Банда возвращается

– Хорошо. Что сказать?

Голос Виктории стал как будто грустным:

– У меня свободного дня не получилось, я к нему не смогу заехать… Вообще, если что, звони ему, у меня-то нет телефона, а он знает, как передать через знакомых.

– Ну, все, что ли?

– Да, до встречи.

Зазвучали короткие гудки.

Бондарович потер лоб и закурил.

«Вот тебе и встреча в музее холодного оружия. Как бы до огнестрельного не дошло… У этой красавицы Макаровой явно что-то произошло. И дед – в курсе. Наверняка для него не секрет, что его внучка вышла на меня – причем вовсе не для того, чтобы услышать мой голос, по которому соскучилась, не для того, чтобы обсудить амуры…»

Выбросив эти мысли на время из головы, Бондарович собрал бумаги и направился к Щербакову.

Тот был на месте. Александр прикрыл за собой тяжелую дверь:

– Разрешите, товарищ генерал.

Щербаков оторвался от бумаг.

– Заходи, Александр. Дело Смоленцева?

– Так точно.

– Хорошо, – папка исчезла в столе. – Что у тебя по Могилевчуку?

– Я докладывал, можно с ним работать.

– Вот и поработай. Он пару дней на нарах отвалялся, поразмыслил. Наверняка созрел: куда ему деваться, если не хочет остаться в стороне?.. Ты как думаешь?

– Не такой он и крепкий орешек, каким казался сразу.

– Это нам только на руку. Съезди, поговори с ним. Вот новые материалы из Интерпола, – генерал достал из сейфа тоненькую папочку, – изучи их – и к делу.

– Разрешите идти?

– И не переживай, – Щербаков ободряюще улыбнулся. – Я имею в виду дело Смоленцева…

– А чего переживать? – Банду совсем не тянуло на откровения. – Дело житейское.

– Правильно, майор. Это такие дебри – куда ни сунешься, получишь по носу! То, что тебя отодвинули – считай, тебе улыбнулось счастье. Возможно, нам с тобой надо Богу большие свечки поставить за то, что не дал нам «нарыть» информации. Слышал ведь, как говорят: «Меньше знаешь – спокойнее спишь».

Генерал немного лукавил, конечно. Секретную документацию сам поглощал папками. И в другой ситуации мог с успехом сказать: «Знание – сила. Чтобы выжить, надо знать».

Банде отлично было известно, что генерал Щербаков умеет держать нос по ветру, – иначе генерал не долго продержался бы в своем кресле. Поэтому Александр, принимая ответственное решение, привык больше полагаться на собственные оценки ситуаций. Это была одна из граней его независимости. В данном случае оценки Александра и генерала совпадали…

– Разрешите идти? – повторил Бондарович.

– Разрешаю. И держи меня в курсе.

– Могилев?

– Да. Когда кулич испечется на твоей кухне, посмотрим, что с ним можно будет сделать на моей…

Документы Бондарович изучать пока не стал, отложил в сейф и запер. Порывшись в ящике письменного стола, он нашел справочную дискету, вставил ее в компьютер. Теперь найти номер телефона Орлова Прокофия Климентьевича не составляло труда. Бондарович записал номер на клочке бумаги, сунул этот клочок в карман и сразу покинул здание на Петровке.

Направившись на машине в сторону Лефортово, Александр притормозил перед первым попавшимся таксофоном и набрал номер старика.

Трубку подняли быстро – со второго гудка. Александр машинально взглянул на часы:

– Добрый день.

– Здравствуйте, – отозвался голос Ольги Борисовны.

– Можно ли Прокофия Климентьевича? – Банда сегодня с утра еще ни с кем не был таким вежливым, как с этой пожилой женщиной.

– А кто его спрашивает?

– Виктория просила передать… – заикнулся Александр.

– Даю, даю, – испуганно пролепетала женщина. – Подождите секундочку…

Ждать пришлось значительно больше секундочки: как видно, Ольга Борисовна понесла к старику аппарат…

Банда оглянулся. Рядом стоял его автомобиль с невыключенным двигателем; в четырех шагах прохаживалась туда-сюда молодая женщина… Кого-то ждала?.. Или – «телефонистка»?.. Сейчас все больше становится людей, промышляющих таким способом: прогуливаются возле таксофонов, подслушивают кто что говорит; или даже стоят рядом – у соседнего таксофона; если услышат что-нибудь типа: «Алик, сейчас зайду к тебе, поменяю доллары», выпустят тебе струю парализующего газа в лицо или разрядят в спину электрошокер… и – прощай, портмоне!.. А с ним, возможно, и ключи от машины. Ну и сама машина, разумеется…

Банда на всякий случай не выпускал женщину из виду…

Нет, эта женщина встречалась здесь с молодым человеком: он подошел к ней с красивой розой на длинной ножке… Влюбленные поцеловались и в обнимочку медленным шагом двинулись вдоль по переулку.

В полном безветрии тихонько закружил снег. Александр невольно залюбовался удаляющейся от него парочкой…

Наконец трубка отозвалась.

– Говори, я знаю, кто звонит, майор, – сказал старик твердым голосом.

Рядом с Бандой совсем никого из прохожих не было:

– Виктория просила передать, что свободного дня у нее не получилось, в гости не придет.

– Бедная девочка, – с горечью произнес старик. – Значит, закрутило ее, затянуло все-таки в мясорубку… – после короткой паузы Прокофий Климентьевич решительным голосом велел: – Лети ко мне, майор, только очень быстро. Могут нагрянуть с обыском…

– Как? – Банда решил, что ослышался.

– Да ты не бойся, – успокоил Прокофий, – мой телефон прослушать нельзя, и аппарат в доме лежит против «жуков». Торопись.