Остров звезд

– Ладно, ладно, придурки чертовы! Ваша взяла! – взвыл он полным отчаяния голосом. Мы победно заулыбались.

Так мы все усиленно взялись за дело. Даже если у меня и была отмазка не работать – я должен был подготовить материал для записи – было стыдно оставлять тяжеленный груз бремени и общей мечты на хрупких плечах товарищей. Да и, честно говоря, свободного времени у меня оставалось предостаточно.

Помаявшись пару дней в поисках подходящего предложения, я устроился на доставку в пиццерию на полставки. Тут были свои плюсы: городок-то маленький и практически все знают меня в лицо, так что от чаевых не было отбоя. А, как милый бонус, – селфи с клиентами на очередной фотке. Я даже не корил себя. Многие, узнав о том, кто может доставить им пиццу, делали заказ. Даже те, кто вообще ее не хотел. Местная звезда на мотороллере – ждали именно меня.

Порой, я просто не успевал, и тогда любители «Маргариты» сильно обижались, если их заказ передавали другим курьерам, грозя моим работодателям закрытием. Тем не менее, чаевые росли в геометрической прогрессии и в какой-то момент я уже было подумывал открыть свою пиццерию. Даже название ей придумал – «Звездная пицца» или «Кейси-пицца», но так или иначе, это оставалось лишь забавной шуткой, которой я потчевал себя перед сном.

Копилка наших сбережений быстро росла. Удивительно, ведь даже Хайер отдавал почти все, что заработал. Хотя, наверное, просто Эрл следил.

Часто теплыми летними ночами я не мог уснуть, но не от духоты, что пробиралась в комнату, а потому что меня терзало радостное возбуждение, предвосхищение важного шага, который все мы готовы были сделать. Я вставал, чтобы посмотреть на далекие, холодные звезды из окна на втором этаже. Мне подмигивала Венера, переливаясь разными цветами. То ощущение, что мы находились на пороге чего-то великого. Того, что изменит наши жизни раз и навсегда!

Да и я не стоял на месте, нет. Строки очередных песен посещали голову все чаще, появляясь в самый неожиданный момент. Я даже почти привык.

Однажды очередная классная строчка захватила мысли в тот самый момент, когда я мило о чем-то шептался с новой подружкой Джессикой Стайл, очаровательной маленькой блондиночкой в коротком белом с черными цветами платье, значительно выше колен, и третьим размером груди, которая вот-вот готова была мне выпрыгнуть в руки. В ту самую секунду, когда чувственная связь уже была налажена и наши губы почти слились в сладком поцелуе влюбленных, перед моим взором всплыла строка. Та самая заветная рифма, что не шла в голову целую неделю. Я бился над ней, что тот ястреб над добычей в Большом каньоне, в поисках подходящих рифмослов. Она аккуратно появилась из ниоткуда перед моим взором вся такая идеальная, выстроенная по всем правилам музыкальной эклектики. Поколыхалась пару секунд в надежде, что я ее смогу запомнить, а потом рухнула огромными, с тиснением, золотыми буквами, на ничего не подозревающую Джессику. Девчонка к тому моменту уже прикрыла глаза и вытянула губы для поцелуя.

Во мне боролись в яростной битве две сущности: юноши пубертатного периода и творца, для которого непонятны все человеческие естественные потребности. Кто из них одержит вверх, когда все естество превратилось в пучок противоречий?

Пауза затянулась, через просвет между буквами я видел, как Джессика, приоткрыв правый глаз, удивленно смотрит на мою невероятно тупую мину. Впрочем, смотреть на нее тоже было смешно.

– Подожди! – я что, произнес это вслух?

Левой рукой я хотел было откинуть злополучные буквы, и, наконец, прервать повисшую паузу, пока Джессика не решила, что я тот еще придурок. Но, черт возьми, вдохновение пугливо, как олененок, в одиночестве жующий травку на поляне. Да и моя муза не каждый день посещает меня с гениальными идеями. И вот он: этот олененок, поднимает голову, не прекращая жевать зеленую траву под копытами, чувствуя угрозу. А присмотревшись, видит между деревьев притаившегося охотника и черные дула вороненого ствола, что наблюдают за своей жертвой. Наступал момент истины! Одна ошибка и добыча ускользнет, лавируя меж деревьями, что гонщик NASCAR на Daytona 500[24 - Daytona 500 – престижная гоночная кольцевая трасса, и самая важная в календаре NASCAR.] меж оппонентов в кольце. Никакой идиот не отпустит вдохновение, тем более такой как я, когда оно крутится у тебя под носом. Но и, конечно, только самый последний кретин откажется от поцелуя с Джессикой Стайл! Нужно было принять решение мгновенно – прямо сейчас.

Тишину призрачного леса разорвал грохот ружейного выстрела. Добыча ушла, сверкнув копытами. Впрочем, тут еще надо определиться, что считать добычей.

– Ты что, заснул? – Джессика недовольно щелкала пальцами перед моим лицом.

Тряхнув головой, я попрощался с наваждением, с рифмой, с идеально выстроенной строкой и глупо улыбнувшись, выдал:

– Кхм. На чем мы остановились?..

Спустя три месяца материал для пластинки был готов. До единой ноты выверен, отрепетирован, все соло заучены и, в целом, отлично исполнен. Единственное «но» – в гараже.

За это время мы собрали почти пару тысяч долларов, включая гонорары от концертов. Какой-то сотни не хватало. Впрочем, это не считается. Да, теперь мы старались брать гонорар настоящими деньгами, а съестное – как приятный бонус. Алкоголь же брали не стаканами, а бутылками – в гараже скопилась большая коллекция. Как лидер группы я решил, что как только хотя бы одна из песен прозвучит на радио, мы устроим грандиозную вечеринку, куда позовем всех фанатов, а, может, даже и больше. И уже там вскроем все наши запасы.

В городе была всего одна студия звукозаписи – не разбежишься: в том же самом здании, откуда велось местное вещание музыкальной радиостанции NDMA – местного подражания серьезным игрокам. Впрочем, пока нам и это не впряглось. Я решил, что если уж положить двух зайцев, то одним выстрелом.

Бессменным радиоведущим NDMA был DJ Вуду, мистер Лайонел Шорт. Вроде как действительно диджей, и при всех заслугах вполне неплохой.

По слухам, когда-то он имел успешную карьеру, гонял в турне по Штатам, а сейчас осел на местечковой радиостанции, включая незамысловатые, но хитовые треки, и пытаясь поразить жителей городка красноречием. Студия принадлежала тоже ему, но не всякому, оказывается, там было место. Мистер Шорт строил из себя музыкального бога или черт его знает еще кого. Никому не удавалось просто так проникнуть в его храм. И в чем тут причина, в гениальности Вуду или в его ограниченности или глупости, а, может быть, и то и другое, нам только предстояло узнать.

Прощупывать почву на предмет записи отправились мы с Хемингуэем. Его присутствие добавляло нашей паре серьезности, а я действительно хотел, чтобы Лайонел нас так и воспринял. И если слухи не врут, он все еще якшался с различными музыкальными лейблами, под чье крыло потенциально он бы мог пристроить и «Блудного сына».

В тот вечер мы перехватили его на выходе из здания радиостанции, когда мистер Шорт собирался отчалить домой на своем «Додже».

– Эй, мистер Шорт! – крикнул я спине в кожаном пиджаке, что собиралась исчезнуть в салоне темно-зеленого маслкара. Тот притормозил, то ли раздумывая, то ли ожидая нападения. Мне показалось, что он даже пригнулся.

– Ди-джей Вуду!

Лысая голова с коротким темным ирокезом повернулась ко мне. Вуду настороженно хлопал глазами, не понимая, чего от него хотят эти двое ребят вечером возле радиостанции. Учитывая отдаленность студии от центра города, скорее всего, первой его мыслью было ограбление. Но прикинув наши габариты (мое телосложение оставляло желать лучшего, а о Хемингуэе вообще не стоило упоминать (не то, что Эрл), такая же сопля, как и я) моментально успокоился, рассудив, что опасаться ему особо нечего. Кроме того, охранник еще не закрыл дверь здания, раскуривая сигарету на пороге.

– Чего вам? – спросил, наконец, Вуду, приняв позу и облокотившись на крышу зеленого «Доджа».

– Извините, что появились так неожиданно и без спроса, но дозвониться до вас нет никакой возможности, – моя абсолютная правда бежала впереди меня. Мы всю неделю обрывали провода, надеясь чинно и цивилизованно назначить встречу, но студия Шорта всегда отзывалась длинными бесконечными гудками. Видимо, Вуду настолько сократил весь штат сотрудников, а, может быть, просто не набирал никого, играя на собственном поле, что даже банального секретаря или администратора не завел. Поэтому нам ничего не оставалось кроме как взять быка за рога. И если гора не идет к Магомеду, значит он идет к горе… ну, вы уловили.

– Не стоит подкрадываться к людям посреди ночи, – мистер Шорт указал на краснеющий закат. – Так и огрести можно, – он старался выглядеть беззаботным, но пока это удавалось с трудом. Все еще будучи внутренне скован, он не понимал, зачем два юнца на закате дня подкараулили его.

– В общих чертах, нам нужна студия звукозаписи, – я решил сразу внести ясность. Но, кажется, мои слова прозвучали в равной степени странно и угрожающе.

– В каком смысле? – Вуду прищурил глаза, что-то раздумывая.

– Мы – группа. Молодой музыкальный коллектив. «Блудный сын», – вздохнув, Хемингуэй, обладавший интеллигентностью, принял весь удар на себя. – Для того, чтобы записать альбом. Разумеется, мы заплатим, – добавил он еще после небольшой паузы.

– О! Вот оно как! – Лайонел моментально успокоился и даже хохотнул, вспомнив о своих подозрениях несколько секунд назад. – Целый альбом?

– Ну, не альбом… – помялся Хем. – EP.

– Ну, думаю, это можно, – мистер Шорт кашлянул в кулак.

Мы с Хемингуэем переглянулись.

– Но есть одно «но», – ведущий выдержал театральную паузу. – Мне сперва нужно вас послушать. Извините за прямоту, но от плохой музыки у меня начинает болеть голова, потом спазмы, потом тошнит… кошмар в общем, – он провел ладонью по горлу. – Никогда не забуду название, как ее, этой группы… – он замолчал на пару секунд, почесав подбородок с явно излишней щетиной. – О! Смотрите-ка, забыл! – и расхохотался.

Хемингуэй недовольно хмыкнул. Он вообще крайне скептически относился к электронной танцевальной музыке, даже от признанных мастеров, считая, что в ней нет ни души, ни искусства. Одно сплошное бумц-бумц. Мне же было наплевать. Я воспринимал музыку иных жанров подчеркнуто нейтрально, хоть лей мне в уши «Satisfaction»[25 - «Satisfaction» – сингл итальянского продюсера Benny Benassy.] день напролет. Впрочем, порой, и меня коробило от популярности разного рода диджеев, но я предпочитал держать свое мнение при себе, особенно в данной ситуации.

– Идет, – кивнул я, – назначьте дату!

– На выходные, – не задумываясь ответил Шорт. – Скажем, вы ребята, меня заинтересовали. Хотя бы своим подходом. Я думал в нашем городе никто не интересуется музыкой настолько серьезно, что готов даже в ночи следовать за своей мечтой, – он задумчиво потер небритый подбородок, – да, именно так.

Я не стал мучить его лишними разговорами, главного мы уже добились. Шорт сел в машину, завел мотор, и уже отъехав от нас футов на десять, неожиданно остановился.

– А вы вообще, что играете? – крикнул он, высунув голову в окно.

Я чуть было не сказал, но тут же прикусил язык. И не потому, что Вуду, вероятно, так же как и я относился к другим жанрам музыки или мне стало стыдно. Вовсе нет.

– Мы не играем, – я смотрел на него настолько серьезно, что мистер Шорт даже снял очки, и удивленно поднял бровь. – Мы живем этим, – продолжил я.

Может, и звучало немного пафосно. Но какую еще реплику не ввернешь в тот момент, когда багровые лучи закатного солнца играют на крыше чертова «Доджа»? Наверное, стоит кучу денег. Хотел бы я и себе такую тачку.

На его лице расплылась огромная улыбка, от уха до уха. Даже Джокер[26 - Джокер – суперзлодей, заклятый враг Бэтмена. По канонической версии человек, ставший Джокером, упал в кислоту. В результате сошел с ума, обрел белую кожу, черные круги вокруг глаз и зеленые волосы, а на лице у него навсегда застыла улыбка.] мог бы ей позавидовать.

– Вы определенно мне нравитесь, ребята! – он поднял большой палец.

Через секунду «Додж» выпустил пыль из-под колес и стал стремительно удаляться от здания радиостанции. Вскоре он скрылся за поворотом, мигнув напоследок задними габаритами.

ГЛАВА 4. VOODOO PEOPLE

Оставшиеся дни мы репетировали как проклятые, стараясь довести и без того отработанные движения до совершенства. Стены гаража трясло так, что соседи наверняка думали, что здесь проводятся бурильные работы, а не репетиция. Это было недалеко от правды, мы действительно долбили с яростью и грохотом отбойных молотков в самом лучшем смысле. Хай тряс грязной шевелюрой, как настоящий рокер, Эрл одухотворенно крошил барабаны и тарелки, удивляюсь, как еще палочки чудом оставались целыми. Хемингуэй был предсказуемо спокоен и сосредоточен, будто играет в каком-нибудь театре и перед ним стоит дирижер, взмахивая жезлом – все-таки он отдавал дань своему высшему музыкальному образованию.