Когда болтовня подошла к концу, за камнями раздался топот копыт. Прибыл Альтмайер. Сутулый казначей с осунувшимся лицом спрыгнул с коня и опрометью бросился к нему, показав две ржавые сабли.
Воины у него за спиной тоже спешились, присоединившись к товарищам. Среди них Ходд разглядел Тейя. Смуглый кочевник встал в первом ряду, сложив руки на груди. На нем, как и на большинстве воинов пустыни, был роскошный пояс с узорами и шелковая рубаха малинового цвета. Два шейлина за плечами свидетельствовали о том, что он обучался фехтованию у лучших мастеров Сурана. В остальном алмер ничем не отличался от крыс, и был таким же серым, как они.
Взяв глиняный сосуд, Альтмайер полил изогнутые мечи прозрачной жидкостью, и с опаской погрузил их в жаровню. Вслед за ним Катлер поджег хворост вокруг статуи.
Настал его черед. Ходд посмотрел на каменный алтарь, где стояла чаша со святой водой, зажженная свеча и золотая статуэтка Нисмасса. Рядом в корзине лежали фрукты и свежеиспеченный хлеб. Отбросив суеверия, он спустил штаны и помочился на них.
– Отрекаюсь от Нисмасса! – небрежно произнес он, глядя, как языки пламени ласкают бока позолоченного истукана.
Завернутое в плащ божество стояло в центре этого пожарища, держа перед собой связанные руки ладонями внутрь. Даже когда пламя поглотило его целиком, превратив в оранжевый столп, статуя не двинулась с места, огонь с небес не сошел и они не пали замертво. Словом не случилось ничего из той ерунды, которую любили сочинять набожные люди.
Закончив орошение алтаря, Ходд краем глаза посмотрел на своих людей. Катлер стоял рядом со статуей так, словно присутствовал на военном смотре. Спина старого капитана была прямой. Рука покоилась на мече. Черная полумаска на лице напоминала жуткий провал в черепе. В глазах был лишь холод и безразличие к совершенному святотатству. Брэндан отвел взгляд, и, обняв себя руками, барабанил указательным пальцем по шее. Альтмайер задумчиво смотрел на огонь, почесывая бородку наконечником пера. Тей рядом с казначеем широко улыбался, уткнув руки в бока. Остальные крысы смотрели – кто куда, и лишь немногие продолжали следить за представлением.
Решив для себя, с кем вскоре придется проститься, Ходд перевел взгляд на некроманта. Старик утвердительно кивнул, взял его под руку и подвел к статуе. Катлер тотчас махнул рукой.
Шесть человек подняли с земли очищенные от веток стволы молодых сосен и обступили оплавленного истукана. По команде воры ударили самодельными копьями по монументу и опрокинули его в пропасть. Фигура в плаще накренилась и провалилась во мрак, в кувырке подняв огненный вихрь из остатков фашин. Яркая вспышка накрыла часть уступа. Все, в том числе и сам некромант, отпрянули от огня, закрыв лицо руками. Воры и бандиты за пределами огненного круга стали в страхе перешептываться. Кто-то с мольбой воззвал к Нисмассу.
– Молчать! – сквозь кашель рявкнул Катлер, швырнув факел в толпу людей. – Это просто огонь!
Хриплый командный рык старого капитана заставил головорезов умолкнуть. Кому как ни ему было знать о том, что такое – гореть заживо. Ходд давно заметил, что прикоснувшиеся к опасности люди часто лишают себя чего-то. Упавший с лошади человек боится ездить верхом, встретивший подводного змея рыбак не выходит в море, ограбленный торговец избегает прогулок в одиночестве. Катлер же никогда не отступал. Несмотря на возраст, это была скала, а не человек. Даже огонь, опаливший его тело и лишивший дома, не внушал ему страха.
– Клинки! – поторопил некромант.
Ходд вытащил из жаровни две пылающие сабли. Скрестив их над головой, дождался, пока старик произнесет заклинание из книги, а затем бросил оба меча в пропасть и поцеловал кожаный переплет.
– Теперь ты мой ученик, – произнес старик, передав черный фолиант ему. – «Пятое колесо» всегда держи рядом, как близкого друга. Я и твой человек будем читать его тебе.
Ходд подозвал Альтмайера, и вручил ему книгу, а затем посмотрел на старика.
– Я выполнил свою часть сделки. Теперь Ниргал поможет мне вернуть свое?
– Да.
– И какой у тебя план? Когда мы нападем? У меня втрое больше людей, но застать своих врагов врасплох я не могу. Канализация – это лабиринт. Даже если ударим внезапно, нас все равно разобьют.
Сбоку раздалось деликатное покашливание. Обернувшись, Ходд заметил, что Тей зачем-то толкает Альтмайера локтем в бок. Тот сделал шаг вперед и виновато склонил голову.
– Насчет людей… – робко произнес сутулый казначей. – Когда мы с Тейем вернулись в Крысиную нору, там почти никого не осталось. Многие дезертировали сразу после вашего ухода, если к лесной братии можно применить подобный термин.
На уступе воцарилось молчание, нарушаемое треском поленьев в кострах и стрекотом цикад. Ходд во все глаза смотрел на казначея и кочевника. Потом глянул на чародея.
– Многие – это сколько? – прохрипел Катлер, припав к самому лицу Альтмайера.
– Больше половины, – спокойно ответил Тей, заботливо притянув казначея к себе. – В том нет нашей вины, господин. С тех пор как в норе появился старый господин, парни жили как на колючках. Боялись за свои души и все такое…
– За души? – съязвил Ходд, удержавшись от желания ударить кочевника по красивому лицу. – Что это за души такие? Убивали и вешали торговцев шесть лет, а теперь вдруг совесть проснулась?! Все равно все в смоляной яме потонут. Ублюдки безмозглые!
– И как нам теперь воевать? – вслух спросил себя Катлер, глядя в небо. – Мы собирали эту армию годами.
– Собирали и потеряли. Что с того? – пожал плечами кочевник. – Сам знаешь, что числом победить городских воров нельзя. Так какая разница?
– Вытряхни песок из головы, Тей! Без воинов у нас вообще нет ни шанса, – набросился на него капитан. – Кассия знает, где наше логово. Когда бежавшие крысы доложат ей, что у господина осталось меньше пятидесяти человек, что, по-твоему, она сделает?
Ходд развернулся, схватив старика за край плаща.
– Обещай мне, что Кассия умрет! Поклянись!
– Так и будет, – тихо произнес некромант. – Восемь дней я с вами говорил, но вы не слушали. Неважно, сколько у тебя людей, Ходд. Не важно, сколь силен враг. Отныне на вашей стороне Ниргал, а это самый могущественный союзник.
Одноглазый любил кормить обещаниями. Те, кто сегодня вечером последовали за ним, сделали это добровольно. Ходд никого не выбирал. Люди вокруг были лояльны, вне всяких сомнений, но и глупы. Спокойный, властный голос чародея усыпил их бдительность. Окружающие заметно приободрились. Даже Катлер постепенно остыл.
Крысы привыкли следовать за сильным лидером и верили всему, что им скажут. На то они и были «крысами». Он же был сыном великого пирата из Килинора, и красивым словам не верил. Отныне старику придется постараться, чтобы вернуть его расположение, а он будет следить, и если тот не оправдает ожиданий, то сгорит как позолоченный истукан этой ночью.
– Значит, Ниргал на нашей стороне? Хорошо. Тогда говори, что нужно делать дальше, – поторопил его Ходд.
Чародей в ответ хрипло рассмеялся и опустил морщинистую руку ему на плечо. Голос его прозвучал уверенно и даже радостно, чего раньше не было.
– Все уже сделано.
Глава I. Время перемен
3-й месяц весны, 24 день, Тридвор
Северный ветер гулял по склонам гор, сметая на своем пути все, что мог поднять в воздух. Под его ударами трещали и гнулись чахлые сосны, торчавшие из каменистых круч. С вершин срывалась холодная водяная пыль, вперемешку с хлопьями талого снега осыпая перевалы и скалы вокруг. Армии грозовых туч продолжали свое шествие, постепенно затягивая небо над островом. Солнечные лучи больше не могли пробиться сквозь облачный покров, и все реже окаймляли его кипящие края ореолом золотистого света.
Узкая охотничья тропа тянулась все время вверх, петля среди мшистых глыб базальта. Анабель шла первой, опираясь на копье. За ней плелся ее толстоватый приятель по имени Шанти. Фергус замыкал. При себе он держал меч и арбалет с взведенной тетивой.
Через пустошь они шли спотыкаясь об куски алебастра. Предгорья за лесом были сплошь завалены этим белым камнем, издали напоминавшим глыбы льда. Фергус редко смотрел под ноги, и чаще оглядывался, слушая раскаты грома. Гроза, которую он пророчил к утру, добралась до острова раньше и могла обернуться настоящим проклятьем. Только сейчас, поднявшись над долинами, он понял, какое чудовище ползет на них с севера. В том месте, где между утесами еще виднелись островки зелени, небо озаряли серебристые вспышки. Дальше была сплошная чернота, размытая завесой дождя. Город давно находился во власти бури, которая теперь быстро подбиралась к ним.
Изрытая трещинами и заваленная осколками алебастра тропа становилась все круче. Казалось, что она тянется к самым вершинам, туда, где кипели грязные облака. Карабкаясь по зыбкому склону, Фергус старался контролировать дыхание, чтобы не свалиться раньше времени. Рыжий парень тоже сопел, но при этом ухитрялся обвинять подругу и жаловаться на усталость. Девушка, напротив, двигалась молча, безропотно снося все упреки.
Ураган был не единственной их проблемой. По пятам двигалась толпа головорезов. Первый раз он увидел их, когда поднялся над лесом близ фермы Октана. Пяток воинов во главе с Дистензой тогда еще только выходил на тропу. Второй раз наемники появились внезапно. На перевал, который они миновали час назад, вышла целая толпа. Фергус насчитал двенадцать человек; из них половина стрелков. Вели отряд четыре прикормленных волка, благодаря которым Дистенза мог легко их выпасти.
В глубине души Фергус питал надежду, что им удастся уйти незамеченными, но внутренний голос нашептывал, что сражаться все-таки придется. Анабель утверждала, что на тропе нельзя заблудиться, но можно поплутать, поскольку, кроме прямого пути, там было множество ложных дорожек с тупиками и обрывами. Свернув на одну из них, они могли потратить время и расплатиться жизнью. Именно это сейчас его беспокоило.
Когда рыжеволосая крестьянка в очередной раз встала напротив развилки, он потеснил парня и подошел к ней.
– Пожалуйста, скажи, что мы идем правильно.
Девушка так резко повернулась, что обе рыжие косички обернулись вокруг головы. Она пристально на него посмотрела, но не ответила.
– Ты хоть понимаешь, что будет, если мы выбрали не ту тропу?
– Я все понимаю!
Ее голос эхом раскатился по каменным коридорам. Припав к скале, она зачем-то стала разглядывать камни, а затем нарисовала там острием копья две стрелки. Фергус догадался, что таким образом крестьянка хочет заставить преследователей разделиться, вот только сомневался, что Дистенза клюнет на подобную уловку. Наемник будет доверять волкам, а не своим глазам. Куда бы они ни пошли, их запах последует за ними, по крайней мере, до большого ливня.
– Дождь начинается, – прошептал у них за спиной парень.