Жила Жизни

– Извини.

И пошел догонять охотников. Через несколько минут он нагнал деда Пантелея, у того было задумчивое лицо, Кузьма подумал, что дед тоже переживает этот скверный случай, поэтому сказал:

– Спасибо тебе, дед Пантелей.

– За что , Кузьма ?

– За то , что поддержал меня. Я ведь вижу , ты тоже переживаешь о случившемся.

Дед Пантелей усмехнулся.

– Сынок, я об этом даже не думаю, на мне таких грехов больше , чем предостаточно, лагерное начальство нас использует в качестве собак ищеек не один десяток лет, мы в этом деле незаменимы. Просто у меня есть еще совесть и я считаю, что зэки – тоже люди и у них есть такие же права на жизнь, как и у нас, ты не представляешь, Кузьма, сколько у нас люду сидят в лагерях за не понюх табаку. Просто я думаю о другом.

Кузьма поинтересовался:

– О чем, деда ?

– Ты, Кузьма, человек с душой, поэтому тебе скажу.

– Могила, никому не проболтаюсь.

Дед Пантелей горестно, загадочно выдохнул:

– Калистрат ведь не пришил тех двоих.

Кузьма удивился:

– Как это ?

– А вот так , сынок, я ведь трупов не видел и Митрофан их не видел. Калистрат сказал, что они трупы в реку скинули в полынью. И крови на снегу не было, даже лыжи куда-то пропали. Усек ,Кузьма?

– Да ведь лыжи для охотника у нас зимой на вес золота.

– То-то и оно , сынок, не чисто здесь, не чисто.

Ночевать в лесу охотники не стали и вернулись в деревню в два часа ночи следующего дня. Все разбрелись по домам, решив утром доложить начальству лагеря о выполненной работе. Дед Пантелей зайдя во двор своего дома и сняв лыжи, сразу заметил что – то неладное, его не встречал как всегда, верный пес по прозвищу отважный. Пантелей приставил свои лыжи к поленнице, плохое настроение сменилось тревогой. На всякий случай он передернул затвор на своем карабине, в деревне кое – где лаяли собаки, значит кто – то где то не спал. Дед Пантелей, подходя к собачьей конуре, позвал пса:

– Отважный, дорогой , я вернулся.

Собак охотники в погоню не брали по причине того,чтобы преследуемые всегда были застигнуты врасплох . Пес не отзывался, дед нагнулся и, в свете луны увидел, что его пес лежит в конуре, а его лохматая, большая голова разворочена пулевым ранением, сама лицевая сторона конуры также имела три пулевых отверстия. Дед Пантелей вслух проговорил:

– Значит, стреляли из автомата.

На его голос отозвались с крыльца дома:

– Правильно , Пантелей, я лично пришил его как врага народа и тебя пристрелю, если карабин не откинешь в сторону.

В свете луны Пантелей рассмотрел говорившего, это был старшина Спиридонов, в руках у него был автомат. Пантелей не мог понять, что происходит, хотел спросить Спиридонова в чем дело, но услышал за спиной как хрустит снег под чьими-то ногами, он обернулся, увидел пятерых солдат с винтовками. Спиридонов еще раз предупредил:

Бросай карабин, не доводи до греха.

Дед Пантелей спросил :

– Что с семьей ?

– Живы здоровы, пошли , тебя Брючков ожидает.

Пантелей положил карабин возле конуры, в этот момент на него налетели солдаты и начали его избивать прикладами. На шум выскочили его старая жена и внучка Маша с невесткой, Спиридонов на них прикрикнул.

– Назад , выблядки врага народа, всех порешу !

Вся деревня огласилась собачьим лаем и уже через час вся деревня знала, что всеми любимый дед Пантелей арестован, как враг народа и пособник фашисткой Германии, наивно, но это был факт для малограмотных селян.

ГЛАВА 7

Столеров профессионально прицелился топором и резко ударил по березовому полену, разрубил его на две части. После недельной лечебной профилактики со стороны начальника медсанчасти, чувствовал себя намного лучше, Горышев сделал с ним чудо. Столеров разрубил две половинки еще пополам, разрубленные поленья сложил на руку, зашел в санчасть, прошел по коридору к большой железной печи. В печи, потрескивая, догорали сосновые поленья, по больничному бараку распространялся приятный хвойный запах. Из рядом находившейся палаты донесся слабый голос. Столеров сразу понял: новичок все – таки оклемался. Горышев сделал ему операцию сам, новичок прибыл с последним этапом, в плохом состоянии: его сильно почикали ножичком, Горышев сомневался, что он выживет, так как потерял много крови. Горышев, в данный момент, находился в столовой на завтраке, и поэтому Столеров на правах санитара вошел в палату, аккуратно вытирая руки об засаленные штаны. Увидел, крепкого телосложения, новичка, но с бледно – желтым лицом. Столеров подошел к нему, присел на соседнюю кровать, спросил .

– Что, оклемался, бедолага ?

Новичок слабо, через зубы процедил:

– Бедолаги, суки, пидоры, а я стопроцентовый бродяга по жизни.

В голове Столерова промелькнула мысль: неужто, законник перед ним, неуверенным тоном поинтересовался:

– Как величать тебя, бродяга ?

Белые губы новичка тронула надменная улыбка.

– Что, хочешь в кореша набиться ?

– Да, нет. Так интересуюсь.

Новичок усмехнулся.

– Ладно, не грузись, норов у меня такой, для корешей по жизни и братвы – я Антоха Князь, слыхал ?

Столеров не поверил своим глазам, перед ним лежал на больничной койке знаменитый вор, урка всем уркам, знаменитый медвежатник из Одессы. Столеров улыбаясь выдохнул:

– Кто ж не знает Князя, на всех централах только о тебе и базар.

– Не пуржи, о мне уже давно не слыхать.

Столеров согласился.

– Сейчас не знаю, но лет семь назад, базара хватало, век воли не видать.

Князь осадил его: