Правдивая история короля Якова

– И этого надо бояться?

– Нет-нет. Но ещё никто не был в нашем замке. Ни один человек.

Иларий вспомнил, что отец говорил то же самое. Значит, это правда. Как же реагировать? Конечно, сначала удивиться.

– Что, совсем никто и никогда? – он сделал круглые глаза.

Она кивнула.

– Значит, я буду первым?

– Просто отец запретил мне выходить на улицу. Вернее, он и раньше запрещал, а я… Ну, это сложно объяснить. Лучше пойдём. Скоро сам все увидишь. В общем, он запер все двери в замке, и я больше не могу из него выходить. Со вчерашнего дня.

Иларий посмотрел на неё внимательно. Такие доброжелательные и понимающие взгляды обычно дарят детям или умственно неполноценным людям, мол, ты говоришь, конечно, ерунду, но что же с тебя взять. И действительно, не спрашивать же: «А как же ты тут стоишь, раз не можешь выходить из замка?».

Но Дарина и сама догадалась, что сбила его с толку. Она смутилась.

– В общем, теперь мы можем встречаться у меня.

– Ага, – кивнул Иларий. – Понятно. А твой отец не будет против?

– Он сам это предложил.

– Сам? – Иларию показалось, что кто-то внутри выстрелил из лука прямо ему в мозг. Мозг затрещал. Может, Дарина была права, и стоило начать бояться?

– Да, – Дарина, конечно, не заметила, что происходило с ним. – Ты ведь не против того, чтобы с ним познакомиться?

– Да нет, я не против, – искренне ответил Иларий.

– Отлично, – так же искренне обрадовалась девушка, – тогда пойдём. Только, прошу тебя, постарайся ничему не удивляться.

Совет, надо сказать, был абсолютно бесполезным, тем более что следом за ним она подвела Илария к стене замка – и перед ними тут же открылась дверь. Причём выглядела эта дверь так, что если бы она участвовала в конкурсе на звание самой обычной двери в мире, то несомненно получила бы главный приз: потёртая ручка, покрытые ржавчиной петли, облупившаяся местами краска и плетёный коврик у порога. Если бы Иларий не видел собственными глазами, что секунду назад на этом месте была глухая стена, он бы поклялся, что эта дверь была здесь всегда.

Глядя на его ошарашенное лицо, Дарина попыталась сгладить впечатление:

– Эта дверь специально для тебя. Мы с папой обычно просто проходим сквозь стену.

Наверное, попытка была так себе.

Это она поняла по его лицу.

Пройдя по коридору, они зашли в её комнату. Комната была неожиданно вполне обычная, как Иларий себе и представлял. Он же не знал, что Дарина к его приходу постаралась сделать её такой, чтоб не шокировать гостя: опустила потолок, который до этого находился метрах в двадцати от пола, убрала с него звёзды, стены сделала деревянными (до этого вместо стен у неё в комнате были цветущие кустарники), повесила на них картины, на пол вместо омываемых морем камней с бегающими по ним крабами, последнего её изобретения, положила цветастый ковёр, мраморную лестницу в парк превратила в окно с шёлковыми занавесками, а за ним устроила городской пейзаж: дорогу, дома, чахлые деревца. В общем, комната была похожа на другие девичьи комнаты. Иларий вполне мог бы забыть, что находится в замке волшебника, если бы не одно «но».

Едва переступив порог комнаты, Иларий так и застыл, не веря своим глазам: перед большим овальным зеркалом в кресле сидела Дарина. Или точная её копия. Она сидела неподвижно, и глаза её были закрыты.

Та Дарина, что пришла с ним, приблизилась к зеркалу и легко вошла в него, словно погрузилась в поверхность озера, расположенного вертикально. В зеркале она развернулась и села в точно такое же кресло, в котором сидела вторая Дарина. Потом она приняла похожую позу – и вот перед ним уже обычное зеркало, в котором отражается комната. Иларий и заметить не успел, как это случилось.

Дарина (та, которая сидела перед зеркалом) открыла глаза, встала со своего кресла и подошла к нему. Кажется, видок у него был тот ещё, потому что она взяла его за руку и произнесла:

– Извини, я не могла тебе раньше сказать. Ты бы не понял.

Он с опаской потрогал её руку.

– Я настоящая. А с тобой до этого было моё Отражение. Папа научил меня пользоваться им, чтобы я могла гулять, где хочу, не выходя из замка. Я же говорила тебе, что он запретил мне выходить. Совсем запретил. Вот мне и пришлось послать вместо себя Отражение.

Иларий заметил, что стоял в дверях, забыв одну ногу за порогом. Он осторожно переступил в комнату.

– Так значит там, на улице, была не ты?

– Это была я. Только не совсем я. Это было моё Отражение. Но я сидела здесь и видела и слышала через зеркало всё, что происходило. Это я отвечала тебе, когда ты спрашивал. И цветы твои – видишь? – они у меня.

– То есть ты сидишь в комнате перед зеркалом, а в город выходит твоё отражение из зеркала? – начал понимать Иларий.

– Да.

– Так значит, я всё время общался с твоим отражением?

– Нет. Отражением я выходила только вчера и сегодня. А до этого я была настоящая.

– На первом свидании?

– Была я.

– А в тот день, когда ты нас выручила от стражников?

– Тоже я. Поэтому папа и запер меня. Он не разрешает мне выходить из замка. Только Отражением.

– Почему?

– Боится за меня. Не хочет, чтобы со мной что-нибудь случилось. В городе полно опасностей.

– Ага, а Отражение…

– Отражению нельзя причинить вред. Что бы с ним ни случилось, я буду в безопасности. Ты сам попробуй ударить своё отражение в зеркале, или выстрелить в него. Почувствуешь ты что-нибудь? Разве что зеркало разобьётся. А у меня даже зеркало не пострадает. Отражение спокойно вернётся в него.

– Полная неуязвимость, – задумчиво сказал Иларий. – Это отец научил тебя? Он тоже этим пользуется?

– Да, иногда. Он не любит выходить в город.

Иларий посмотрел на букет в её руках:

– Очень удобно. Можно гулять, где угодно, и ничего не бояться.

Он не отрывал глаз от цветов. Дарина перехватила его взгляд, и он тут же спросил:

– А как же цветы? Отражение может держать предметы?

Дарина кивнула: