угу, очень. Особенно с учётом того, что торгую не антиквариатом, а артефактами. Но про второе, как и о своей истинной сущности, не распространяюсь. Кому надо, те знают, а кому не надо – крепче спят.

– Меня очень занимают… – он осмотрелся ещё раз, и возникло ощущение, что предмет выбран вообще наобум: – вот такие старинные зеркала.

Грэм указал на медное блюдо, а грусть заключалась в том, что… кому блюдо, но несколько веков назад эту вещицу действительно использовали как зеркало. Причём это было то самое, зачарованное, которое несколько недель назад показало мне кукиш. В смысле туман.

Я сделала глубокий вдох, выпрямилась, и подумала о том, что гость даже не представился. Убеждён, что о нём все уже знают? Мол, новая столичная знаменитость, да?

Пришлось кашлянуть и спустить кое-кого на нашу грешную землю:

– Простите, а вы вообще кто?

Удивился. Потом улыбнулся шире прежнего и парировал:

– Милая Ами, неужели вы газет не читаете? С людьми не общаетесь? Совсем не следите за новостями?

В миг, когда я решила поверить, что ошибаюсь и передо мной кто-то другой…

– Грэм Эйнардс, – и он протянул руку, требуя для поцелуя мою ладонь.

Главный вывод, который я сделала из нашей недолгой встречи, – мы не подружимся.

Грэм оказался не просто наглым, он довёл меня до настоящего бешенства своей непробиваемой самоуверенностью и нежеланием услышать, что ему говорят.

Я пять раз повторила, что зовут меня Амирин, но Грэм упорно называл Ами, заодно добавляя «дорогая» либо «милая».

А как он целую горсть конфет из моей личной вазочки стащил?

Потом принялся ходить между стеллажами и, пожевывая эти самые конфеты, раздражать чересчур осознанным взглядом. Он смотрел так, что уже язык не поворачивался сказать, будто торгую обыкновенными предметами.

На меня новый начальник Департамента столичной стражи тоже поглядывал странно – уж слишком внимательно, словно старался прощупать с головы до ног.