«Я жил тогда в Одессе пыльной…»

Теперь среди вершин Парнаса,
Среди напевов вечной лиры
Живу один своим пером.
Они бесспорно – люди света,
Не просто так себе дворяне —
Аристократа знают вкус.
Они, сановники при кресле,
Себя карьере посвящают
И носят титул на лице.
У них столь нужные знакомства
Влекут обширные именья,
Что прямо страшно говорить:
Им бог и царь послали счастье,
А там – богатые поместья
И крепостных, как на подбор!
Мои друзья – пример достойный! —
Исправно службу исполняя,
Стремятся трон не огорчать;
Ведут собрания дворянства,
Спешат на выборы правленья
И не валяют дурака.
У них различные заводы:
Там винокуренные – дивно! —
А здесь и конские – умно!
Они при деле и расчёте —
Не сочиняют «безделушки»
На негодующих вельмож.
Среди друзей есть и другие,
Кто строит заговор престолу,
Но этих, право, меньшинство.
Они сегодня остаются
Тираноборческой загадкой,
Затменьем сердца и ума
И воплощеньем страшной силы,
Рождая тайные союзы,
А это, явно, не к добру…
Как?! Революция в России,
И снова казни и расправы
С обеих тягостных сторон?
И по истории деяний
Придёт республика народа
Иль очередной переворот?
Россия грустно ожидает,
Когда народ страны бескрайней
Под гнётом крепости живёт.
Всё это совесть угнетает
И от Европы отличает,
Нас превращая в дикарей…

«Никита взял два чемодана…»

Никита взял два чемодана,
Две-три корзины с провиантом,
И снёс в коляску два куля,
А следом – свёртки и пакеты.
Так было собрано в дорогу
Душой и женскою рукой
Моё нехитрое богатство —
За год в Одессе не разжился,
Не стал велик дорожный скарб.
(Я всё моё ношу с собою —
Перо, чернила и бумагу,
И от судьбы иных не жду.)
Недолго шли приготовленья,
Всему нашлись черёд и место,
И был заложен экипаж.
Катилось солнце на средину,
А я ходил, смотрел уныло
На город южной стороны —
Устал уже от пыльных улиц,
От высокомерья Воронцова
И ощущений новых ждал.
Но не свершились ожиданья,
И сладость светлых дерзновений
Сменилась горечью потерь.
По генеральскому навету
(В борьбе за женское вниманье
Все средства, видно, хороши?)
И да по царскому указу
За мысли гордого афея
(Наверно, тот наказан был?!),
За широту свободной лиры
И за гражданские мотивы
Меня решили наказать,
И потому без долгих басен
Из ссылки был отправлен в ссылку —
Самодержавия гамбит.
Сказать имеет вся Одесса,
Престол горит, чтоб я сломался,
Согнул бы спину перед ним.
Тогда оставят без докуки,
Чинить не станут мне препятствий:
Всем угождай и не горюй.
Как дворянин, живи в поместье —
Пусть революция в загоне,
Зато сам будешь нарасхват:
Живи себе, сам друг, вольготно
И сочиняй тут без помарки?!
Но не пойду на сей гешефт:
Я – божий дар, а царь – свободу…