Стать Ведьмой. Школа. Героическое фэнтези

Теперь и она посмотрела на рану.

А что – никогда бы не сказала, что ещё накануне здесь шёл разрез в палец глубиной! Только толстая припухлость и глянцево отблёскивающий остатками мази рубец.

– Ух ты!.. Здорово! Наверное, и шрама не останется?..

– Нет, шрам-то останется в любом случае… Ладно, терпи – буду стирать! – миссис Ренилла принялась удалять остатки старой мази тампоном из корпии – марлю она игнорировала принципиально. Сэра зажала губы зубами – действительно, неприятно. Словно по краю чашки водят ложкой…

Миссис Ренилла наложила щедрой рукой новой мази, прихлопнула её раскатанным для мягкости в руках листом… э-э… Ага – это – бессмертник! – и аккуратно забинтовала всё новой хлопчатобумажной тряпицей:

– Вот. Имей в виду: слишком плотно – будет затекать, слишком слабо – съедет. А слишком много слоёв – задохнётся. Завтра снимешь сама. Утром. И – бонус! Мэтр Гриф – только послезавтра! А сейчас – лучше лежи… Хотя бы до обеда! Большая потеря крови перестаёт ощущаться только на третий день. Ладно, счастливо оставаться. Ухожу спокойно – о тебе есть кому позаботиться! Евграф Лукич! Чао! – учительница помахала в сторону печки.

Из пода высунулась маленькая волосатая ручка, тоже помахавшая:

– Миссис Ренилла! Чао! А чай с тульскими пряниками?

– Спасибо. В следующий раз. Ну, до свиданья.

Сэра вздохнула, только когда за миссис Рениллой закрылась дверь.

Вновь опустилась на табурет. Ф-фу… Что-то действительно, тяжело как-то…

Правда, мэтр Дониёр тогда сказал, что человек может драться, даже если потерял до литра из своих пяти-шести… Но из неё вышло не больше полулитра. Хотя и это – многовато! Потому что даже из доноров откачивают за приём не больше трёхсот кубиков…

Ладно. Ей конкретно сказали, чтобы отлёживалась, и не строила из себя двужильную. Ну, если и не сказали – то намекнули. Вот она и не будет. Строить.

Покачиваясь, она перебралась на кровать. Отвернулась к стенке. Расслабилась. Прохладно всё же. Может, затопить печку – а то сырость от этого тумана.

Тут же она почуяла, как её накрывают старой шкурой от тулупа – О! Хорошо!

– Спасибо Лукич! Сама бы не додумалась – устала… Или и правда – так ослабла… Спать хочется. – глаза как-то сами собой слипались, – И голова… Слегка кружится.

– Да чего там… Спи себе, грозная Ведьма – завтра снова… Учёба. А сегодня – покой! Хамви! Хамви, морда твоя бобровая… Куда полез говорю – не мешай!

Она ощутила, как, приподнимая край тулупа, сбоку к ней влез и приткнулся кто-то маленький и тёплый. Хамви. Хамви…

– Да ладно уж, Лукич, я постараюсь лежать смирно. Не придавлю его…

– Ну хорошо, хорошо… Спокойной… э-э… Спокойного дня!

Она провалилась в тёплую и какую-то по-домашнему уютную темноту.

Обедать Сэра села только в пять часов – всё это время мирно проспала!

Лукич весьма довольным тоном посоветовал вначале почистить зубы – она так и сделала. Вот. Никакого запаха. Теперь обедать оказалось куда веселей.

На горячее Лукич приготовил кавардак – в старинном чугунке слои картошки аккуратно перемежались тонкими слоями мяса, и всё это оказалось щедро залито восхитительным соусом из помидор. (Не иначе, как успел снова засадить ими крохотный огородик, раньше бывший за дровяным сараем!) А уж пахло!.. Тоже какими-то травами. Чабрец, что ли?..

– Лукич! – поев, она откинулась бы на спинку, но у табурета её не имелось. Она срочно вырастила её из задних ножек, – А где ты научился так замечательно готовить?

– Где-где… Да здесь же. Под печкой. Если слушать и нюхать – рецепт получается куда точней, чем записанный на бумажке… Вот я и храню. В голове.

– Ух ты… Лукич… – ей в голову пришла интересная мысль, – А записать такие рецепты ты не хотел бы? Вот была бы замечательная поваренная книга! Причём – для всех!

Под печкой долго молчали. Сэра поняла:

– Лукич! Извини, что спрашиваю. Ты… Не хотел бы научиться писать теперешними буквами? – она не сомневалась, что он и старые-то «яти» да «буки» вряд ли знал, но постаралась спросить потактичней.

Теперь пауза оказалась куда короче:

– Хм-м… А что – хорошая, по-моему, мысль… Это можно бы.

– Ну тогда подожди, я сейчас уберу со стола, да и займёмся!

Со стола она убрала по методике миссис Рениллы: продукты и тарелки мысленно транспортировала в холодильник и мойку, крошки – в форточку.

После чего вообразила свою потрёпанную Азбуку и толстую большую тетрадь с ручкой:

– Лукич! Пожалуйста выходи.

Он сел напротив, несколько сдержанно поглаживая окладистую бороду – явно смущался. Ну, она уж постарается. Открыв первую страницу, она показала:

– В компьютере буквы стараются писать теперь без всех этих завитков и красивостей – попроще. Поэтому и мы начнём с самых простых. Таких, которые в газетах, книгах и интернете. Самое первое слово у любого… э-э… существа – Мама. Вот. Оно так и пишется! Это – «м», а это – «а»… Вот если два раза написать их – так и будет: «ма-ма».

Лукич покивал. Сэра предложила:

– Перо я не помню, как выглядит. Да и чернил у нас нет. Поэтому писать придётся шариковой ручкой – ты уж извини. Вот и давай попробуем: М-а… Ага, и ещё раз – м-а. Неплохо. Ну, чтобы закрепить, давай-ка строчку «м», и снизу – строчку «а»… Ага. Что? «Ага»? Две – «а», одна «Г». Вот так. Ну, давай уж теперь строчку «г»…

На следующий день ближе к полудню пришёл мэтр Андервуд:

– Приветствую, Сэра! Как рука?

– Спасибо, неплохо. Уже, в-принципе, можно, наверное, и повязку снять!

– Нет уж. Давай пока оставим. Работать она тебе сегодня не помешает. Садись. А слабость? Слабость ощущаешь? – он довольно покивал, когда она поспешила заверить, что всё в порядке, – Ну тогда вернёмся, как говорится, к нашим баранам! Вернее, насекомым.

Ты библию читала?

Она сокрушённо покачала головой.

– А вот зря! Старый Завет – вообще кладезь интереснейших мифов, заклинаний, и слегка «облагороженных» реальных событий! Ну тогда вкратце: опишу тебе историю и предысторию так называемых «казней Египетских».

Когда Моисей захотел вывести свой народ из рабства у фараона, этот нехороший человек – ну – фараон! – не захотел его, этот народ, отпустить… (Впрочем, тут я его могу понять – кому же захочется лишиться дармовой рабочей силы!) И тогда Бог сказал Моисею…

Сэра слушала о десяти казнях действительно с интересом: мэтр Андервуд замечательный рассказчик! Перед ней словно разворачивался фильм, полный внутреннего напряжения и драматизма: вот ведь настырный и подлый сволочь этот фараон! «Хозяин» своего слова: захотел – дал, захотел – обратно взял! Надо было заставить его расписаться на договоре!

Впрочем, может он и писать-то не умел… Ну – крестик бы нацарапал!

– …и вот, когда саранча полетела над полями и городами египтян, показалось им, что великая тьма, ночь – опустилась на всю землю Египетскую! Тучи насекомых закрывали небо сутки напролет – и не осталось ни ростка в полях, ни зерна – в закромах! (Кстати – вот этот пункт всегда вызывал у меня сомнение. Похоже, его придумали как метафору: чтобы показать масштабы бедствия. А так, бревенчатые или даже саманные стены очень даже неплохо защищают от насекомых! Это ж – не крысы! В-смысле, рыть не умеют!..)