День Петра и Февронии

На то, чтобы ознакомиться с записью, у меня ушло всего несколько секунд, а Диана вокруг меня успела извертеться до не могу, и не скажешь, что в девахе сто кило целлюлита. Увидеть даже краем глаза то кино, что показывал экран моего мобильника, Диана так и не смогла.

Диана не выдержала, спросила:

– Что записала ваша камера? Они таки…

– Да, Диана, они таки занимались любовью.

– Вот старая су…

– Я учусь говорить без матов.

– Получается?

– А то!

Диана повесила на рот замок. По поводу порнофильма из оранжереи Диана кроме матов не могла сказать ни единого слова.

С записью в рукаве я отправился к Лизе.

Лиза меня не ждала. Для проформы спросила, с какой стати я припёрся без приглашения, и заявила, что двор Лизы – не проходной.

Я Лизу дослушал, затем сказал, что во время нашей первой беседы видел, как Лиза старалась показать, что к Артуру равнодушна, потому я решил узнать, равнодушна насколько, и установил в оранжерее видеокамеру. Когда я произнёс “установил в оранжерее видеокамеру”, то лицо Лизы одеревенело. Я продолжил. Сказал, что для съёмок порно я выбрал оранжерею потому, что где ещё хозяйка может дать волю чувствам к садовнику, как не в оранжерее? Секс с садовником в оранжерее прописал бы и сам господь. Вокруг цветочки, пальмы, бабочки… Лепота!

Затем я показал Лизе запись из оранжереи. Хватило и первых кадров, чтобы лицо Лизы стало пунцовым, а пальцы начали подрагивать.

Я сказал:

– Лиза, вам придётся выступить в суде. Если откажетесь, я покажу эту запись вашему мужу.

– Как вы можете?! Он же меня убьёт!

– За что? На суде вы скажете, что в оранжерее начиная с двух минут второго перебирали с Артуром семена. За это теперь убивают?

– Значит, говорить, чем мы занимались, не надо?

– Не обязательно.

Краска-пунцовка с лица Лизы схлынула. Затем Лиза зарядила длинный монолог. Если передать суть монолога в двух словах, то прикрывать Артура Лиза побоялась. Как-то раз муж Лизы нашёл в оранжерее презерватив. Лиза на ходу придумала, что наверное резинку оставили Артур с Дианой. На удивление Лизы, муж поверил. После того случая Лиза – чтобы не вызывать у мужа лишних подозрений – создала для мужа видимость, что с Артуром в оранжерею ходит не иначе как когда муж дома.

Накануне, сразу после обеда, Лизе очень захотелось отведать секса с садовником. Врачи говорят, что после обеда секс не то, чтобы очень полезен, но если сильно хочется, то Лиза на врачей скорее наплюёт. Потому Лиза сказала кухарке Диане кликнуть Артура. Диана сказала, что Артур в туалете, объелся зелёных слив. Лиза сказала: “Фи!”, но хотеть секса не перестала. Лиза вышла из дому подышать после обеда свежим воздухом, и тут ей навстречу – Артур. Лиза схватила Артура за шкирку и уволокла в оранжерею.

Секс с Артуром случился сразу после обеда. Лиза трапезничает по расписанию, застолье на час не растягивает. Начинает в полпервого, встаёт из-за стола в час. Артур пришёл через одну-две минуты после того, как Лиза пообедала.

Лиза подытожила: с часу дня, максимум с двух минут второго, Артур работал в поте лица на благо хозяйки.

В обмен на откровенность Лиза вырвала у меня обещание сделать всё, чтобы Лизе выступать в суде не пришлось. Я пообещал.

После разговора с Лизой я забрался в джипчик, завёл мотор и поехал в город. Зачем я ехал в город, я не знал. Ехал, чтобы хоть что-нибудь да делать. Потому как в голове копошилась пустота. Ни единой умной мысли, только вопрос: “Если не Артур, то кто?”.

Я уж хотел было вернуться к версии “Алёну убила Таня”, как заметил, что мне машет Артур.

Артур стоял на обочине и махал рукой: мол, притормози, братан. Рядом с Артуром на обочине стоял жигуль-копейка. Сквозь стёкла жигуля я разглядел в салоне две короткие и толстые шеи. Один конец каждой шеи крепился к лысому черепу, другой – к широченным плечам.

*

*

Пока я подруливал, из жигуля-копейки выбрались двое. С виду качки, по возрасту сверстники Артура. Качки встали рядом с Артуром.

Когда я подошёл к троице, Артур сказал:

– Давай сюда запись, сыщик. Я всё слышал. Я стоял за окном и слышал, как ты показывал Лизе запись. Давай сюда, только не заставляй нас…

Я сказал:

– А ну цыц! Сынок, угрожать мне не надо. А то разозлюсь.

Артур ухмыльнулся, качнул головой, пропел:

– Ну-ка, разозлись, папаша, разозлись. Мы хоть посмеёмся.

Троица скрутила кулаки, пошла на меня. Через одиннадцать секунд троица валялась на земле, училась дышать заново, подвывала, а я – после того как отряхнул с мокасин пыль – растирал кулаки. Вечно забываю предупредить, что у меня разряд не только по шахматам.

Одному из качков в момент стычки я вывихнул палец. Как-то так случается, что я частенько вывихиваю бойцам пальцы. Надо будет по свободе своё поведение пересмотреть. Всё-таки вывих болит так, что жить хочется не всегда. Надо бы научиться бить погуманнее, всё же люди.

Вождь Свёрнутый Палец держался за палец и выл на всю ивановскую.

Я предложил помощь. В ответ Свёрнутый Палец попытался меня лягнуть. Я решил, что парню перепало мало, и добавил: треснул бойца кулаком по той ноге, которой боец хотел меня лягнуть. Боец ухватился за ушибленную ногу, завыл вдвое громче прежнего. Я сказал, что если ещё раз копытом в мою сторону махнёт, то отделается простой реанимацией, и через полгода будет как огурчик.

Затем я понял, что Свёрнутому Пальцу реанимация может понадобиться с минуты на минуту. Кисть у пацана распухла, стала похожей на резиновую перчатку для мытья посуды, когда перчатку надувают словно воздушный шарик. Пацан уже начал от боли закатывать глаза.

Я сказал Артуру, чтобы с дружком ухватил Свёрнутого Пальца за руки да за ноги, да держали крепче, чем сумку с миллионом баксов в переполненном метро. Артур с корешем поняли чего надо, выполнили заказ как следует. Я дёрнул Свёрнутого Пальца за вывихнутый палец, чуть не оглох от вопля.

Через минуту боец уже потерял добытую в бою кликуху “Свёрнутый Палец”, потому как смог вертеть пальцем куда угодно, хоть при этом и поскуливал от боли. Благодарности от Вправленного Пальца я так и не дождался. По правде говоря, особо и не ждал.

Пока я изображал медбрата и проверял, все ли у Вправленного Пальца целы кости запястья и кисти, Артур встал, покряхтел от боли, растёр грудь, к которой я при потасовке приложился пяткой. В какой-то момент я Артура из виду упустил.

Не успел я улыбнуться и сказать Вправленному Пальцу: “Жить будешь!”, как получил по затылку чем-то твёрдым.

Я свалился набок, и фотогеничности в моём падении я не заметил. Плюхнулся как куль с зерном, если не сказать хуже.

Когда свалился, понял, что не отключился, только затошнило и пальцы ног похолодели.

Я пожалел, что Артур треснул меня не посреди оживленного перекрёстка. Народ бы заохал, забегал, защёлкал камерами мобильников. Я бы встал, отряхнулся, сверкнул белозубой улыбкой. Народ бы разочаровался, развернулся, и засеменил, куда шёл до моего полёта на асфальт. Шоу не получилось, так зачем зря тратить мегабайты памяти в мобильнике на фотки несостоявшегося трупа?

Возможности стать однодневной звездой видеоблогов Артур мне не предоставил, треснул по черепушке, гад, на обочине дороги, где народу с фотоаппаратами наплакал кот.

Пока я валялся на боку и мечтал о том, как мог бы стать звездой видеоблогов, Артур полез шарить по моим карманам. Я решил, что Артур перегибает. Я цапнул Артура за белу ручку, да дёрнул паренька на себя. Пока Артур летел носом к земле, я уже поднялся на колени.