Зал ожидания (сборник)

Я перевожу дыхание. Надо подумать.

Вспышка молнии превращает бойню в сцену из фильма – с черной кровью и белыми лицами

Кто были новенькие? Как они тут оказались? Зачем?

Жуткий приступ тошноты сгибает меня пополам. Откуда-то изнутри по вискам, глазам и затылку ударяет боль.

"Тик-Так! Тик-ТАК!"

Седрик, держаться!

Я хлопаю себя по щекам – мокрым, прохладным от ветра и ливня. Зря, становится только хуже.

Кое-как собираюсь с мыслями и обшариваю карманы "приезжих". Жвачка, карта с отмеченным местом аварии, сигареты, патроны, спички из бара "Помни", платок… К слову, убийц все-таки приехало не двое – еще троих успели "положить" люди Курселя.

Обрез винтовки "M1 Garand".

Четыре "кольта" 1911 года выпуска на двадцать три патрона и один на тридцать.

Пистолет-пулемет Томпсона, модификация "М1А1", – та, что уже не с барабанным, а коробчатым магазином.

Эти ребята были вооружены, как профессионалы. Сказал бы даже, как военные или полиция, но слишком… Разномастно. Будто игрушечные кролики на празднике – синие, розовые, зеленые.

Я сажусь в свой "Фиат" – сиденья мокры, на полу лужа. Мерзкая погода. Непослушными руками вывожу машину на дорогу. На какой-то жуткий миг горы и серпантин слева кажутся рисованными. Что за черт?

"Тик-Так! Тик-ТАК!"

Седрик! Приди в себя. Убийство!

Странная вещь, ведь не прошло и десяти минут с моего приезда, когда появились новенькие. Либо они ждали где-то рядом первого визитера, либо следили за мной… Либо должны были убрать всех, кого встретят.

Мне нужно вернуться домой и выпить. Забыться. И ведь нельзя! Три мафиозных шишки мертвы – во что превратится Г., если ничего не делать? Через пару дней кланы перепахают город в поле для вендетты. Можно спрятать тела… Нет, тогда эти кретины обвинят друг друга в похищении. Бойня давно назревает, как новая война с Германией, нужен лишь повод.

Обратиться к своим? К полиции? А если она и устроила? Нет, черт, черт, черт.

Седрик, успокойся! Тела обнаружат не раньше утра, личности установят еще через пару часов. У тебя где-то половина дня.

Только надо не спать.

Только надо выпить.

Зачем же они ехали втроем? Начнем, пожалуй, с этого.

Я направляю машину в сторону от гор – к мастерской, в обглоданную дождем темноту.

Поворотов нет, домов у шоссе тоже. Эта ночь все больше напоминает мне шлюху, которую я однажды видел в Бордо, – с потекшей тушью, сигаретными ожогами на руках и пустыми, как выпитая бутылка, глазами.

Ищу под сиденьем и в бардачке – обычно парочка, да заваляется.

Не в этот раз, Седрик.

"Тик-Так! Тик-ТАК!" – щелкает в голове часовой механизм. У алкоголиков он появляется незаметно. Просто – раз! – и начинает считать минуты до следующего стакана янтарной жидкости.

"Тик-Так! Тик-ТАК!"

Со временем щелчки звучат все громче и чаще.

Затем появляются вторые часики, третьи, четвертые… Точно внутри тебя уже целый приборный завод: клацает, стучит, скрипит и требует жертвоприношения.

"Т-тик-Т-т-так! И-т-т-ик-Т-Т-а-т-ак!"

Господи!

Я торможу "Фиат". В голове крутится нездоровая карусель; подступает тошнота.

Седрик!

В полукилометре впереди – желтые точки. Окна?

Ремонтная мастерская сама требует ремонта. Просевший гараж изъеден ржавчиной и, словно барабан, гудит под дождем. Рядом жилой дом: постройка очень старая, времен Коммуны или даже Второй Империи.

Я поднимаюсь на крыльцо и стучусь. Ни звука.

– Эй?

"Идиот" – приглушенно ворчат внутри дома. Гремит нечто железное, наконец дверь открывается. Женщина в колпаке и с ружьем: немного синяков под глазами, капелька седины и сжатых губ. Вообще дама похожа на Свободу, ту гологрудую брюнетку с картины Эжена Делакруа, только в зрелости.

– Идиот, ночью я не работаю, – голосом хозяйки можно заколачивать сваи.

Мои мысли скачут в голове и неожиданно разворачивают транспарант: "Оп-ля!"

– Постойте, вы – механик?

– Кем, идиот, я еще могу быть?

– Па… – я собираюсь с мыслями. – Вы подъедете со мной на место аварии?

Женщина хлопает глазами.

– Ты идиот?

– Да прекратите обзываться, перед вами – офицер полиции!

Дама презрительно морщится, будто увидела дохлую мышь.

– Легавый? Все равно, ид… все равно я ночью никуда не поеду.

– Тогда я повезу вас в наручниках, с куском мыла во рту и дулом у виска.