Больной вопрос

«У стены слева от входной двери два кресла, журнальный столик со стопкой журналов, ещё два кресла. Далее по часовой стрелке в углу комнаты полностью стеклянный шкаф с образцами. В дальней стене закрытая дверь белого цвета, за ней ещё один шкаф белого цвета. Далее в стене находится сейф, в нормальном положении закрытый картиной с изображением букета в вазе. В момент осмотра картина сдвинута, сейф приоткрыт. Внутри него лежат несколько папок с историями болезни, две коробки с инструментами, на коробках наклейка „Завод особо точных медицинских инструментов имени Джозефа Гудмана“, а также шкатулка из металла цвета меди с резьбой и вставками из поделочного камня (предположительно, нефрит)»

И снова он оторвался от чтения.

– Сейфа я не видел.

– Не до того было, я думаю. Да и потом, глубина шкафа – около пятидесяти сантиметров, боковые стенки непрозрачные, а дверца сейфа не настежь была распахнута. С того места, где ты сел, и не мог разглядеть.

– Тоже верно, – Верещагин нахмурился. – Слушай, а в лечебном зале есть сейф?

– Нет. Там всё стерильно, ну, или предположительно должно быть стерильно. Во всяком случае, ничего лишнего – кресло пыточное, лампы, собственно агрегат и тому подобное.

– Но должен же быть и главный сейф, ведь так? В кабинете врача. Там, где письменный стол, документы, компьютер и так далее?

– Совершенно верно, – Глеб вытянул новый листок и передал Верещагину. – Вот протокол осмотра кабинета. Там порядок не нарушен, сейф закрыт. Мы его не вскрывали, только свои печати поставили, а завтра в присутствии хозяина и отворим.

Алекс просмотрел и этот документ, и отложил его.

– Дай-ка я досмотрю протокол по приёмной, всё-таки просидел я там какое-то время. Может, что замечу. Та-ак, на чём я остановился? Ах да, шкатулка…

«Параллельно дальней стене расположен рабочий стол, изогнутый в форме буквы „Г“. На короткой стороне буквы – компьютер, справа органайзер для бумаг с пятью полками. За столом рабочее кресло, обитое кожей зелёного цвета, отодвинуто вплотную к стене. На полу между стеклянным шкафом и письменным столом тело женщины, лежащей ничком, головой к входной двери. Правая рука вытянута вперёд, левая подогнута под тело, под головой и вокруг пятно полузастывшей крови размером приблизительно шестьдесят на тридцать сантиметров. Возле стола на полу отпечаток обуви, предположительно мужской ботинок большого размера».

– Кровь была полузастывшей, да, это верно, я помню. Получается, что с убийцей я разминулся совсем на короткое время?

– Получается, так.

«На покойной надет накрахмаленный белый халат. Рукава и ткань на груди обильно пропитаны кровью. Волосы уложены в пучок и также пропитаны кровью. В области височной кости обнаружена единственная глубокая рана с нарушением целостности кости, направленная сверху вниз».

– Тупое орудие, просто как по учебнику, – добавил Никонов. – Что-то небольшое, но довольно тяжелое, и предмета этого при обыске в комнате не было.

– Ну, тут-то просто: завтра попросим Черняева описать, что стояло на столе у медсестры, скорее всего, орудием убийства послужил какой-то из этих предметов.

– Ты думаешь, что убийство не было запланированным?

– А Тьма его знает. Если вернуться к первой высказанной версии, то есть, любовница пришла разбираться с женой, так запланировано вообще ничего не было, только скандал с битьём посуды. Только сомневаюсь я что-то… Как давно они женаты?

– Два с лишним года, почти три, – ответил Глеб, покопавшись в бумагах.

– Ну вот. Конечно, возможно, что жена надоела и за такой короткий срок, всякое бывает, но всё же – слишком мало прошло времени. Какие ещё версии? Недовольный пациент? Махинации с материалами или амулетами? Впрочем, это опять же после разговора с вдовцом выяснится, и то не сразу.

– Ну, есть ведь варианты и более экзотические. Наследство, которым кто-то не хочет делиться, например. Или родственники, на которых хотят таким образом воздействовать.

– Родственники, да… – Алекс остановил магическое перо. – Помнишь, была у меня история, когда я девушку пропавшую разыскивал?

Никонов сдвинул брови.

– Екатерина… Баталова, так?

– Баташова. Там у отца её хотели фабрику отнять, девчонку сперва запугивали, а потом похитили… Тоже ведь вариант.

– Да, помню. В подвале старой школы её держали, если бы не парень с собаками, и не отыскали бы.

– Но-но! – шутливо возмутился Алекс. – А кто парня с собаками увидел и к делу привлёк? Я! Вот то-то! Кстати, школу собачью они теперь с Екатериной вместе держат… Ладно, не о том речь. Что мы знаем о родителях Рузанны?

– Родители, скорее всего, тут ни при чём. Во-первых, они живут в Ереване, во-вторых, оба пенсионеры. Подробностей я пока не знаю, но это направление, скорее всего, пустое.

– Скорее всего, но не обязательно. Ещё дети у них есть?

Никонов махнул рукой.

– Ещё шестеро. И завтра семейство собирается прибыть в Москву.

– Их можно понять…

Друзья помолчали, потом Алекс спросил:

– А шкатулка, которая в сейфе, что в ней? И сразу второй вопрос – она может быть из тех краёв, из Армении?

– Шкатулка заперта на магический замок. Вернее, даже не так: на ней не видно ни замочной скважины, ни вообще того места, где она должна открываться. Щели нет, понимаешь?

– Значит, и это до завтра, – он остановил магическое перо и захлопнул блокнот. – Тогда давай заканчивать этот разговор, после беседы с доктором Черняевым будет хоть что-то понятно. Может быть.

Глава 4

А самый злобный враг людской –
Самонадеянный покой.

    Шекспир, «Макбет»

Если хочешь рассмешить богов, расскажи им о своих планах. Это знают все, но никто не перестаёт их строить, эти самые планы.

Для Алекса утро началось не с чашки кофе, и даже не с зубной щётки. Началось оно с разбудившего его сигнала коммуникатора, и даже ещё не открыв глаз, детектив понял: всё придётся менять.

Включать экран он предусмотрительно не стал.

– Господин Верещагин? – поинтересовался приятный женский голос.

– Слушаю вас.

– Добрый день. С вами говорит секретарь мэтра Алариена. Мэтр хотел бы увидеться с вами как можно скорее, вам будет удобно назначить встречу на полдень?

– Добрый… день. Я должен уточнить своё расписание на сегодня. Могу я связаться с вами чуть позже?

– Да, разумеется. Мы будем ждать.

Отключив коммуникатор, Алекс откинулся на подушку и со стоном закрыл глаза.

– Что ж спать-то так хочется? – спросил он у мироздания.