Болезни Белокамня

– Почему ты не позволил им убить Мятку? – задала вопрос одна из Вдов, обращаясь к Мизинцу. – А ну как сейчас эти чародеи передумают и сожгут наше заведение дотла, когда им сейчас ничего не угрожает?

Все посмотрели на владельца борделя, потому как всем без исключения присутствующим был интересен ответ мужчины.

– Всё очень просто! – пояснил тот, зубами откупорив пробку с початой бутылки вина. – Я не хочу рисковать вами понапрасну. Это раз! Кроме того, лучше сотрудничать с властями, нежели им перечить, потому как им хватит сил спалить весь район, но они этого не делают, стараясь спасти хоть кого-то. Это два!

– А ещё ты хотел узнать, кто из присутствующих может быть заразен, верно? – спросила Сдоба.

– Это третья причина, – не стал отрицать Мизинец. – Согласитесь, что теперь, когда общий осмотр завершён, вы чувствуете себя увереннее, чем до него, верно?

Ответом ему послужило всеобщее молчание, но даже этого хватило, чтобы понять – трактирщик попал не в бровь, а в глаз. Естественно, что каждый из присутствующих вздохнул с облегчением, когда ему объявили о том, что он не несёт на себе печатей чумы, а посему не опасен для общества. Вот только сами доктора не упомянули о том, что это далеко не последний осмотр, ибо возможно скрытое течение болезни, либо кто-то из дам мог быть заражён, но ещё не успел начать чахнуть. Да и заразиться было проще простого, ведь Вдовы и их начальник всё же не отказались от затеи выбраться на вылазку за провизией, коей в заведении оставалось не так уж и много.

– Хватит прохлаждаться, дамы! – позвал всех от стойки Мизинец. – Вам были даны указания, так и выполняйте их!

– Как нам выходить наружу, когда там эти трое уродов в масках стоят? – осведомилась у начальника Санса.

– Дуйте через запасной выход! – ответствовал мужчина.

– А если мы уйдём, но эти трое решат вернуться? Кто тогда станет защищать бордель?!

– Что-нибудь придумаю! – буркнул Мизинец, после чего осушил бутылку одним махом. – Марш на улицы за провизией!

Что поделать – возникать и перечить ни у кого желания не появилось, а посему ударный отряд, состоявший из пяти дам и Белогривки, выдвинулся в служебные помещения здания, чтобы затем выбраться с тыла, где у двери дежурила ещё одна вооружённая коротким мечом и арбалетом куртизанка.

– Действуем так! – заговорила полноватая проститутка по прозвищу Сдоба. – Двигаемся боевой шестёркой…

– Это как?! – шёпотом спросила у матери Белогривка, на что та отмахнулась от дочери, велев ей молчать.

– Потом объясню! – коротко бросила ей в ответ Санса. – Слушай Матушку.

– Кого?! – удивилась Нэтали, поскольку Сдоба была немногим старше её самой, и годилась девушке в сёстры, но никак не в матери.

– Так у нас называют старшую на задании! – быстро пояснила женщина. – Помолчи немного, родная!

– А это тут у нас кто?! – нахмурилась Сдоба, только сейчас обратившая внимание на новое лицо в их отряде. – Откуда?

– Это моя дочь, Нэтали, – со вздохом ответила её мать. – Она пойдёт с нами, и это не обсуждается!

– Ладно! – кивнула Матушка, легко соглашаясь с подобным пополнением. – Лишние руки для переноски жратвы нам не помешают, в том случае, если не удастся разжиться подводой. Отвечаешь за девчонку сама, Санса! Работаешь с ней в паре, идёте сзади! Я буду с Нэн, мы впереди, Моана с Налией по центру. Все надевайте на лица платки, на руки перчатки, прямо сейчас!

Естественно, что делалось это не для того, чтобы скрыть свои личности, ведь банда сейчас собиралась идти на грабёж, но чтобы защитить себя от возможной заразы, которой, как уже успели узнать из коротких тревожных бесед, в трущобах было больше всего. Белогривку едва ли не колотил озноб, но она не чувствовала жара, а это была лишь тревога волнения, ибо сейчас ей предстояло выйти на полные хаоса улицы, где не исключались кровопролитные бои. Однако теперь Нэтали была не одинока, а принята в состав одной из самых свирепых банд Дыры. Одеваясь, девушка быстро осмотрела своих новых товарок, каждая из которых была весьма и весьма колоритной личностью.

Сдоба была молода, обладала приятной полнотой, и вооружена обычным плотницким топором, каких в любой кузнице навалом. Нэн или Нэнси оказалась полуэльфкой, о чём ясно говорили её слегка заострённые уши, бледноватый оттенок кожи и специфической формы разрез глаз. Девушка эта была одной из всех, кто вооружился двуручным предметом, коим оказалось самое настоящее копьё, которое она умело держала в руках. Помимо него за спиной полукровки обнаружился приличных размеров чехол, в котором покоились дротики, длиной чуть более метра, которые полагалось метать, и, судя по всему, управлялась с ними Вдова отлично, раз у неё была специально изготовленная торба для этих снарядов.

Следующая пара – Моана и Налия оказались самыми настоящими сёстрами от одной матери, но разных отцов, отчего оттенки кожи их значительно отличались друг от друга. Первая девушка была цвета молочного шоколада, в то время как вторая несколько отдавала краснотой, что было вполне необычно для здешних краёв. Возможно, что отцом её был кто-то из путешественников, приехавших сюда… Однако когда Налия высунула свой язык, чтобы облизнуть пересохшие губы, то стало видно, что он тонкий и раздвоен на конце, как у змеи, а зубы её странно заострены и часть из них удлинена. Перехватив изумлённый взор Белогривки, девушка усмехнулась.

– Моим папашей был могущественный демон по словам моей вечно пьяной матери, – охотно пояснила Налия. – И от него я унаследовала не только зубы и язык, но и яд! Не такой сильный, правда, как у змей или скорпионов, но его хватает, чтобы жертва моего укуса свалилась без чувств на довольно продолжительный срок. Пока я не раскрываю рта – легко могу сойти за обычную девушку. Хорошо хоть, что всё остальное мне от матери достались, а не от демона, иначе гореть мне давно на костре Инквизиции!

С этими словами она натянула на нижнюю половину лица свой платок, в то время как Белогривка заинтригованно посмотрела на её сестру.

– Я человек, если тебе интересно об этом узнать, – улыбнулась та, прежде чем скрыла и своё лицо. – Мой папанька ничем примечательным меня не одарил, как сестрёнку, но я всё равно люблю её, змеюку подколодную!

– Ты мне просто завидуешь!

– Вот ещё! – усмехнулась Моана. – Как же!

Вооружены сёстры были обычными короткими мечами, но при этом обе имели небольшой набор метательных ножей, которые… Тут Белогривка не поверила своим глазам, ибо Налия взяла каждый клинок в руки и тщательно вылизала лезвие с обеих сторон своим языком, чем изрядно смутила Нэтали.

– Сестрёнка наносит на клинки яд, дорогая! – пояснила новенькой спутнице привычная к подобному действу Моана.

– Вот поэтому я никогда не беру в рот у этих грязных мужланов! – усмехнулась полукровка, подмигнув Белогривке. – А ты?

– Э-э-э, – смутилась девушка, не желая принимать участия в подобной пошлой беседе, поскольку ещё не привыкла к тому, как себя расковано вели все здешние дамы.

– Хорош уже смущать новенькую! – кашлянула Сдоба. – Что, все готовы?! На выход! Отворяй калитку, Лана!

Девица-сторож кивнула, выпуская товарок наружу, и вот боевая шестёрка уже покинула кров борделя, который спешно был превращён в небольшую крепость. Свет больно резанул по глазам привыкшей к полумраку Белогривки, по ушам ударил людской гомон и неизвестные стуки, отчего девушка на время замерла, но мама тотчас потянула опешившую дочь в сторону, потащив её за собой.

– Не зевай! – прикрикнула Санса на Нэт, подталкивая её вперёд и предлагая занять своё место. – Иди вперёд, я буду замыкать шествие!

Мимо Вдов пробежало несколько орущих от ужаса человек, поскольку неподалёку в воздух поднимался большой столб дыма – это горело какое-то строение неподалёку, а посему причина паники была ясна, как божий день. Дыра состояла в большинстве своём из кособоких грубых деревянных домишек и лачуг, а посему огонь по району мог распространяться с ужасающей скоростью, однако это не пугало бандиток, ибо их база-бордель стояла от всех построек несколько особняком. Во-первых, никто не желал селиться рядом с весёлым домом, чтобы не выслушивать ежедневно громкие стоны совокуплявшихся пар, а также разухабистые песни надравшихся гостей. Во-вторых же, все справедливо опасались строить свои лачуги рядом с небольшим, но грозным кланом разбойниц, да и сами Вдовы резко возражали против подобного соседства, прекращая подобные самострои на корню самыми решительными и кровавыми методами, дабы не загораживать своего заведения бедняцкими хижинами. В том, что пламя бушевавшего неподалёку пожара может перекинуться на Смачные прелести можно было не переживать, а посему бандитки даже не стали задерживаться, чтобы посмотреть на горевшее строение, вокруг которого суетились обыватели.

– Кто это сделал, мама? – спросила Нэт, потянув Сансу за край плаща.

– Не знаю, милая! – пожала плечами та. – Возможно, это были чумные доктора, которые сожгли очаг заразы, или давние недруги, решившие воспользоваться общей паникой и суматохой, чтобы расквитаться со своими врагами. Как знать!

– Разговорчики! – прикрикнула спереди Сдоба. – Следите за тылами, а не языками чешите!

– Да, Матушка! – кивнула ей Санса, хотя начальница видеть её не могла.

Белогривке было бы смешно, что её мать называет подобным прозвищем девушку, которая годилась ей в дочери, однако ей было не до веселья, поскольку вокруг творилось чёрти что. Жизнь в Дыре и так была тяжела и полна опасностей в виде возможных грабежей, насилия, воровства, болезней и иных неприятностей, однако сейчас трущобы пылали не только от пожаров, но и от захлестнувшей всех с головой паники. Вот на дороге сидит рыдающий паренёк, который баюкает на своих коленях мёртвую женщину, голова которой разбита в кровь – вероятно, жертвы нападения или чрезмерной спешки. В ближайшей подворотне слышатся вопли, а когда Белогривка туда мельком заглядывает, то видит, что там грабят какую-то семью лица разбойной наружности. Бандиты, пользуясь своей безнаказанность, обеспеченной им их преимуществом в виде численности и оружия, вышвыривали наружу из дома не только его обывателей, но и все их пожитки, сразу же проводя осмотр вещей, с тем чтобы забрать себе все ценности.

При виде их Вдовы не проронили ни слова, хотя у Белогривки было множество вопросов и гневных речей, однако она сама понимала, что будет глупо выглядеть, если сейчас предложит своим товаркам остановиться и вмешаться в процесс грабежа. Во-первых, убеждать бандиток в том, что грабить – это плохо, было всё равно что волку рассказывать о пользе и плюсах вегетарианства. Во-вторых, останавливаться и сражаться ради каждой мелочи и правда было глупо, ведь тогда у отряда не только кончатся копья, ножи и стрелы, но и сами участницы похода. Да и в-третьих, чего уж там греха таить, Белогривка понимала, что и она сейчас отправляется на дело, чтобы грабить и отнимать провизию силой, а посему ей предстояло как можно скорее вжиться в роль мародёрки. Молодой и неопытной, однако обязательно наглой и напористой, иначе сожрут с потрохами.

До маячившей неподалёку городской стены добрались довольно быстро, поскольку на пути девушек оказалось довольно пусто – вероятно местные жители либо сейчас тряслись от страха по своим домам, либо уже разбежались кто куда. Оглянувшись, Белогривка нахмурилась – позади уже курились два столба чёрного дыма, хотя всего лишь пару минут назад он был один. Возможно, огню удалось перекинуться с горевшего здание на соседнее, либо кто-то устроил новый поджог.

– Как бы наш бордель не сожгли, пока мы тут гуляем! – буркнула обернувшаяся назад Санса, которая словно прочитала мысли своей дочери, озвучив её опасения.

– Не сожгут! – хмуро ответила Сдоба. – Мизинец в это дело всю свою душу и жизнь вложил – он не позволит! Будет зубами глотки рвать, но никого с факелами к зданию не подпустит!

– А если его магией подорвут? – спросила Моана, прокрутив в ладони меч.

– Тогда будем искать новое пристанище! – хмуро ответила Матушка. – Приготовились! Приближаемся к месту!

И правда, когда отряд вынырнул из очередного переулка, взору Вдов предстало печальное зрелище – амбар, на который возлагались большие надежды, уже был оккупирован. Возле него сновало множество крепких парней, чьи тела были покрыты не только кожаной бронёй, но и различными татуировками, среди которых превалировали топоры в различных ипостасях. Лица всех молодчиков были закрыты платками, и у каждого при себе обнаружилось солидное оружие. Пятёрка охранников, стоявших по краям от ворот, была вооружена самострелами, зорко наблюдая за подступами к амбару, в то время как их товарищи руководили грузчиками, спешно складывающими на телеги мешки, кули и корзины с зерном. А торопиться и правда следовало, ибо Топоры, кои грабили амбар, справедливо опасались того, что на них могут напасть. Кто? Пф-ф-ф, да в возникшем хаосе это могли оказаться кто угодно, даже простолюдины, вооружённые ножами, вилами и кайлом, поскольку паника могла толкнуть отчаявшихся людей и не на такое. В обычной жизни никто бы не посмел в открытую противостоять самой крупной преступной группировке, и даже Тени, коих было меньше, но сейчас правила менялись на ходу, поскольку эпидемия всё перевернула с ног на голову. Вокруг амбара собралась небольшая толпа из недовольных местных жителей, которые пока негромко роптали, глядя на откровенный грабёж и разбой, но открыто возмущаться не торопились, ибо бандитов было много, а вооружены они были не в пример лучше. Кроме того, пятёрка арбалетов серьёзно заставляла задуматься любых возможных конкурентов, как и вид метательных топориков, которыми были снабжены почти все бандиты.

– Почти два десятка! – с сожалением вздохнула Сдоба, закончив подсчёты. – Размажут по стенам, как пить дать!

– С ума сошла?! – ужаснулась Нэнси. – Грабить Топоров?! Да мы же и так под ними ходим и им подчиняемся, пусть и косвенно!