Готамерон. Том II. Право на сталь

– Нам пора, – произнес он. – Ждем от тебя новостей, и как можно быстрее, а пока посоветуй дешевый постоялый двор, желательно не в порту.

– На главной площади, напротив бастиона, есть одна халупа, называется «Последний приют». Отсюда быстрее всего до нее можно добраться через трущобы. Просто идите по главной улице, пока слева не увидите Башню Гонтера. От нее чешите на север к двум холмам с яблонями. За ними будет деревянный палисад и цветочные сады. Поднимитесь наверх и сразу поймете, что к чему. Площадь большая, вы ее не пропустите.

– Благодарю.

Ингмар и Дункай взяли мешки и одновременно встали.

– Подожди, великий рыцарь, – произнес Слик, подскочив следом. – Вы должны знать еще кое-что об острове. Для простых людей тут редко что-то меняется, а вот воровское логово в последнее время часто штормит. Говорю это на тот случай, если со мной что-то случится или мои знакомые ничего не найдут. Сейчас на острове грызутся две стаи воров. Одни контролируют город, другие – дороги и фермы. Кавалеров в глуши возглавляет тип по имени Ходд. Один из наших. Строго говоря, это бандиты, но некоторые из них раньше были ворами. Так вот, этот самый Ходд основал убежище в городе и был его хозяином в те годы, когда туда приплыл Айнхарт. Думаю, он может что-то знать о нем.

– Понимаю. И где нам его искать?

– Логово Ходда в Лесу мирквихттов, но я бы на вашем месте туда пошел только если уж совсем припечет. Про этого парня дурные слухи ходят.

– А воры из города не могут нам помочь?

Слик взял стул и шутливо раскланялся.

– Навряд ли, если только вы подцепите кого-то из старожил. Ходят слухи, что ворами Миркхолда руководит какая-то баба, совсем молодая. К тому же никто не знает, где ее найти, и как попасть к ней на прием. Забудьте об этом. Доверять женщине станет только круглый дурак.

С этими словами ряженый пират шагнул в толпу, протаранив ее стулом, за что получил пару тычков.

Ингмар и Дункай переглянулись. Не сказав ни слова, рыцарь и алмер пошли к выходу. Слушая грохот молний и скрип ржавого флюгера, они направились в сторону главной улицы. На лице каждого играла улыбка, и каждый благодарил своего бога за помощь. Первый день на острове закончился на редкость удачно.

3-й месяц весны, 23 день, Каденциум

В звездном небе над горами медленно двигалась округлая луна. Ночь выдалась теплой, без облаков и ветра, но беззвучной ее мог назвать только глухой. Уж кто-кто, а он знал, что происходит после заката на острове.

Слушая музыку природы, Ходд стоял на краю уступа и смотрел на пшеничные поля далеко внизу. Каменистая площадка у него за спиной была покрыта вересковыми зарослями, в которых стрекотали цикады. Снизу ввысь проносились летучие мыши, во множестве обитавшие среди скал. Хлопанье кожистых крыльев то и дело раздавалось в темноте над обрывом. Где-то за камнями шипела змея. Ходду даже удавалось расслышать вой волков и кряканье гигантских бескрылых птиц в лесах близ владений Лендлорда.

Крысы у него за спиной заканчивали последние приготовления к ритуалу. Непонятно, почему старик требовал провести его именно здесь и прямо в эту ночь. Связавшись с ним, Ходд в полной мере познал, что такое неопределенность. С тех пор как этот черт впервые появился близ Крысиной норы, он только и слышал от него: «достань», «найди», «должен сделать» и так далее. Он – сын великого пирата и глава воров Миркхолда – оказывается, был кому-то должен!

Ходд пнул подвернувшийся под ногу камень, и тот со свистом улетел во мрак.

Кем бы ни был этот некромант, слушались его все. Люди боялись одноглазого старика, некоторые прихлебатели, вроде Альтмайера, даже боготворили, считая мудрецом. Его слуга Ниргала пугал не больше, чем вытянутый из панциря крокер. Он выполнял его распоряжения и давал все, что тот пожелает с одной лишь целью – вновь занять трон воровского поддворья.

Старик поклялся, что уничтожит всех его врагов, взамен потребовав какой-то артефакт, хранившийся в закромах Кассии. К волшебству Ходд относился равнодушно, а посему разрешил чародею забрать любые магические безделушки, лишь бы тот вновь распахнул пред ним дверь в Зал советов. Вернуть собственность, которую шесть лет назад украла мерзавка – вот все, о чем он мечтал, годами прозябая в Лесу мирквихттов. Плевать, что старик даже имени своего не назвал. Плевать и на банду, которая с его появлением стала напоминать сборище суеверных старух. Плевать на самого Нисмасса!

Ходд развернулся и зашагал к тропе. Группа разведчиков во главе с молодым охотником дежурила у костров. Остальные ждали появления банды, которую он послал за статуей. Вскоре появились и они. Сперва Ходд услышал хрип, брань и треск дерева. Затем, среди каменных террас, появилось темное пятно. Толпа людей тащила вверх по тропе статую Нисмасса. Бронзового истукана сняли с постамента и погрузили на носилки недавно. Чародей настоял, чтобы они сделали это вручную, без лошадей и телег. В лощине, возле болота, где та стояла, находились охотничий лагерь и гостевой двор. Старик считал, что ржание и скрип телег могли их выдать, да только Ходд сильно сомневался, что местные станут им мешать. Бэджи с двумя перекрещенными саблями, которые носили его люди, отпугивали даже городских стражников.

Когда процессия достигла площадки, со стороны обрыва к нему подошел невысокий пожилой человек в кожаной полумаске. Кусок тонкого материала закрывал левую часть его лица, обезображенную огнем. Из одежды на мужчине были тяжелые доспехи ополченца и легкий фетровый плащ. У пояса короткий меч, популярный у стражников.

С виду могло показаться, что в стан бандитов заглянул перебежчик. В действительности Катлер выглядел так потому, что дни своей молодости провел в казармах, руководя потешной гвардией губернатора. В память о том времени он носил старую броню и широкий клинок, который давно не использовал, а когда к нему кто-то из парней обращался по званию, был только рад.

– Алтарь и клинки готовы. Старый демон наводит марафет, – низким голосом произнес Катлер, и сорвался на кашель.

– Хорошо.

– Он сказал, что ты должен сделать, и какую жертву принести. Нужно осквернить святые дары и дать клятву Ниргалу. Ты в этом уверен?

– Как в твоей роже, капитан.

Не любил он болтать попросту, даже думать впустую старался реже. Однажды ему это дорого обошлось. В тот день, когда Кассия бросила вызов, а предатель Арманд настроил половину парней против него, нужно было не думать, а резать. Благо теперь они за все заплатят. Если старик сказал правду, вскоре поддворье вновь будет принадлежать ему. Арманда ослепят и утопят в море, а из черепа Кассии сделают подсвечник, который он поставит в нужнике на потеху остальным.

До ушей Ходда донеслась несусветная брань. В эту минуту процессия взбиралась на площадку. Попав на песчаный пригорок, бандиты и воры опустили деревянные носилки с позолоченной статуей к его ногам. Катлер обошел завернутого в плащ истукана и одобрительно кивнул.

– Что ж, парни потрудились на славу. Затащить сюда этакую тяжесть, да так быстро…

– Хватит болтать! – оборвал его Ходд, указав на дальний конец площадки. – Несите его туда. Брэнд? Брэнд, ты где?

Молодой охотник не сразу подбежал к нему. В стае крыс Брэндан отвечал за разведку, живя за пределами пещеры, среди других вольных стрелков. Ему он доверял меньше всех. Весельчак Брэндан был родом с материка, из местечка под названием Криндэйл. Перебрался на Миркхолд лет десять назад, и успел перезнакомиться со всеми охотниками, но самому главному – искусству охоты, так и не научился. В Крысиную нору его привела нужда, а не принципы, как, например, Катлера, мечтавшего отомстить Мариусу. Этот розовощёкий парень в кожаных доспехах с круглыми наплечниками скорее играл в бандита. Широким лицом и пухлыми скулами Брэндан напоминал свинокрыса, только вместо дерьма пожирал золото.

Ходд охотно ему платил, и держал близко к себе, но одолжений не делал. Как капитан пиратского судна, он мог без предупреждения казнить любого. Все в его банде знали, что в случае неповиновения или предательства, исход будет один.

Едва охотник подбежал к нему, Ходд схватил его за перевязь с болтавшимися там метательными ножами и притянул к себе.

– Шевелись, Брэнд! – второпях произнес Ходд. – Мы начинаем. Сейчас же! Скажи девочкам, пусть разожгут костры вокруг алтаря. Статую поставьте рядом с обрывом. Как можно ближе.

– Но как же клинки? – робко возразил юноша. – Наши еще не вернулись. Чародей сказал, что для ритуала нужны изогнутые клинки.

– Ты меня слушай, а не чародея! Возьми любые два меча и брось в жаровню. Ясно?

Щекастый охотник побежал следом за толпой, тащившей статую к обрыву. Он тоже боялся одноглазого. Ходд посмотрел на высокую фигуру подле алтаря. Человек в черном плаще с капюшоном расхаживал там с раскрытой книгой и, словно одержимый, размахивал рукой. Этим вечером старику почему-то взбрело в голову, что для обряда переинициации потребуются два кривых меча, как те сабли, что были у него на гербе.

Разумеется, подумал он об этом только когда они отошли от пещеры на добрых двадцать миль. В итоге старый демон, как всегда, его уговорил, и за клинками решено было отправить казначея с лучшими воинами. Как раз их дожидались разведчики у костров, и лучники на скалах, которых он выставил вдоль тропы.

Остальные крысы уже собрались на уступе. Следовало и ему пойти туда, но он все никак не мог решиться. Какой-то внутренний голос нашептывал ему, что если он сейчас подойдет к фигуре у алтаря, то назад пути уже не будет.

Ходд скупо усмехнулся. Кого он обманывает. Все канаты давно обрублены. Корабль в свободном плавании. Восемь дней назад, когда старик появился у входа в пещеру, он мог отправить его к Ниргалу на рога. Сейчас – нет. Крысы расценят это как слабость, и начнут много думать, а когда надумают, поднимут его на копья.

Глянув на некроманта, Ходд невольно вздрогнул, заметив, что наполненный тьмой капюшон обращен в его сторону. Чародей поднял руку и поманил его тонким пальцем. Ходд повиновался.

– Ты помнишь порядок действий? – тихим голосом молвил старик, едва он предстал пред ним. – Сначала слово, потом дело.

– Я все помню.

– Не перебивай! Повторишь за мной все, что я скажу. Потом подойдешь к алтарю и отречешься. Потом в дело пойдут мечи… Где мечи?

Ходд слушал вполуха. У него на глазах воры установили статую Нисмасса рядом с обрывом и стали впопыхах обкладывать ее фашинами. Две смуглые девицы в пластинчатых доспехах к этому времени закончили разжигать костры вокруг площадки. Теперь огни пылали повсюду, освещая каждый фут утеса.

– Ходд, где мечи?

– Мечей нет.

Старик разразился проклятьями. Толстый фолиант в черном переплете обрушился на алтарь, согнав ворох пыли с пожелтевших страниц. Ходд напомнил, что вина в том самого заклинателя, и старик быстро остыл, пробормотав что-то про возраст и плохую память. Узнав, что два клинка давно смазаны жидким огнем и уже лежат в жаровне, он приободрился, и снова взялся за книгу.

Люди стали собираться возле огненного круга. Ходд снял любимый шерстяной котарди и рубаху из эквитанского шелка. Две воительницы подбежали к нему и, склонив головы, приняли облачение. Затем в круг света вошел Катлер с факелом в руке, назначенный распорядителем ритуала. Некромант встал у алтаря и зашуршал страницами пожелтевшего тома, который называл «Пятым колесом».

Последовала унылая речь. Ее Ходд был вынужден повторять слово в слово. Одноглазый старик старался читать выразительно, но голос его подводил, и он, то и дело, срывался на кашель.