Миры во вселенной. Вопросы без ответов, или Трагедия века

– Джулия?

– Я слушаю, – донеслось усталое из-за стены.

– Ты уже кушала? Там в холодильнике сэндвичи с беконом и KOLA.

– Да я поела, спасибо.

Кэрол удовлетворённо кивнула сама себе, и снова погрузилась в свои мысли: «Итак, первым делом завтра с работы я съезжу к Берту Сайлонсу, затем заскочу к своему дяде, а уже после, в завершении к Дилану. Ещё немного подумав и окончательно решив что завтрашний день принесёт ей плоды удачи в отношении интересующих её тем, она выключила свет и тихо пройдя в спальню, чтобы не разбудить (уже уснувшую) дочь легла спать.

Глава 6

– Ну и что вы обо всём этом думаете Дмитрий Сергеевич?

– Не то, что думал сначала.

– То есть? – изумился собеседник.

– Я думаю, что нам не стоит ввязываться в это дело с учёным, потому что… ты же мне сам говорил, что в том эксперименте была замешана американская сторона. Понимаешь меня? И потом, – абсолютно спокойно продолжил Дмитрий Сергеевич, не дав Андрею ответить: – нам уже давно следовало бы обращаться друг к другу на ты. В конце концов мы оба врачи одной квалификации.

– Ты прав коллега, – наконец Андрей позволил себе улыбку. Он мог себе её позволить сейчас, поскольку трипанацию делать не пришлось и учёный уже вовсю разговаривал с врачами. Он быстро пошёл на поправку, нисмотря на то, что у него были существенные повреждения височной части. Как ни парадоксально, но факт был налицо. – Ты прав, – повторил Андрей, и продолжил меняя тему: – что там показала компьютерная томография?

– А ничего особенного.

– Но…?

– Зато эхокардиограмма показала нам кое что интересное.

– Что именно? – В глазах Андрея мелькнуло любопытство.

– Пойдём покажу, – и Дмитрий Сергеевич направился в свой кабинет. Андрей пошёл за ним, а когда они зашли (Андрей зашёл последним), тот попросил его закрыть за собой дверь и молодой врач закрыл, а Дмитрий Сергеевич достав из какой-то стопки на столе заключение, одел очки и принялся зачитывать: – Вот смотри, Жуковский Сергей Павлович, 59-го года рождения. Проживает…

– Это не важно, – неожиданно прервал его Андрей и Дмитрий Сергеевич посмотрел на него, словно говоря: «Имей уважение к собеседнику», а затем снова продолжил читать, однако теперь самое главное (повидимому всё же приняв во внимание слова коллеги):

– Здесь визуализируются явные отклонения от нормы. Вот например: фракция выброса и фракция укорочения левого желудочка повышены. Сам левый желудочек и левое предсердие слегка увеличены. – Далее он продолжил как бы сам себе: – митральный клапан не изменён, масса миокарда вроде в норме, хотя нет, слегка превышает её, движение створок разнонаправленное, корень аорты и аортальный клапан не изменён, зоны гипокинеза не обнаружены. А вот! – воскликнул он. – Наблюдаются септальные дефекты и изменения в листках перикарда. Допплерометрия показывает наличие патологических потоков. – Неожиданно он слегка стукнул правой рукой по листку с заключением. – Полости сердца увеличены, но опять же толщина и экскурсия стенок в норме, а ультразвуковая картина показывает патологические изменения в области всего сердца. – Он положил листок с заключением на стол, и сняв очки внимательно посмотрел на коллегу. – Ну и что ты думаешь о таком, прямо скажем невесёлом диагнозе Андрей?

Тот пожал плечами:

– Не знаю, может это последствия эксперимента.

– Да, я не сказал самого главного, – неожиданно спохватился Дмитрий Сергеевич. – Электрокардиограмма показывает наличие в его сердце синусовой аритмии повышенной степени. Вообще синусовая аритмия, насколько тебе известно Андрей, считается нормой до подросткового возраста, пока сердце ещё так сказать не начало функционировать в полной своей мере, но не в его же возрасте, и не в такой степени.

– Понятно, – задумчиво поддакнул Андрей, а затем продолжил: – Как он вообще такой весь больной вовсю общается с врачами??? Сердце работает ни в норме… Сотрясение мозга… Подобный диагноз с сердцем ладно, хоть не ладно конечно, но терпимо, однако с повреждением височной части… Да он как минимум должен пролежать без сознания очень долгое время в этом случае… И эта патология в сердце опять таки мне не даёт покоя. Что там за эксперимент проводился?

– Ты снова подходишь всё к той же теме, – лёгкое недовольство мелькнуло в словах собеседника.

Однако Андрей не унимался:

– И всё же?

– Извини, но я не хочу больше говорить про этот чёртов эксперимент, – взорвался Дмитрий Сергеевич. – Меньше знаешь-крепче спишь. Мало тебе того, что об этом «фокусе» умалчивает пресса?

– Эксперименте, – спокойно поправил его Андрей. – Вещи надо называть своими именами.

– Да хоть колдовство, мне плевать. Не знаю как ты, но лично я не хочу загреметь под фанфары. Мне ещё дорога моя работа Андрей.

– Да что ты так кипятишься? – спокойно парировал тот. – А если учёный вдруг откроет нам что-то интересное, но при этом мы унесём это в могилу?

– Вот именно, последнее ты правильно подметил, – с раздражением произнёс Дмитрий Сергеевич. – Можешь идти и сделать попытку поговорить с этим «Рэмбо», но в случае, если вдруг тобой заинтересуются какие то службы, а они тобой явно заинтересуются в подобном случае, то я тебя не знаю и вообще вижу в первый раз.

Андрей расхохотался.

– Чего ты смеёшься, – не выдержал второй врач.

– Послушать тебя, дак это дело государственной важности, – на что Дмитрий Сергеевич устало махнув рукой в сторону коллеги, развернувшись направился по коридору в какую-то палату:

– Иди к своему учёному побеседуй, но меня в это не впутывай, – напоследок произнёс он.

– Ну вот и познакомились, – усмехнулся Андрей, а затем направился к палате в которой лежал объект, точнее правильнее будет сказать субъект их ссоры.

Его поместили в отдельную палату, и сейчас учёный встретил Андрея довольно оживлённо: махнул ему рукой в знак приветствия, и заёрзал в своей постели.

– Я смотрю наш больной (к этому времени врачи уже извлекли пулю из плеча учёного) пошёл на поправку! – На что тот отреагировал странным образом: почему-то указав взглядом куда то в противоположную сторону. Андрей моментально среагировал, но не увидев там ничего необычного, пристально уставился на учёного: «А может нет никакого смысла говорить с умалишённым, – мелькнула мысль, а за ней вдогонку другая, – ни смотря на то, что трипанация не будет произведена, результаты обследований совсем не утешительные… Всё равно никакой толковой информации от него сейчас не добьёшься». Андрей уже собрался было выбросить из головы затею допросить учёного, как тот, словно читая его мысли произнёс:

– Я знаю, вы считаете меня сумасшедшим, уверяю вас это не так. Я был там и я всё видел. – Он даже слегка приподнялся на локтях.

Андрей уже хотел было спросить: видели что?, как тут же остановил себя: «а есть ли смысл об этом спрашивать?»

Учёный окончательно приподнялся на локтях и собрался рассказывать, но Андрей прервал его:

– Нет, не утруждайте себя, вам сейчас не желательно совершать лишних движений.

– Ничего, терпимо, – спокойно ответил учёный, и чуть подумав продолжил: – вы мне конечно сейчас не поверите… Не знаю вообще стоит ли мне вам об этом говорить, но чувствую я себя сейчас нормально, поскольку эти существа, когда прикоснулись ко мне, передали мне какое-то тепло, а в следующий момент я сразу пришёл в себя. Я напрасно в них стрелял испугавшись. Это какой-то высший разум. Они вылечили меня, понимаете?

– Это просто к вам вернулись чувства, и вы пришли в сознание, – попытался переубедить его Андрей, но тут же подумал: «А собственно зачем я вообще пытаюсь переубеждать сумасшедшего?» И неожиданно учёный, задумчиво посмотрев в глаза Андрею, произнёс нечто такое, чем поверг его в шок:

– Нет, я не сошёл с ума в момент стрельбы на улице, как об этом считают многие… в том числе и вы. Почему вы мне не верите? Знаю, всё это звучит как полный бред, но я правда видел каких то… каких то, я не знаю даже как их назвать. Это концентрация фотонов, частиц света, или что-то в этом роде, я не знаю, природа их мне неизвестна, но в простонародье это так называемые кластеры: сгустки концентрической энергии, однако там есть ещё… мыслеформы.

– Мысле-что? – удивился Андрей.

– Это долго объяснять по научному, а говоря проще, это ваши мысленные образы. То, о чём вы думаете, в любой момент может воплотиться в реальность… но ни здесь, ни в нашем мире, а там. И вот, когда время смещается…

– О чём вы говорите? – не выдержал Андрей.

– Это всё эксперимент. Я объясню: под воздействием мощного, магнитного поля мои клетки разрушились, и теперь периодически я проникаю в эти миры, но только на несколько мгновений. Однако, даже этих нескольких мгновений вполне достаточно, чтобы жизнь показалась адом.

– А в тот момент, когда я зашёл к вам, вы тоже видели этих… существ? – осторожно спросил Андрей.

– Да!