Капризная с-сука!..

– Э-э… Нет.

– Вот и хорошо. Потому что против вашего знакомства с кораблём я ничего не имею: всё-таки вам тут жить. И, надеюсь, и детей растить. Поэтому нужно знать всё: и расположение теплиц, и камбуза, и рубки. И трюма. И спасательных модулей. Ну, и всего прочего. Однако мне бы всё-таки хотелось, чтоб вы не испытывали судьбу, а заодно и психику наших людей на прочность, и ходили – с провожатыми.

– То есть – с главным инженером и вторым помощником?

– И с ними. И с другими, смотря чья будет вахта. Просто мне будет спокойней, если при вас всегда будет хотя бы два… э-э… сознательных и сильных представителя руководства корабля. То есть – офицер и руководитель какого-либо подразделения.

– Хм-м… Когда вы так всё это преподносите, мне, вроде, и возразить нечего. Ну ладно. Вы правы. Конечно, я хотела бы осмотреть корабль. В первую очередь, разумеется, оранжерею. У нас на Станции были только кюветы с хлореллой, ну и образцы лишайников и мхов. И – никаких нормальных растений. А тут – оранжерея! С неё и начнём!

– Хорошо, миссис МакГоннегал. Однако в связи с организационными сложностями, связанными с нашим стартом, давайте отложим это дело до завтра. Как вам это?

– Нормально, – дама чуть дёрнула плечиком, – А когда?

– Ну, например, можно посвятить первой экскурсии время после обеда. – это предложение вызвало нахмуривание кустистых бровей, и капитан понял, что предложение «не в тему». Он поправился, – Или после тренажёрного зала?

– Устроит. Но – только после того, как я «приму водные процедуры».

– Превосходно. В таком случае завтра, примерно в половине одиннадцатого утра, к вам придут те, кто будет на вахте.

– Ладно. А что сейчас?

– А сейчас, если у вас есть какие-либо ещё просьбы или жалобы – я вас внимательно слушаю.

13. «Расплата» техника Ходжеса

– Ну, желания-то у меня, конечно, есть… – Наиля позволила своему ротику сложиться в ироничную улыбочку. – Например, сидеть сиднем взаперти, пусть и в достаточно большой и комфортабельной офицерской каюте – скучно! Поэтому.

На настоящий момент у меня самое насущное желание – с кем-нибудь поговорить. Просто поговорить. Так сказать, пообщаться. Расспросить кого-нибудь о нём самом, о вашем экипаже, о корабле. О том, какие планеты вы обследовали. Что там нашли… Ну и, понятное дело, и о своих проблемах рассказать. Словом – чисто по-женски расслабиться. Душой. За интересным разговором!

Капитан Пауэлл сдержал порыв разинуть рот. И другой – почесать затылок.

Моргнув, сказал:

– Я понял вашу мысль, уважаемая миссис МакГоннегал. Действительно, я не продумал этот вопрос. Мы с офицерами посчитали, что вы сможете проводить досуг за, скажем, чтением книг. Или просмотром видеофильмов – у нас их огромный выбор. Но живое общение, разумеется, для вас будет и полезней, и, вероятно, привычней. Как способ снять стресс. И обменяться информацией.

– Вы что – считаете меня сплетницей?

– Отнюдь. Поскольку, как вам уже сказал доктор Людвиг, вряд ли женщина такого типа и склада характера попала бы в космос. Я считаю вас, как уже говорил, вполне самодостаточной и компетентной в своей области специалисткой. С устойчивой психикой. Но не может же живой человек, и правда, сидеть «сиднем» в своей каюте, и ни с кем не говорить. Не делиться мыслями. Наблюдениями о жизни и работе. В конце-концов – узнавать и сообщать новости. Ну и так далее. Итак.

С кем бы вы желали разговаривать? И – когда?

– Ха! С кем, с кем… С мужчинами, понятное дело. Не с вашим же Центральным Компьютером!

– Да-да, это я понял. Но… Какого типа мужчин вы имеете в виду? Офицеров? Специалистов? Сержантский состав? Технический персонал?

– Ну и вопросы вы задаёте, капитан Пауэлл! «Какого типа»! Да мне плевать, к какой категории и «типу» будут относиться эти мужчины! Лишь бы они были интересными собеседниками, и мне не было с ними скучно!

– Ах, вот что. Наверное, вы имели в виду широкий кругозор и высшее образование?

– Не обязательно. С некоторыми из наших учёных там, на Станции, буквально не о чем было поговорить! «Высшее образование»! Да сейчас все, кто ставит себе целью чего-то достичь, добиться в этой жизни, обзаводятся им в обязательном порядке! Но это даёт им только возможность работать со знанием дела в своей какой-то узкой, специфической, нише, и отнюдь не делает умнее. И интересней! Скорей, наоборот. Каждый такой «профи», словно моллюск, забивается в свою раковинку, хранит свои проф.секретики, чтоб не дай Бог – не умыкнул кто-нибудь коварный, подслушавший или выведавший… И даже в блогах такие карьеристы – сущие пни! «Привет – привет», «Как дела? – Нормально! А твои? Тоже всё О,кей! Ну, чао!». Абсолютное незнание ни жизни, ни каких-либо других областей: что науки, что искусства… Ну и так далее. Тоска с ними зелёная!

Скрепя сердце, Пауэлл вынужден был признать, что изрядная доля правды в словах Наили есть. Скольких учёных и специалистов он знал там, дома, попросту не интересующихся ничем, кроме своей основной профессии! Действительно полных профанов в «искусстве» и прочих не касающихся непосредственно их специальности, вопросах. И живущих отнюдь не желанием что-то открыть, что-то свершить, или «продвинуть вперёд науку», а банально – занять престижную должность, и грести отличную зарплату!.. (Слава Богу, что таких при отборе в их экспедиции не принимали!) Да и с обзаведением сейчас… ну, вернее – в далёком теперь прошлом, когда они только улетали – Семьёй, дело у таких узких «спецов» обстояло просто…

Плачевно.

Почти – катастрофически!

Впрочем, и не только у них…

Никто в так называемом «цивилизованном и демократическом обществе» не хотел ни ответственности, ни хлопот, ни «сложностей притирания друг к другу»… А уж про то, что на западе стали чрезвычайно модны течения «чайлд-фри», «секс-фри», «селф-фэмили», и прочее в таком же духе, можно и не упоминать. Как и про однополые браки. Плодились только бывшие эмигранты – понаехавшие в старушку-Европу с Ближнего Востока: необразованные, ленивые, но очень много о себе воображающие азиаты. И коренные жители Африканского континента. Ещё больше о себе воображавшие, и кроме того, глубоко убеждённые в том, что все вокруг до сих пор должны им денег за века «рабства».

Да и то, кажется, «размножались» они только в силу привычки. И религиозных норм.

И ещё за десять лет до их отлёта казалось, что численность «европеоидного» населения планеты очень быстро сократится до пресловутого «золотого миллиарда», но произошло открытие Павла Гровера. Фактически подарившего человечеству возможность размножаться альтернативным путём. С помощью размещения искусственно осеменённой яйцеклетки – в искусственной матке. Вполне исправно, с вероятностью выше девяноста одного процента, доращивавшей зародыш до «раскупорки». Как, собственно, это и было описано почти двести лет назад в бессмертной книге «О дивный Новый Мир!»… С последующим выращиванием и воспитанием детишек в Государственных Интернатах.

– Нет, мне в собеседники нужен самый обычный человек. Не учёный, и не офицер. А, думаю, скорее – технический специалист. Возможно, даже не слишком квалифицированный. Зато, с вот именно – кругозором. И желательно – с юмором.

Капитан не смог сдержать кривой усмешки:

– Ах, вот в чём дело! Могли бы сказать проще, миссис МакГоннегал. Что считаете наказание техника Ходжеса недостаточным, и требуете его к себе. На «заклание»!

– Экий вы прямолинейный, капитан. Почему обязательно нужно называть вещи своими именами?! Нельзя разве было сказать это как-то потактичней? Например, что-нибудь вроде: «Как я понял, бесподобный юмор и неподражаемый стиль общения нашего техника совершенно очаровал вас! И вы горите желанием и дальше проводить с ним весьма содержательные и эмоционально окрашенные беседы!»

Капитан Пауэлл вынужден был отвернуться, чтоб дама не увидела, как сверкнули его глаза, и дрогнул в невольной ухмылке рот. Бедолага Ходжес! Впрочем, он сам напросился. Да и, если честно, действительно – его «неподражаемый юмор» и «стиль общения» сидел у Пауэлла в печёнках. Так что циничный и хамовитый техник вполне заслужил.

Это.

– Не возражаю против кандидатуры техника в качестве вашего первого собеседника. Но! Он всё-таки нужен нам и для работы, уважаемая миссис МакГоннегал. Больше, чем на два часа в сутки присылать не смогу. И – только пока не закончится его наказание.

– Да и ладно. Мне и этого вполне хватит!

– Не сомневаюсь. Когда вам его прислать?

– Да хоть сейчас!

– Хорошо. Будем считать, что пребывание его у вас тоже явится составной частью отработки наказания в виде нарядов вне очереди. Я дам соответствующие распоряжения, когда вернусь в рубку.

Ну а ещё какие-нибудь… Пожелания, просьбы? Может, принести вам и те книги, которые мы забрали со Станции? Из кают других… Сотрудников?

– Ну, в-принципе, можно. Что же до других пожеланий…

Когда они у меня возникнут – я просто поступлю так, как вы сказали! То есть – прямо и конкретно выскажу их в камеру и микрофон!

– Капитан, сэр! А, может, можно, чтоб кто-нибудь другой, поумней меня, и повежливей, отрабатывал эту… Обязанность?! А то я… – техник выразительно смотрел на Пауэлла: в глазах стояла буквально мольба. Но Пауэлл заставил себя сохранять серьёзный вид, и остался непреклонен:

– Да, техник, вы, несомненно, не являетесь самым интеллектуальным и высококультурным собеседником у нас на борту. – Ходжес моргнул: понял, на что капитан намекает. На его острый язычок! И неформальную лексику, – Но это и не требуется. Миссис МакГоннегал сказала, что ей нужен просто собеседник. Без изысков и вывертов. Для «расслабления» и «успокоения». Так что не вздумайте снова злить или дразнить нашу подопечную. А то нарядов на «проведение бесед» у вас прибавится! Исполняйте все её желания и приказы, в той мере, в какой они не противоречат Конституции. И правам человека. И Уставу. И не ущемляют ваше достоинство. А сейчас – вот он ключ. И – удачи!

Напряжённо думая, что капитан имел в виду, говоря о приказах женщины, могущих бы «ущемить его достоинство», техник шёл по коридору. Ничего путного или хорошего в голову не лезло. Пришлось положиться на Судьбу. И милость женщины. (Ха-ха!..)