Босиком по заснеженному мху

– Cтепаныч я. Сторож здешний.

Он подошел, взмахнул рукой и свет фонаря упал на фамилии на плитах.

– Так – так, все Озерские. Николай, Мирослава и Петр. Удачное время навещать покойников, уж третий час ночи, – пробурчал он кривеньким ртом, который затерялся в длинной бурой бороде, от него за версту несло кладбищенской сыростью и спиртным. – Долго стоять будешь, Озерский?

– А что, я вам мешаю?

– Неспокойно на кладбище, с месяц как..

– Покойники покидают склепы или ругаются между собой? – будучи скептиком другого не спокойствия на кладбище не представлял возможным.

– А вот, не до смеха мне.

– Да и мне, особо не до радости..

– Дк, давай это, полчаса и иди домой, – повернулся он и собирался уходить.

– Так что же случилось?

– Болтать не велено, – прохрипел он высоким, но воспаленным голосом.

– Так сами же начали.

Оглянулся по сторонам сторож, и зашагал в мою сторону.

– С памятников фото сдирают хулиганы!

– Зачем им фото мертвецов? Нелепость.

– Кто ж знает?

– Только это? А паники в глазах ваших, будто всю преисподнюю прошли.

– Так это, они говорят, что хулиганы, а коллега мой, Вячеслав, сторож Северного кладбища, где богатые захоронены, в районе богачей, – тянет он руку, указывая на север, – говорит, что фото словно выдраны из камня когтями, камень мраморный расколот у троих членов семьи.

– Молотком выбивали, мыслей не было? Cразу когти. Вот такими фантазиями народ пугаете.

– А крошек нет, камней..

– Подмели, почистили, подготовленные пришли.. – покачал я головой в недоумении.

– Кому это надо? – ухмыльнулся он.

– Да мошенникам, люди известные, памятники наверняка мраморные, – говорил я и думал, а на самом деле, зачем только фото.. зачем? Бессмыслица.

– Нееет, – протянул он и прошел к узкой дорожке, я зашагал вслед за ним.

– А вы что думаете? – задержался я.

– Думаю, кто-то в игры черные заигрался..

– Аааа, так вон оно что, – выдохнул я, – ну-да, ну-да!

– Смешно тебе?

– Да, не до смеха мне, на кладбище, как никак.

– Да вот и мне. Вон умерли отец, сын и зять в одной семье, в течение тридцати лет и кто-то пришел, разом выдрал их фото с памятников, в этом есть смысл? Еще одного знакомого отца фото унесли. Вернее двух, – просчитывал он вслух. – Хулиганам на что? Эти не богатые. Они вон и мрамор не унесли, на что им фото?

– М-да, – не захотев продолжать, я вернулся и сел на свою скамью. Дождь усилился, сторож, торопясь удалился в сторожку. А я задумчиво глядел на фото отца и деда. Кому нужны были бы их фото, чтобы их так безбожно выдрали? Любящий человек? Ненавидящий человек?

К пяти часам шум дождя стих, я знатно замерз, убрал зонт, растирая предплечья, постукивал ногами о сырую землю. Но должен дождаться рассвета, я обещал, и домой не тянуло.

Густота туч слегка рассеялась, но линия горизонта была черно-серой. Как только появились холодные синие разводы рассвета, я поднялся, расправил плечи и направился в сторону дома. Было одно желание, окунуться в книгу и попасть в чужой мир, не похожий на этот. Этот – сер, омерзителен и не чист. Раньше мир был светлее, а сейчас пасмурно и еда не вкусная..

Пока, не торопясь шел домой, город стал пробуждаться. Раз в минуту проезжала машина, с визгом пролетая мимо. Но туман не торопился рассеиваться.

Чашка имбирного чая точно отрезвит, затуманенное состояние. Когда издалека уже стала виднеться кирпичная многоэтажка, я расслабился и замедлил ход.

Свернув в подъезд меня ждал сюрприз. Не люблю сюрпризы.

Это была Агния. Словно остолбеневшая статуя, держа крепко зонт. Я подошел и встал напротив.

– Зачем пришла? – поднял уставшие глаза, – принесла контакты психиатра?

– Мы можем поговорить?

– Мы уже говорим..

– Немного холодно..

– Оделась бы теплее..

– И все-таки, ваши манеры и такое отношение ко мне было игрой? А я и в правду поверила, что заинтересовала вас.

– А ваше? Увы, мое отношение было игрой. Приношу извинения. Ваши вопросы закончились?

– Артем, ситуация выходит из-под контроля. Я приходила к вашей матери. Но она, как я поняла, даже не хочет содействовать, – произнесла она все это с абсолютно другим голосом. Властным и требовательным.

– Содействовать в чем?

– Вам нужно навестить бабушку, она совсем плоха.

– Врача вызовите..

– Это душевная боль..

– Тем более, я не психолог.