Русская угроза (сборник)

Интересно, сколько эта канарейка стоит? Может, оставить эту на таможне, а в Нарве купить другую? Правда, я не уверен, что найду точно такую же…

В принципе, можно и сгонять в Ивангород. Это же не Москва, за пять минут по периметру объедешь.

– Хорошо! Звоните! Мы возвращаемся!

Таможенник уходит в свою будку, а я объясняю компаньонам причину задержки.

– Конечно-конечно! – хором соглашаются те, узнав, что на птичку нет бумаги. – Закон есть закон… Но нам же уже поставили выездные штампы.

– Нас выпустят обратно под честное слово.

Под честное слово, однако, не выпустили. Знакомая пограничница, все еще пребывавшая в дурном настроении, прервала мои объяснения ударом колотушки в паспорт. «Прибыл». То же самое сотворила и с паспортами Микко и Арви. Получилось, что мы выбыли из России, никуда не въехали, а затем вернулись обратно. Паспорта наши, к слову, – общегражданские, и нам с ними жить. И все теперь будут интересоваться – а где это вы болтались полчаса? И не шпионы ли вы? Придется врать, что искупались под пограничным мостом, перемахнув через колючую проволоку, и вернулись. Не про канарейку же рассказывать.

Финны удивлены, но не протестуют. Человек в униформе – представитель власти, это святое. Знает, что делает.

– Простите, а вы не знаете, где здесь ветеринар? – задаю я вполне логичный вопрос грустной девушке.

Девушка наверняка знает, я ведь не единственный человек без птичьего сертификата. Но в силу плохого настроения отвечает уклончиво:

– Без понятия.

– А вы не могли бы у кого-нибудь узнать? Сами мы не местные…

– Спросите в городе… Не задерживайте.

Ну в городе, так в городе… Улыбнуться-то можно?

Я заметил одну закономерность. Если предприятие частное, тебе улыбаются так, что виден кариес на коренных зубах, а если бюджетное, кроме «не задерживайте!», ничего не дождешься. Хотя, казалось бы, – какая разница? Во втором случае пенсия вроде даже больше… Да и вообще стабильность.

Мы погружаемся обратно в «Ниссан» и отправляемся на поиски ветеринара. Увы, его визитки у нас нет, поэтому приходится прибегнуть к опросу местного населения.

Первый респондент, у которого мы притормозили, на житейский вопрос «Мужчина, а где у вас тут ветеринар?» испуганно огляделся и, вытянув шею, спросил: «Чо?» И, не дождавшись ответа, предложил купить у него женские сережки 583-й пробы. Хорошо еще, не вместе с ушами.

Второй оказалась пенсионерка, продававшая возле дома петрушку и лук на деревянном ящичке. Не знаю, может, в Ивангороде какой-нибудь другой язык вместо русского? Иначе чем объяснить, что на вполне житейский вопрос про ветеринара она стала рассказывать, какая сволочь у нее невестка. И что с таким поколением в 2012 году наступит конец света.

– Женщина, где ветеринар, спрашиваю?

– Да зачем вам ветеринар? Лучше лука купите. Лук хороший, этого года, только из парника. Сама растила… Не то что эта тунеядка проклятущая, пол лишний раз не подметет…

– Нам не нужен лук. Нам нужен ветеринар.

– Тогда укроп возьмите.

– До свидания…

Я понял, что местному населению нет никакого дела до нашей проблемы. И, кстати, еще не факт, что в режимном Ивангороде вообще имеется ветеринар.

И тут меня осенило! Надо просто найти тех, кто точно все знает.

– Минутку… А милиция у вас где?

– Да вон будка в двух кварталах. Сейчас налево, потом еще раз налево. Укроп будете брать?

Вот это другой разговор. А уж в органах точно подскажут, где принимает ветеринар.

Следуя полученным инструкциям, мы двигаемся в левом направлении и действительно через три минуты оказываемся у домика, напоминающего скворечник. Только вместо дерева он покоится на четырех сваях, словно Ивангород находится в зоне возможного затопления. Вдруг на Нарове цунами случится? То, что это здание милиции, подсказывает вывеска «Опорный пункт охраны общественного порядка». Ну понятно, почему опорный. Потому что опирается на сваи.

Притормаживаем, я предлагаю партнерам подождать.

– Это полиция? – кивает на «скворечник» Арни.

– Милиция. Высоко сидит, далеко глядит.

– Алекс, мой отец работал в полиции. Я хочу посмотреть на русских полицейских. Можно?

– Конечно. Возможно, им будет приятно.

Микко тоже пошел. За компанию. На всякий случай я взял с собой канарейку.

Мы поднялись по металлическим ступенькам, я постучал в оцинкованную дверь и дернул ручку.

Опорный пункт состоял из небольшого предбанника и комнаты площадью метров двадцать. В ближнем углу металлическая клетка со скамеечкой внутри, вроде той, что для канарейки, только гораздо больше – пара человек поместится спокойно. В дальнем – фанерный закуток с приоткрытой дверцей. Я узнаю очертания напольного унитаза. Чугунная воронка и две бетонные ступни. Судя по запаху, смыв отсутствует. Все основано на законах притяжения, как в Нарвской крепости, где вместо канализации пристройка на высоте сорока метров с дыркой в полу. В центре милицейского кабинетика два рабочих места. Столы, стулья, сейф, бюстик Дзержинского, вымпел за отличные показатели, забитая мусорка, несвежий пол, завеса из табачного дыма, мухи, кактус на подоконнике. Шансон из кассетника. Госучреждение.

За столами двое. Офицеры. В рубашках и галстуках. Лейтенант и майор. Молодой и не очень. Худой и полный. Лысый и волосатый. Сплошные антагонизмы. Кто они по должности, нигде не написано, но нам это и не интересно. У молодого на пальце печатка размером с таможенную печать, а на висящем на спинке стула кителе старшего – орденские планки за выслугу лет и боевые заслуги.

Пока я прикидывал, к кому лучше обратиться, Арви по привычке улыбнулся и почти без акцента выдал:

– Привет. Как дела?

– Дела в прокуратуре. А у нас протоколы и пятнадцать суток.

Ответил лейтенант. Как человек, работающий на государство, он нам тоже не рад. Взгляд словно у Анки из фильма «Чапаев». Когда она косит из пулемета бедных каппелевцев. Хорошо, что Арви не успел выучить русский. И не смотрел «Чапаева».

– Какие проблемы? – более миролюбивым тоном поинтересовался майор, видимо угадавший в нас заморских гостей, а не просто местных шаромыжников.

Я смело выступил вперед и в двух словах поведал о проблеме. Так и так, нужен ветеринар, чтобы получить сертификат для канарейки. Не подскажете ли адрес?

На несколько секунд после моего вопроса в помещении повисла тишина. Не сулящая ничего хорошего. Такая бывает перед смертельным номером в цирке. Разобьется – не разобьется?

– Так, я не понял… Вы на тачке? – наконец отозвался лейтенант.

– Да, – без утайки отвечаю я, – из Питера едем.

Лейтенант со скоростью футболиста, выбегающего из офсайда, выскакивает из-за стола и устремляется к зарешеченному окну.

– Эта? «Ниссан»?

– Да…