Босиком по заснеженному мху

– Официант разбил, – хором ответили мама и Богдан, появившийся из кухни с чашкой чаю.

– А кто мне помог, – прошептал я и подошел к камину, над которым висело круглое зеркало в золотой резной раме. В отражении показался уставший и потерянный я, на месте левого темно-карего цвета, вокруг зрачка появился прозрачно-голубой. Я не верил, что это наяву. Прикрыл ладонью его, затем открыл, затем снова прикрыл, он был незрячим.

Медленно повернулся к ним, они в ужасе смотрели на меня.

– Я ничего не понимаю, – прошептал я и ноги подкосились. Все завертелоcь, пол ускользал и резко люстра появилась над моим лицом, веки потяжелев закрылись.

– Артем, Артем, – только и слышно эхо.. охрипшего голоса Аллы Богдановны..

Елочная игрушка

Как на самую красивую елочную игрушку приходят на меня посмотреть в течении недели все врачи кардиологического и офтальмологического отделений. Я не в состоянии комментировать, спорить и задавать вопросы.. Мне произвели тысячи манипуляций на сердце и глазах..

С их слов, порок частично сросся… Не бывать такому!!

Симпозиум врачей из Германии и Израиля, уверенно заявляет, что предыдущие снимки и диагнозы не мои… Но вот же беда – я и правда ослеп на один глаз.

Медицинские исследования не показали точной причины, врачи привели, как пример, три-четыре похожих диагноза, но все это никак не доводит до логических объяснений. Одна версия – отравление. Но чем и как, неизвестно. Анализы отправлены на исследования за границу.

Когда, наконец, пятнадцатая делегация заморских врачей освободила мою палату, я открыл глаза…

Клара – кто ты? – прошептал. – Что со мной было?

Да они меня разводят! Я отчетливо видел ее, прикасался и она касалась меня.. Дала трижды лекарства.. Момент жизни, когда ты хочешь иметь железо-бетонную логику, чтобы все объяснить, доказать и опровергнуть.

А я лишь открывал и закрывал, открывал и закрывал глаза, свой карий и подаренный ею голубой.. Все сознательные реалии, которые приходили мне в голову, чтобы успокоить свое воображение, испарялись..

Кто такая, Клара? Господи, кто же такая Клара? Повторялось в голове, наяву и во сне, когда засыпал..

Вроде и не засыпал надолго, казалось бы, что это период между сном и явью. Все слилось, все перемешалось, и снова фраза, – «я ничего не понимаю». Когда это произошло со мной. Ведь реальнее Клары были ее прикосновения, дерзость, хамство и дым сигарет..

Дверь в палату резко открылась, я закрыл глаза, притворившись глубоко спящим. Алла Богдановна, я узнал ее по тяжелой поступи и с ней кто-то еще.

– Проходи, присаживайся, – сказала она. Учащенные шаги остановились у моей койки, шаркающий звук, кто-то подвинул стул и приcел слишком близко, я почувствовал аромат парфюма, сладкий..

– Он постоянно спит? – узнал я голос Агнии.

– Чаще, чем нужно, – ответила мать Богдана.

– Что с ним в итоге, нужна финансовая помощь?

Надеялся на благоразумие взрослой женщины, но увы..

– Финансовых трудностей нет, но, если бы вы порекомендовали хорошего психиатра.

Очевидно, она спишет все мои действия на вспышки подсознания или побочные действия препаратов, и отвадит от меня Агнию, подсунув единственного сына!

После небольшой паузы, Агния, глубоко вдохнув, спросила:

– Все так плохо?

– Нам пока ничего не известно. Но консультация профессионала своего дела не помешает.

– Вы по поводу того, что он сказал в тот вечер?

– Именно!

– Возможно, ему показалось, может это галлюцинации на фоне приема таблеток? Кто такая Клара, его девушка?

– Нет у него никакой девушки. Наверное побочное действие..

– У него неоперабельный порок с рождения. Мне сказал Богдан..

– Верно, – подтвердила «заботливая женщина». – Врач не велел долго находиться в палате, он слишком слаб, как бы не подхватил вирус.. Да и не время это сейчас обсуждать..

– Еще пару секунд, – попросила Агния, – услышал, как дверь открылась и «заботливая женщина» покинула мою палату.

– Артем, Артем, откройте глаза, мне срочно нужно поговорить с вами, – тут же налетела Агния с требованиями. – Я знаю, вы не спите, ваши веки напрягались и дыхание становилось неровным во время нашей беседы.

Я медленно открыл глаза и взглянул на точечные светильники в полотке, они троились и четверились.

– Ваши щеки совсем провалились, – протянула она руку и хотела коснуться, слегка заросшего редкой щетиной лица.

– Не стоит. Рекомендую вам тысячу раз задуматься, затем касаться меня, – пригрозил я осиплым голосом. Ее ладонь застыла в невесомости.

– Вы обижены на меня?

– А есть причина? – голос мой застревал глубоко в груди. Я был обижен на весь мир.

– Нет. Причины нет. – Дыхание ее стало напряженным.

– Агния, спустите пожалуйста жалюзи, если вам не сложно, – попросил я вежливее, чем хотелось. Она слишком быстро это сделала, постоянно осматриваясь, села на место.

– Не слишком темно?

– Нет, в самый раз..

– Артем, мы найдем лучшего профессора, и он восстановит вас, поставит на ноги за считанные дни.

– На ногах я пока стою..

– Я имею ввиду пси..

– Я понял, не надо оправдываться. Если вам нечего больше сказать, оставьте меня одного, – потребовал я. Она резко встала, подозрительно нервная оказалась сегодня. Впрочем, как и я.

– Я приду к вам завтра!

– Нет необходимости, – наконец повернул свой взор в ее направлении, она стояла слишком близко. – Фарс окончен. В нашей семье не найдется для вас подходящей партии. Мой брат, вас не заинтересовал по всей видимости, а вы не заинтересовали меня, – слезы блеснули в ее глазах на мгновенье. Она поджала без того напряженные губы, сжала в руках ремешок сумки, вдавив его в плечо черного пальто в пол, из-под которых торчали острые носы сапог. Волосы заколоты сзади в пучок..