Огненный лис

Огненный лис
Анна Алиот

Энни четырнадцать, и она начинает жизнь с чистого листа в школе Рубеж. Магия, новые друзья, первая любовь и возможность спрятаться от прошлого.У каждого в её группе своя цель: Роул скрывается от тюрьмы, Джина мечтает разбогатеть, Нор и Лас ищут приключений. Кто-то из них лжёт о себе. Кто? Зачем этот человек приехал в школу? И человек ли он?Автор обложки – Людмила Ширяева.Иллюстрации – Марии Громовой.

Анна Алиот

Огненный лис

Глава 1 Вступительная речь

Энни проснулась среди ночи и резко села, ударившись головой о кровать сверху. Сердце её колотилось. Кто-то сонно выругался.

Огромная комната была заставлена кроватями в несколько ярусов – около двадцати человек в одном помещении. Барак, как назвал сухонький хозяйственник, распределявший поступающим места.

Это временное неудобство. Потерпеть осталось недолго – собеседование прошло, их уже распределили на группы. Завтра всех заселят в общежитие для студентов.

Временное неудобство для всех и кошмар для единственного эмпата среди них. Энни с раздражением отмахнулась от чужого беспокойства и тяжёлых снов. Ночью было проще, днём у неё не переставая болела голова.

Она снова легла, прикрыла глаза. Ухватилась за ускользающее ощущение, оставленное собственным сном.

Что-то в нём было очень важное.

Она не любила сны. Её необузданный дар приносил отголоски чужих воспоминаний, иногда – видения прошлого, иногда – будущего. Не всегда её собственного. Очень редко – радостного.

Счастье ещё, что подобное случается нечасто и всего лишь во сне. Она бы давно сошла с ума, если бы воспринимала не только эмоции людей вокруг, но и кусочки их жизней.

Но этот сон ей не хотелось забывать.

В этом сне у неё не было зрения, сколько бы Энни ни вглядывалась. Она сидела на земле, руками чувствовала траву и холодную, немного влажную почву.

Там были люди, но она не могла сказать сколько. Энни могла бы прислушаться к своим ощущениям и их голосам и посчитать, но это было неважно.

Значение имел только один человек, и он склонился над ней. Его ладонь сжимала её запястье – Энни поняла, что он прислушивается к её пульсу.

– Не бойся, всё будет хорошо, – уговаривал её незнакомый голос. – Ты только держись, я сам отнесу тебя, по тропе это быстрее…

Энни не слушала его. Что такое слова для того, кто и без них чувствует, что у человека на душе?

Его пронзали горечь и страх – колючие эмоции, но он боялся не её,  а за неё – и это ощущалось как ласковый ветер, тревожащий сердце. И самое важное – такое огромное тёплое чувство, которое Энни боялась называть. Похожее чувство было у мамы, когда она обнимала Энни. Никто больше так не умел. Кроме него.

Энни хотелось плакать оттого, что всё это тепло – ей одной. Так не бывает. О Первые, хоть бы это было правдой. Она потянулась к этому солнцу в его груди, хотелось раствориться в нём без остатка. Ничего больше не чувствовать и не слышать. Даже если это последнее, что с ней случится.

Чужой липкий испуг разбудил её.

***

Для середины осени погода выдалась на удивление тёплой и солнечной. День, когда новых студентов зачисляли в школу Рубеж, всегда был для персонала самым хлопотным и трудным – после недели хаоса нужно было совершить последний рывок и тогда спокойно… нет, не выдохнуть – начать трудовые будни. Хотя спокойно – это не про Рубеж.

Площадь перед главным корпусом была полна народу. Будущие студенты, ждущие своего распределения на группы, с нетерпением и любопытством поглядывали на помост и уже стоявшего на ней мужчину в неброской светлой одежде. Плечи его прикрывал короткий плащ с круглой брошью. Выгравированный на ней огонёк будто сиял на солнце. Девушки с интересом рассматривали рыжие волосы заместителя, собранные в низкий хвост. Парни – сломанный в нескольких местах нос с характерной горбинкой. И те и другие успели оценить старый зарубцевавшийся шрам на правой щеке мужчины. То, что этот след оставило, обладало очень острыми когтями. В толпе послышались шепотки: «Мастер Тиен», «заместитель».

Заместитель директора прикрыл глаза, мысленно перечисляя весь объём проделанной работы. Это его успокаивало. «Принять студентов, расселить по баракам, выдать всё необходимое – сделано. Провести собеседование, распределить на классы и группы – сделано. Два дня почти без сна всех преподавателей (три ментала уже отпущены в двухнедельный отпуск), но, хвала Первым, всё сделано. Назначить командиров – сделано. Заселись их в общежития – сделано. Провести инструктаж – почти. Уже должен закончиться, что-то мастер Айрон задерживается».

Толпа заволновалась, перешёптываясь, восклицая, привставая на цыпочки – по этому мастер Тиен заключил, что из трёхэтажного здания позади появился директор Айрон и командиры – ровно двадцать. До выпускных экзаменов дойдут далеко не все.

Директор и следом за ним пятнадцать юношей и пять девушек поднялись на сцену. Мастер Тиен почувствовал, как ящики у них под ногами закачались. «Надо всё же построить нормальные подмостки», – мысленно добавил он в список задач. Конструкция из деревянных ящиков в спешке составленных один на один и прикрытых досками и дырявым ковром грозила не выдержать веса стольких людей. Но к концу приёмных дней ни у кого уже не было сил строить что-то более прочное, а с прошлого года, эта задача так и осталась невыполненной.

Мастер Тиен дождался, когда последний юноша поднимется. Все они были в одинаковой форме – коричнево-серые брюки и светлые рубахи, с серебряными значками. Единственное, что их различало – цветные платки, повязанные на шее: синие, алые, зелёные, голубые, оранжевые – этих было большинство. Потом заместитель директора спустился. Он лучше постоит внизу.

Мастер Айрон, директор школы и преподаватель типологии магических тварей на старших курсах, оглядел новичков. Это был мужчина лет шестидесяти в отличной физической форме – невысокий, но жилистый и подтянутый. Можно было бы сказать, что это человек неприметной внешности, если бы не волосы – коротко стриженые и не просто седые, а абсолютно белые.

–Новобранцы! – гаркнул директор хорошо поставленным генеральским голосом. Гам на площади разом стих, мастер Тиен с удовольствием отметил, что несколько человек выпрямилось по струнке. Заместитель директора с завистью подумал, что Айрон ведь даже не прибег к магическому усилению.

– Я не скажу, что рад вас приветствовать в академии Рубеж. Это неправда! Большая часть из вас жулики, ворьё и прочий базарный сброд. При этом жулики паршивые, раз вас поймали и привезли сюда. Ну а те, кто пришёл добровольно – идиоты. И у тех, и других выбора особо нет – отсюда уходят либо с дипломом, либо никак, потому что, если твари сожрут вас в Пустоши, никто не пойдёт подбирать ваши кости. Хотите выжить – учитесь. За моей спиной стоят ваши командиры. Мастер Тиен представит их, потом озвучит списки групп. Сегодня обживаетесь в своих казармах, обед в два, ужин в восемь. Занятия начинаются завтра с семи утра, опоздавшие моют учебный корпус вне очереди. У меня всё.

Аплодисментов не было.

Мастер Айрон шагнул вперёд и исчез в облаке серой пыли – он никогда не заботился о зрелищности своей телепортации.

Мастер Тиен поморщился. Старый вояка явно устал и сгущал краски – в Пустоши погибали единицы, и у академии было для таких случаев своё кладбище, а по желанию родственников (и оплате соответствующих расходов на транспортировку и магическое бальзамирование) тело могли доставить в любой город или деревню.

У заместителя директора была ещё одна причина для недовольства. Подготовленная им вступительная речь завершалась изящным пассажем о том, каким важным профессиям – из академии выпускались маги, травники, лекари, специалисты в воинском деле – они обучатся за эти пять лет. Когда после получения диплома выпускникам будет позволено выйти в мир законопослушных людей, они станут очень востребованными специалистами, школа даже поможет с трудоустройством. Мастер Тиен был уверен, что после такой речи даже студенты Золотой Академии в Верхнем Полисе бросили бы свои престижные места и выстроились бы в очередь в Рубеж. И уж точно она приободрила бы этих запуганных детей. Здесь не было никого старше двадцати трёх. У академии было не так много требований для приёма, откровенно говоря, всего два – возраст и собеседование, на котором тебя сразу определяли в класс.

– Когда я называю имя командира, он делает шаг вперёд и озвучивает состав группы. Слышите своё имя – подходите сюда и вместе отправляетесь в общежитие, – скомандовал мастер Тиен, усиливая голос. – Командир Эрнс, группа один…

Глава 2 Группа одиннадцать

Роул стоял за спиной директора среди других командиров и слушал его приветственную речь с непроницаемым лицом. Он не относил себя ни к пойманным жуликам, выбравшим учёбу здесь как альтернативу тюрьме, ни к честным людям, добровольно пришедшим. Роул был отличным малым, молодым подмастерьем в строительной бригаде и имел все шансы стать их бригадиром – толковый парень, старательный и обучен грамоте. Вот только инженер, у которого они подвязались, допустил значительную ошибку в просчётах, заказчик понёс убытки. Проще всего оказалось обвинить самого молодого в их бригаде в халатности до того, как следствие докопалось до истины. Роул подозревал, что хозяин подкупил судью. У самого парня не было денег ни на защитника в суде, ни на эксперта, как не было и нужных связей. Единственная его удача – следователь, предложивший обучение в школе как альтернативу тюрьме. Проведя здесь несколько дней, Роул убедился, что никакая это не альтернатива, а просто другая тюрьма. Неизвестно ещё, что лучше. Во всём виноваты клятые богачи, сочиняющие в белых дворцах законы, которые даже не могут защитить невиновного. Чтоб они подавились своими бумажками!

Роул покосился на тонкий витиеватый рисунок вокруг запястья на правой руке – магическая печать, которая не позволит ему покинуть стены школы без личного разрешения директора. Сдохнуть можно, какая предусмотрительность. Такую печать получил каждый новый студент сразу после собеседования. Печати, которые носят только узники и рабы.

Роул вспомнил виденную однажды мельком сцену: какой-то богатей проезжает со своей свитой по дороге, разделяющей Верхний и Нижний Полис. Рядом со знатным киром в повозке сидели мужчины и женщины странного вида – мягкотелые и белые, явно не работавшие и дня. Лица их были ярко и причудливо раскрашены, а на обнажённой груди у мужчин и женщин были заметны магические печати. Так Роул впервые увидел рабов – предмет особой роскоши, предназначенный исключительно для услаждения господ.

«За моей спиной стоят ваши командиры…» – голос директора вернул его к реальности. Демоны, они же даже не спросили его, хочет ли он быть командиром. В ремесленной школе это, вообще-то, называется староста, и даже тот год, что Роул там учился, он никогда не рвался на эту роль. А тут на собеседовании маг-ментал с посеревшим от усталости лицом глянул на Роула своими жуткими глубокими глазами и поставил две галочки на каком-то бланке. Собеседование прошло без единого слова. Выходя из комнаты, парень прочитал, куда его определили – командир группы, воинские искусства. Последнее его не удивило – если ты не маг и не имеешь хоть малейших познаний в медицине и травах, дорога только в воины. Ещё можно отказаться от учёбы и провести не пять, а семь лет работая на кухне или в хозяйственной части. Разумеется, ничего тебе за это не заплатят, будь рад, что кормят. Учёба была немного привлекательней, ведь и свободу можно получить раньше, и стипендию заработать. Она, правда, полагалась только тем, чьи группы отличалась успеваемостью и выходили на рейды за барьер.

Роул рассудил так: в конце концов, за пять лет можно и деньжат подкопить, а потом он выйдет, будет на что отстроить собственный дом, женится на Кристине – румяной полноватой дочке пекаря – она и согласие своё дала, обещала ждать…

– Группа одиннадцать, командир Роул – провозгласил мастер Тиен.

Роул шагнул вперёд и начал читать с выданного ему листа имена вверенных ему людей:

– Нор Дэт…

Толпа расступалась, пропуская к помосту тех, кого уже позвали.

– Лас Дэт…

«Родственники эти что ли?»

– Джина Шээс…