Воевода

– Да ясное дело, кто! Шведы или крестоносцы. Больше некому, – пробасил Годыня.

– Вон, Илья же Гедемина видел на постоялом дворе. Чего ему на Руси-матушке надобно? – спросил отец Евлампий.

– Крестоносцы это, – твердо сказал Буслай.

– Может быть Шемяка новости какие-нибудь привезет? – спросил Лука.

– Да пока богомаз вернется, много водицы утечет, – сказал Сбыслав.

– Хорошо, я склоняюсь к мнению Буслая, что это крестоносцы Ливонского ордена всем заправляют. Что мы имеем. Сорок человек дружины Евпатия. Из них половина ?мальчишки еще безусые. Нас восемь конников, – доложил Сбыслав.

– Девять, – перебил его Савва.

– Извини, друг, забыл про тебя. Нас девять конников. И четыре человека с Буслаем. Итого, пятьдесят четыре человека, а их больше шестидесяти, да еще крестоносцы помочь могут. Не сдюжим мы их, – сказал Сбыслав Якунович.

– Мужиков позовем, вон как они на реке дрались с варягами, – сказал Игнат.

– Нельзя мужиков, они хоть и молодцы, не опростоволосились перед ворогом, но полегло много их. Не обучены они делу ратному, потому легкой мишенью будут, – сказал Буслай.

– Правильно Буслай говорит, – подержал его Годыня.

– И я с Буслаем согласен, – отозвался Никита.

– Да, мужиков не надобно брать. Надобно что-то другое придумать, – сказал Сбыслав.

– Здесь надо подумать, – сказал Евпатий.

– Чего задумался, Буслай? – спросил его Яков.

– Да вот, думаю я, что можно их на живца взять, – ответил Буслай.

– Это как? – поинтересовался Лука.

– Смотрите, мы загрузим обоз, но не товарами владычными, а мешками с песком, и пошлем его в Новгород. Вепрь, может быть, клюнет на это, а мы соберем весь люд ратный, да засаду в лесу сделаем, врасплох их застанем. Есть же люди в Ладоге, которые в ополчении были. Куда на Руси без мужика. На нем вся земля-матушка русская держится, – поведал свою мысль Буслай.

– Хороший план. Только мне в Ладогу ехать надобно, людей надежных подобрать, – сказал Евпатий.

– Людей наберешь, Шемяку найди, богомаза нашего, он весточку принесет. А мы к месту людей своих приведем, – сказал отец Евлампий.

– Дело батюшка говорит, – пробасил Годыня.

– Можно Архипа попросить охотников собрать с луками, в засаду поставим их, тоже помощь хорошая. И легкие они, ежели в ближний бой пойдут на них, они всегда убежать смогут, – сказал Буслай.

– Опять дело Буслай молвит, – подержал Никита.

– А вон Никиту и поставить старшим над стрелками этими, – предложил Игнат.

– Как же без вас я? – изумленно спросил Никита.

– Слаб ты еще, а там от тебя много больше пользы будет. Таких стрелков, как ты, поискать надобно. Да и тактику ратную ты знаешь хорошо. А мужиками управлять нужно, а то пользы от них мало будет, – сказал Буслай.

– Так и решим, – сказал Сбыслав.

– А к ополченцам мы Илью дадим. Мужик-богатырь. Он и поведет их, – предложил отец Евлампий.

– Пусть тогда с Евпатием едет, – сказал Яков Полочанин.

– Евпатия до опушки леса проводить надобно, – сказал Сбыслав.

– Да, в поле-то они не пойдут, – сказал Игнат.

– Яков, троих возьмешь. Проводишь, когда Евпатий поедет, – сказал Сбыслав.

– Зори сейчас уже ранние, с ней и тронемся. Да Илью своего предупредите, – сказал Евпатий.

– Ну, а теперь что, ратники, на реку сходим да искупнемся? – весело предложил Сбыслав.

Дружинники, весело смеясь, убежали на реку, только Никита остался в остроге. Он был еще слаб. Никита сел у огня. К нему подошла Зара.

– Что совет решил? – спросила Зара.

– Да Буслай мысль хорошую дал, как ворога нам одолеть, – ответил ей Никита.

– Опять Буслай. Он у вас и голова, и руки, – сказала Зара.

– Потому его командиром и выбрали, – произнес Никита.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Зара.

– Да ничего вроде. Зарушка, из твоих рук я это зелье каждый день бы пил. Люба ты мне стала. Замуж пойдешь за меня? – неожиданно выпалил Никита. Зара немного растерялась.

– Зачем я тебе? Старая я для тебя буду. Вон, ты молодой, красивый. Себе молодую найдешь, как Буслай Дашу. А я тебе зачем? – выдержав паузу, взволнованно спросила Зара.

– За тем, что ноет сердце мое, по тебе тоскует. Иль не мил тебе я? – вопросом на вопрос ответил Никита.

Заре было очень приятно это слышать. Она думала сблизить их отношения с помощью Даши. Но сейчас получалось как-то само собой. Она боялась ему ответить, но все же ответила.

– Хороший ты, Никита. Прикипела я к тебе тоже, но давай подождем немного, пусть Буслай с Дашей свадьбу сыграют. А мне в этом мире немного надобно освоиться. Одичала я на своем острове, на болоте, – ответила Зара.

– Ты мне надежду дала. Я теперь ей жить буду. А освоится, я тебе помогу, да и с Дашкой, я вижу, ты сильно подружилась. Люди тебя уважать стали. Говорят о тебе лестно, не как раньше. Я буду ждать твоего решения столько, сколько понадобится, милая, – не сказал, а пропел радостный Никита. В этот момент к ним подошла Даша.

– А Буслаюшка где мой? – спросила она.

– На реке с мужиками плескается. Вода еще ледяная, а им в радость. К нам садись, – сказала Зара.

– Да что я вам мешать-то буду, пойду я лучше бабке Авдотье помогу, вон она курей щипать собралась, да поймать не может, – вежливо сказала Даша и направилась в сторону бабки Авдотьи, которая бегала за курицей по двору и не могла ее никак поймать.

– Спирька, Лопух, где вы окаянные, – кричала она, уже ухватив птицу, но курица выскользнула у нее из рук, и бабка Авдотья упала прям в кучу конского навоза.