Становление Третьего Мира. Мировой бестселлер

– В этом вопросе я полностью с Вами согласен, Ирман Фантози, – радостно заискрились глаза старейшины и улыбка озарила его приветливое и открытое лицо.

– Должен Вам заметить, уважаемый Бамо, что и у нас на Земле есть сказания о богине Урусвати, как Матери Мира. Именно, осознание этого ещё больше привлекло моё внимание к Вашим удивительным словам, – искренне признался Фантози собеседнику.

– Ничего необычного Вы для меня не открыли, дорогой Ирман, – спокойно и уверенно говорил старейшина, – ведь бог вездесущ и проявляется абсолютно во всех окружающих нас вещах и явлениях, видимых или невидимых. Не удивительно, что дух божественной Урусвати проявляется и на Земле, и на Фате, и в других далёких точках беспредельной Вселенной. Теперь, друг мой, я действительно вижу, что Человечество пришло к нам с добрыми намерениями, а не с враждебными, как некоторые другие пришельцы из дальних Миров.

– А что к Вам уже приходили и другие расы для установления контакта? – искренне удивилась Колли Блу, вопросительно глядя на старейшину.

– Не только приходили, но и угрожали поработить нас, – сердито нахмурился Бамо, очевидно, вспоминая неприятные события.

– Как же Вам удалось, обличить Ваших недоброжелателей, – спохватился Ирман Фантози, близко ощущая внутреннюю агрессию и скрытую угрозу, исходившую от непрошенных гостей по отношению к приветливым и дружелюбным фаталианцам, – ведь они явно не делились с Вами открыто своими потаёнными желаниями и планами поработить Вашу планету. Как же Вам удалось разоблачить их злостные намерения?

– Очень просто, землянин, – спокойно отвечал старейшина, лукаво усмехаясь краешками губ, – на то у нас есть специально обученные стражи, задача которых состоит в том, чтобы всячески оберегать наше миролюбивое общество от любых проявлений агрессии, откуда бы она ни исходила.

– И всё же? – не удовлетворялся Фантози общими фразами.

– Люди, отрицающие божественную природу мироздания, не способны любить, а, значит, не способны действовать и жить в гармонии с природой, творя добро и даря справедливость окружающим, – многозначительно произнёс фаталианец, пристально глядя на землян, – именно такими гуманоидами и оказались эти горе-путешественники, прилетевшие поработить нас, и улетевшие ни с чем с нашей планеты, благодаря знаниям и мудрости наших великих и мудрых стражей.

– А кто такие эти стражи, о которых Вы так почтительно рассказываете, уважаемый Бамо? – полюбопытствовала Колли Блу, обращаясь к собеседнику, – что они делают и какова их роль в жизни фаталианского общества.

– Красавица Урусвати, – вежливо поклонился девушке фаталианский старейшина, – чтобы предоставить полный ответ на Ваш вопрос мне придётся начать несколько издалека и коснуться не только описания условий быта и воспитания наших стражей, но и всего нашего общества.

– Очень интересно, мистер Бамо, – согласно кивала головой Колли Блу, умоляюще поглядывая на Фантози и Шмателли, – мы с ребятами пока никуда не торопимся и с удовольствием выслушаем Ваш увлекательный рассказ.

– Отлично, гости дорогие, – удобно располагаясь на каменистом ложе, проговорил фаталианец, – я с огромным удовольствием поделюсь с Вами знаниями и опытом жизни на нашей планете. Итак, жизнь на Фате устроена довольно просто, понятно и гармонично. Все жители нашей планеты живут, как один большой и слаженный организм, каждая часть которого занимается обеспечением жизнедеятельности другой его части в сфере образования, производства, строительства, сельского хозяйства, транспортировки, контроля жизнеобеспечения и защиты жизни нашего общества от разных негативных факторов. Наиболее важной и значимой задачей наших сограждан является обеспечение качественного духовного, творческого и физического воспитания молодого подрастающего поколения, начиная с самого раннего детства и вплоть до самого окончания жизни.

– Ну да, век живи, век учись, – согласно кивнул Максимилиан Шмателли, подтверждая слова собеседника.

– Абсолютно с Вами согласен, коллега, – улыбнулся Бамо, продолжая своё увлекательное и познавательное повествование, – наши преподаватели и учителя выбирают наиболее талантливых ребят, проявляющих себя в той или иной области жизнедеятельности нашего общества, позволяя развивать свои уникальные способности до уровня сверх-совершенства. Причём самой главной задачей является гармоничное развитие личности, обучая её не только функциональным обязанностям, но и творческим способностям, ибо кто познал муки творчества никогда не сможет разрушить творение другого.

– Мудрое решение, – согласился Фантози на слова старейшины, – думаю, таким образом Вы стараетесь сформировать в своём обществе широкий круг мирных, творческих, порядочных и талантливых личностей.

– Вы угадали, дорогой друг, – обрадовался фаталианец догадке Ирмана, – и, тем не менее, мы предпочитаем развивать в своих гражданах один определённый талант или способность.

– Почему же так несправедливо? – обиженно надула губки Колли Блу, недоумевающе глядя на собеседника.

– Потому что можно всё сделать в большем количестве, лучше, легче, и весьма качественно, если выполнять одну какую-нибудь работу соответственно своим природным задаткам, и притом вовремя, не отвлекаясь на другие работы, – чётко и доступно старался объяснить фаталианскую точку зрения старейшина, – мы считаем, что лучше работает тот, кто владеет не многими искусствами, а только одним, но в совершенстве, хотя, конечно, бывают уникальные исключения из этого доброго правила.

Образ жизни и быт наших сограждан достаточно скромен, прост и не включает в себя излишеств. Так проводят они жизнь в мире и здоровье, трудах и заботах на благо всего общества, и, достигнув глубокой старости, умирают, завещав своим потомкам такой же образ жизни. Этот образ жизни в нашем государстве представляется нам подлинным и здоровым. Фаталианцы не случайно пришли к такой форме жизни общества, ибо излишняя роскошь и достаток, богатые ложа и столы, чрезмерная вычурность и кушанья, мази и благовония, вкусные пироги и питьё, развлечения и забавы, удовольствия и праздность порождают в обществе пороки и разобщённость, неизбежно ведущие к войнам, деградации и разрушениям самого общества.

– Это совершенно неизбежно, – согласился Максимилиан Шмателли с мудрыми словами Бамо, – война это зло, возникающее из частнособственнических интересов отдельных богатых граждан, доведенных до сумасшествия и умопомрачения из-за собственной жадности и алчности, которым никогда не бывает ни начала, ни конца.

– Правильно, друг мой. Вдобавок наше общество не требует ни наличия армии, ни полиции, ни судебной системы, потому что великолепно организованная иерархия управления и духовного развития нашего общества позволяет самоуправляться непосредственно гражданами и народом посредством всеобщих народных собраний, – заметил старейшина на слова переводчика с Земли.

– Но тогда зачем всё-таки Вам необходимы стражи, если у Вас отсутствует и армия, и полиция, и судьи, – вмешалась в разговор мужчин очаровательная Колли Блу.

– Именно потому они и нужны, потому что в нашем едином и гармоничном обществе отсутствуют и армия, и полиция, и судьи, – загадочно усмехался Бамо, – только нашими стражами являются не просто солдаты или физически крепкие люди, а высокодуховные личности, философы и, даже если хотите, жрецы и эзотерики.

– Похоже, вырастить таких уникальных людей очень сложно, – холодно констатировал Ирман Фантози, – ведь это практически взаимоисключающая задача, чтобы страж был сильным и смелым, а также мудрым и умным.

– Согласен с Вами, уважаемый землянин, – грустно согласился Бамо, – именно поэтому в стражи отбираются лучшие из лучших наших граждан, которые проходят через многие испытания и трудности в нравственном и физическом воспитании.

– Конечно, чтобы хорошо сражаться, надо быть мужественным, – соглашался Фантози со старейшиной, – а Ваш отбор очень мне напоминает ступени посвящения в Третьем Мире.

– Как же иначе? – изумился Бамо, – А захочет ли быть мужественным тот, в ком нет сильного духа или душевных свойств и качеств? Разве Вы не замечали, насколько неодолим и непобедим духовно сильный человек? Любая душа ничего не страшится и ни перед чем не отступает, когда уверена в своей справедливости, доброте, честности, праведности и любви.

– Мы это знаем наверняка, – решительно согласился с истинными словами гуманоида Фантози.

– Значит, теперь Вам понятно, какими должны быть телесные и душевные свойства настоящего стража. Он должен быть спокойным и отважным, проворным и сильным, ловким и умным, хотя это вновь взаимоисключающие качества индивида, которыми может обладать только гармоничная и высокоразвитая духовная личность. Если же у кого-нибудь нет ни того ни другого, он не может стать хорошим стражем. Мало того, будущий страж должен по своей природе ещё и стремиться к безграничному познанию и глубинам мудрости.

– Каким же образом, дорогой Бамо, Вам удаётся всё-таки воспитывать в Вашем обществе столь противоречивые качества личности, – поражалась Колли Блу сложностям образования и обучения на планете Фата.

– Во-первых, наши воспитатели, учителя и родители рассказывают детям определённые сказания, чтобы с их помощью формировать и закалять души подростков быстрее, чем их тела. В наших мифах и сказаниях запрещается героям обладать отрицательными качествами и свойствами, чтобы не ломать и не нарушать неустойчивую психику маленького ребёнка.

– Не могу с Вами не согласится, многоуважаемый Бамо, – охотно соглашалась Колли с фаталианцем, – именно к такому же выводу пришли наши психологи более двухсот лет назад. Тогда в садиках и школах Америки и Европы запретили вести пустую сексуальную агитацию и развращение детей, поощряющих однополые браки среди населения. В то время весьма поощрялся свободный выбор неокрепшим сознанием ребёнка своего будущего пола, мотивируя это истинной свободой выбора в демократическом обществе. А что можно сказать о поощрении наличия многочисленных сексуальных партнёров в юношеском возрасте, что чуть не привело общество к нравственной деградации и полному физическому уничтожению из-за ошибочной демографической и нравственной политики среди подрастающего поколения.

– Благодарю Вас за понимание всей серьёзности ситуации, – учтиво поклонился старейшина очаровательной девушке, – то же самое мы проделали во всех видах искусств, поощряя и культивируя развитие лишь гармоничных течений в музыке, изобразительном искусстве, танцах, живописи, скульптуре, архитектуре, поэзии и прозе, театрах и кино, поставив жёсткий запрет на бессмысленные отклонения от идеальной составляющей, которая является определяющим фактором в духовном и нравственном формировании будущего подрастающего поколения. И действительно, если мы хотим взрастить в человеке любовь к жизни и ненависть к войне, то ему незачем показывать ужасы войны, кровь убитых и смерть, несчастье и разорение, насилие и бессмысленные жертвы. Молодому человеку будет лучше показывать только мирные будни, не искушающие его слабое воображение и психику. Ведь, все наши мысли материализуются и воплощаются в жизнь, а поэтому вовсе не обязательно демонстрировать детям какие-либо ужасы или катастрофы, чтобы они даже приблизительно не представляли бы себе это в мыслях, а эти ужасающие мысли, соответственно, не могли бы найти своё воплощение и отражение в нашей реальности и нарушить гармоничную составляющую жизни нашего идеального общества.

– Достаточно мудрая и оригинальная концепция развития, уважаемый Бамо, – согласился Максимилиан Шмателли со старейшиной, – необходимо будет дать совет нашим земным идеологам и культурологам, чтобы исключили из проката фильмы ужасов и боевики, которые ничего хорошего не дают детям, кроме их разобщения и увода от истинных духовных ценностей нашей жизни. Ведь надо высоко ставить истину. С малых лет нужно подражать людям мужественным, рассудительным, правдивым и честным. А то, что несвойственно честному человеку и что вообще постыдно, деятели культуры и художники, поэты и музыканты и делать то не должны. В таком случае дети будут даже не в состоянии этому подражать, потому что перед их неокрепшим сознанием не будет никакого пагубного примера, чтобы из-за подражания не появилось у них склонности быть и в самом деле такими низкими и падшими индивидами, как показывают на экранах кинотеатров.

– Полностью с Вами согласен, землянин, – вновь поддерживал Максимилиана старейшина, – разве Вы не замечали, что подражание, если им заниматься, начиная с детских лет, входит в привычку и в природу человека, изменяя и наружность, и голос, и характер, и духовный склад личности.

– Конечно, замечали, мудрый и великий Бамо, – соглашался Шмателли со словами фаталианца, – не зря наши земные мудрецы говорят «посеешь привычку – пожнёшь характер».

– Правильно, дорогой друг, – продолжал вести рассуждения гуманоид, согласно кивая головой, – именно поэтому будущим стражам запрещено подражание дурным людям, ведь они, как водится, трусливы и действуют вопреки тому, что мы хотим действительно воспитать в своих детях. Плохие люди злословят, осмеивают друг друга, сквернословят, выпивают спиртные напитки, грешат, да и вообще, каких только промахов они не допускают в отношениях между собой и другими людьми, как на словах, так и на деле! Также недопустимо стражам походить и уподобляться людям безумным. Надо уметь распознавать помешанных и испорченных, будь то мужчины или женщины, и ни совершать что-либо подобное, ни подражать им в чём бы то ни было не следует.

Также стражам совершенно не подходит опьянение, изнеженность и праздность. Чтобы воспитать наших детей, а особенно будущих стражей, в красоте и гармонии мы окружаем их красотой и гармонией. И в этом вопросе нет мелочей. Обучая их музыке, мы отмечаем, что ритмичность отвечает хорошему слогу речи, а неритмичность соответствует его противоположности. Таким образом, ладная речь, благозвучие, благообразие, гармоничный ритм это следствие подлинно безупречного нравственно-духовного склада человека, который мы и воспитываем в своих детях. Если углубиться в истинную природу вещей, то мы обнаружим, что гармонией и дисгармонией наполнена вся наша жизнь – и живопись, и ткачество, и вышивание, и строительство, и производство различных товаров, и вдобавок даже природа тел и растений – здесь во всём может быть благообразие и уродство. Уродство, неритмичность, дисгармония – близкие родственники злоречия и злонравия, а их противоположность, наоборот, близкое подражание рассудительности и нравственности.

Поэтому мы очень внимательно следим, чтобы наши поэты и писатели воплощали в своих творениях только нравственные образы и примеры для подражания. Да что там поэты, мы очень тщательно отслеживаем творчество всех остальных мастеров и препятствуем им воплощать в образах живых существ, в постройках или в любой своей работе что-то безнравственное, разнузданное, низкое и безобразное. Кто из наших жителей не в состоянии выполнить это требование, того мы не допускаем к мастерству и творчеству. Иначе наши дети и граждане, а тем более стражи, воспитываясь на изображениях порока, много такого соберут и поглотят день за днём, по мелочам, но в многочисленных образцах, что из этого незаметно для них самих составится в их душе некое единое великое зло.

– А я-то думаю, ну откуда у нас на Земле было столько зла и порока, преступлений и войн, угнетений и рабства в течение многих тысячелетий, – расстроено по-детски надула губки Колли Блу, – а ведь действительно, если задуматься, то на протяжении многих веков наших людей постоянно окружали негативные безнравственные, низкие и безобразные примеры для подражания. Мало того, они и сейчас в достаточной мере культивируются средствами массовой информации, радио и телевидением, порождающих потребительское и эгоистическое отношение к жизни, результатом чего неизбежно становятся раздоры и преступления, нравственные пороки и братоубийственные войны.

– Вот видите, красавица, Урусвати, даже Вам становится понятно пагубность и порочность негативного влияния массовой культуры на подрастающее поколение и детские неокрепшие умы, особенно, если эта культура наполнена развращающим и тлетворным влиянием низкопробных мастеров, поэтов и художников, – грустно констатировал Бамо, любуясь очарованием молодой девушки, – нет, необходимо выискивать таких мастеров, которые по своей одарённости способны проследить природу красоты и благообразия и передать это в своих произведениях и творчестве. Нужно, чтобы нашим детям всё шло на пользу, с какой бы стороны ни представилось их зрению или слуху наслаждаться гармонией прекрасных произведений искусства. В этом и заключается главнейшее воспитательное значение искусства для молодого подрастающего поколения фаталианцев. Оно более всего проникает вглубь души и всего сильнее её затрагивает.

Гармоничное воспитание ребёнка несёт с собой благообразие, а оно делает благообразным и всего человека. Мы знаем, что правильной любви свойственно любить скромное и прекрасное, притом рассудительно и гармонично. В настоящую истинную любовь нельзя привносить неистовство и страсть и всё то, что сродни разнузданности, включая и любовное наслаждение. С ним не должно быть ничего общего у правильно любящих и любимых людей.

– Не зря на Земле говорят «в здоровом теле здоровый дух», – неожиданно прервал Максимилиан Шмателли стройный и увлекательный рассказ фаталианца, – под этим понимают, что когда тело у человека в порядке, то оно своими собственными добрыми качествами вызывает хорошее душевное состояние личности. Но выслушав, уважаемый Бамо, ваше мудрое повествование, я пришёл к выводу, что на самом деле всё происходит, как раз, наоборот. Хорошее душевное состояние своими добрыми качествами обусловливает наилучшее состояние тела. Поэтому, я так понимаю, что развивать необходимо не столько тело, сколько душу человека.

– Я бы несколько Вас поправил, уважаемый Максимилиан, – вежливо произнёс старейшина, – я бы сказал, что в истинном человеке должно быть гармоничное сочетание нравственного духовного и физического совершенства, хотя, конечно, соглашусь и с тем, что духовное начало должно стоять, в любом случае, на первом плане. Именно таким образом мы и заботимся о высоком духовном облике наших стражей, а они уже, обладая знанием, самостоятельно воздерживаются от пьянства, от тяжёлой мясной пищи, от излишеств в еде и развлечениях, посвящая себя полностью служению нашему обществу и его идеалам. Никому не нужная пестрота и излишество порождает разнузданность и порочность и, значит, болезни тела. А простота в искусстве даёт уравновешенность души, в области же гимнастики обеспечивает здоровье тела.

– Совершенно верно, – произнёс Фантози, поддерживая благородную идею фаталианца, – когда в государстве распространятся распущенность и болезни, разве не потребуется открыть суды и больницы, чтобы регулировать отношения между жадными и алчными людьми? И разве не будут в почёте судебное дело и врачевание, когда ими усиленно станут заниматься многие бесчестные люди и шарлатаны, дабы наживаться на горе и несчастьях народа, которые они же сами и создают для окружающих?

– Да, землянин, в несовершенном государстве выйдет всё именно так, как ты говоришь, – вынужден был констатировать Бамо, – и разве, по-твоему, не позорно за отсутствием собственных понятий о справедливости, следовать, зачастую, глупым постановлениями посторонних судей, словно они какие-то владыки или боги, и потому могут всё решить! Думаю, это служит явным признаком невоспитанности и невежества того общества, в котором происходят такие ужасные явления.

– Ты абсолютно прав, уважаемый старейшина, – грустно соглашался Фантози с инопланетянином, – мне кажется, ещё более позорным то обстоятельство, что человек не только проводит большую часть своей жизни в судах как ответчик, либо как истец, но ещё и гордится этим в уверенности, что он может творить несправедливость и знает всякие уловки и лазейки, чтобы увернуться от наказания, как это делают так называемые выдающиеся адвокаты дьявола. И всё это беззаконие делается ради мелких, ничего не стоящих мирских дел в ущерб истинному духовному совершенствованию личности? Ему неведомо, насколько прекраснее и гармоничнее можно построить свою жизнь так, чтобы вовсе не нуждаться в продажных судьях и глупых мирских законах.

– Да, Ирман, это ещё более позорно, – соглашался Бамо со справедливыми доводами землянина.

– А когда нужда в лечении возникает не из-за травм или болезней, а из-за праздного образа жизни, который ведут богатые и развращённые люди, это разве не позорно? – поддержала командира Колли Блу очередным примером из жизни землян.