Зал ожидания (сборник)

Полицейский зло смотрит на Кнопку, но после секундной заминки движется к жилой комнате. Стихает радио. Девушка втапливает в его корпус ребристую клавишу динамо-машинки, и по коридору разносится громогласный треск.

– А если на меня нападут? – гигант оглядывается. – Он… они… могли нас слышать?

– "Они"?

– Я не знаю. Я…

– Вперед.

Полицейский поводит головой и движется к люку. Едва не спотыкается у края, но Кнопка хватает гигантам черными рогами вешалки.

– Это… аккуратнее.

Мужчина выдыхает носом, с лязгом опускает ногу на металлическую лестницу. Эхо звука разносится по дому, и воображение Кнопки рисует в тенях уродливые фигуры.

– Вперед, – дрожащим голосом командует девушка.

Гигант оглядывается на нее, пригибает голову едва не до ступенек и скрывается из поля зрения. Кнопка ставит на лестницу вешалку и спрыгивает – в жаркий, солоноватый воздух, который наполняет зеленоватое свечение.

Гигант впереди минует один пролет, другой. Шум радио идет волнами, словно попадает в зону действия мощного прибора.

Кнопку мутит, когда на ступеньках появляются новые капли крови. Багровая изморось тянется вниз, вниз, вниз, – пока не орошает бетонный пол подвала. По сторонам висят на столбиках стеклянные бутылки, полные бабочек. Крылья насекомых шелестят, их зеленоватое свечение выхватывает из темноты бесконечные ряды консервных банок. Рот у Кнопки наполняется слюной. Еды вокруг так много, что прокормишь с неделю город. Или сделаешь бизнес. Или сдохнешь в эйфории от переедания.

Капли крови на полу сливаются в ручеек, и девушка кладет радио вниз, тянется за пистолетом.

Оружия нет.

Кнопку пробирает озноб. Она застывает на месте и охлопывает себя по карманам.

Пистолета НЕТ.

Выронила?

Когда спрыгнула? Когда искала провод? Когда упала из-за капкана, и что-то лязгнуло – как если бы металл проехался по камню? От собственной тупости девушка стискивает зубы.

– Милая, – гигант останавливается и, будто бык, что отгоняет мух, дергает головой. Голос мужчины дрожит:

– Для нас же будет лучше, если ты развяжешь…

– Т-тихо.

Кнопку ведет в сторону, подвал размазывается в полумраке. Слабой рукой девушка хватается за вешалку.

– Возьми несколько банок, милая, и уходи. Продашь или съешь. Только меня…

В ушах нарастает гул, заглушает другие звуки, и Кнопку пугает мысль, что причина ее недомогания не усталость. Неужели те консервы с кухни?

Девушка опускает раненую ногу на пол, и резкая боль вырывает сознание из забытья. Седая муть перед глазами развеивается, Кнопка глубоко вдыхает и толкает вешалкой полицейского.

– Это… Вперед. Апельсин. Пока не найду апельсин, я вас не завя… не развяжу.

Девушка сомнамбулично прыгает за мужчиной, пока за рядами консервов не открывается уютная комнатка: кровать, ноутбук, плита. Чайник. Раковина. ДУШЕВАЯ. Полоска крови на полу расширяется, будто тут волокли тело.

У раковины Гигант замирает, и Кнопка видит окровавленные тряпки. Поверх лежит рука мерзлого синюшного оттенка, из запястья которой торчат опавшие сосуды.

Подвал уходит в сторону. Ноги Кнопки подкашиваются, она опирается на стенку и замечает черно-белые снимки. Все тот же азиат лыбится у все того же дома, только по бокам крыльца появились два апельсиновых деревца. Кнопка моргает, но фото остается на месте, и в глазах проясняется.

– Срочное сообщение, – просыпается сзади радио. – По сведениям, полученным от группировки "Восток", гуманитарный конвой был по ошибке уничтожен союзным беспилотником в двадцати километрах от города. Как заявил командующий ВС Цидвинцев, причиной ошибки оператора беспилотника, возможно, стала усталость. В настоящее время иду переговоры о…

Радио бубнит и бубнит о страшных последствиях, но у Кнопки не остается сил на эмоции. По инерции она движется вдоль стены, а фотокарточки обретают цвет. Рядом с азиатом появляется мальчик лет семи, деревья вырастают, и наливаются соком ярко-оранжевые плоды. Азиат стареет, мальчик превращается в юношу. Кнопку одолевает новый приступ дурноты.

– … ходе операции перехвата группе быстрого реагирования удалось выйти на штаб-квартиру террористической группировки "Освобожденный город". В настоящий момент зачистка завершается, ликвидировано более двух десятков боевиков.

Накатывает страх, Кнопка на миг оглядывается в сторону радио, затем снова, через силу поворачивается к снимкам. Азиат горбится, седеет, садится в инвалидное кресло, а юноша растет и растет, пока не превращается в огромного мужчину. Деревья увядают и по одному пропадают со снимков.

У Кнопки темнеет в глазах. Она понимает, что увлеклась, что слишком засмотрелась на фото, но одновременно приходит ледяной ужас осознания: и мальчик, и юноша, и мужчина имеют европейское лицо. Знакомое лицо.

– … девять человек взято живыми. Большинство – заключенные из лазарета лагеря номер 17. Двое из них скончались от осложнений во время этапирования. Таким образом, полиции не удалось обнаружить только одного беглеца. Это Лидия Соколовская-Книппер, шестнадцати лет.

Ноги Кнопки будто проседают, она повисает всей тяжестью на вешалке, и тут полицейский бросает взгляд назад.

– Установлено, что девушка имеет встроенный имплант самообороны и может представлять опасность.

Кнопка осознает, что оцепенела, что ослабела до невозможности и что гигант ЗАМЕЧАЕТ это. Его отекшие веки вздрагивают, она рефлекторно активирует тату на руке…

Тату не работает.

Гигант изворачивается, и бьет Кнопку головой в лицо. Девушка успевает ощутить гнилостный запах прежде, чем лоб раскалывает болью и стена наклоняется под диким углом.

Кнопка вскрикивает от удара ребрами и бедром. Тело на миг парализует, сверху что-то падает и каменным градом молотит по груди, по лицу. Девушка с дикой паникой понимает, что не может дышать. Сквозь волны боли доносятся быстрые, тяжелые шаги; из зеленоватого полумрака проступает гигантская фигура…

Что-то сшибает ее.

Девушка с хрипом вдыхает тоненькую струйку воздуха. В голове холодеет, и сознание на миг проясняется. Кнопка различает в паре метров металлическую дверь с иллюминатором. За ним, словно свиньи в морозильнике, висят на крюках мертвецы. Двое мужчин и девушка с зелеными, как трава, волосами. Дальше, где-то в расфокусе, где-то за жуткими тушками, блестит нержавейкой конвейер.

Кнопка чувствует, что проваливается в него, в этот металлический расфокус, судорожно выдыхает и бьет раненой ногой в пол. От страшной боли девушке удается поднять корпус, но слабость не уходит – тело трясет, тошнота подкатывает к горлу. Кнопка медленно поворачивается в другую сторону и видит схватку. Гиганта опрокинули на спину, его душит мужчина в сине-белой форме офицера военной полиции. Одной руки у военного нет – на ее месте культя, которую перетянули тряпкой.

Кнопка осматривается в поисках вешалки, разгребает банки и подтаскивает к себе за рога. Одновременно хозяин высвобождается из ремня, сует руку в культю военного и что-то вырывает, брызгая на Кнопку теплой кровью. Девушка запоздало прикрывается ладонью, офицер хрипит, гигант, как пушинку, переворачивает соперника и подминает под себя.

– Помоги, – военный замечает Кнопку. – Помоги!

– Помочь? – без выражения говорит Кнопка. Она вытирает кровь с щеки, опирается на вешалку и встает. – Одному из тех, кто отстреливает и сажает в клетки таких, как я? Помоги себе сам.

Военный теряется на секунду, и гигант пробивает слабый блок, наваливается руками на лицо противника, выдавливает его глаза. Офицер визжит, что-то чавкает, хрустит; тело военного выгибается дугой. Едва не сбрасывает соперника и обмякает. Кнопка замирает, к горлу вновь подкатывает тошнота.

Проходит минута или две. Гудит дизельный генератор, шелестят бабочки зелеными крыльями. Гигант с трудом, дрожа, хрипя, поднимается. Его сильно шатает; усталое, красивое лицо блестит кровью. Кнопка стискивает до боли вешалку, но тату не реагирует, и девушка ловит себя на мысли, что драться попросту лень.

– М-милая, – мужчина отворачивается и, тяжело дыша, направляется к раковине, – ты включила… систему подавления… Н-наверху. Твоя штука тут не будет… работать.