Рассказики-4. Криминальные истории

– Сейчас везде бардак, -посетовал Блок: -Куда не сунься…

– Хватит о политике, господа! -Прервал его Гумилев: -Уже любая кухарка знает, как управлять государством! Сплошная болтовня! (И царь на портрете согласно вздохнул) Кстати, что известно про Антона Павловича?

– Из окна больнички он увидел замерзшие деревья и нынче пишет пьесу про вишневый сад, -Пояснил Бальмонт: -Комедию, конечно…

Повисла неловкая пауза, которую прервал Блок: -Продолжайте про убийство!

– Через день после происшествия в адрес Пуаро пришла телеграмма с результатами вскрытия покойника. Оказалось, он был отравлен пентобарбиталом натрия. Это яд для тараканов. Убийство!

– Но кто ему подсунул таблетку? —спросил Бальмонт. Но ответа не дождался.

– Капитан немедленно приказал обыскать каюты, но яда не нашли.

Блок усмехнулся: -Облатку давно выкинули за борт.

– И встал вопрос – кому понадобилось отравить банкира? —продолжал Гумилев: -Несомненно, это был кто-то из пассажиров. Но до конца плавания вопрос не разрешился. Пуаро по своим каналам тщательно всех исследовал, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Так и не нашли главного – мотива, -Добавила Анна: -Даже великий Пуаро оказался бессилен.

– Нераскрытое убийство! —Воскликнул Блок: -В этом есть нечто загадочное, мистическое! —Уж такой он романтик, создавший классический стих —«Вот встретились случайно две души среди миров и тысяч километров. —Ты о себе мне коротко скажи. —И он сказал: -17 сантиметров.

Бальмонт успокаивающе похлопал Блока по плечу: -Всему всегда найдется объяснение.

А Гумилев предложил: -У кого-нибудь из окружающих есть версии?

– Несомненно, виновна сестра покойного! —выкрикнули из группы слушателей: -И мотив налицо – наследство!

– Ну, да, ну, да, -согласно кивнул Гумилев: -Но почему именно в этот вечер, на пароходе?

– Что-то могло подтолкнуть ее на быстрое преступление, -подсказали слушатели.

Гумилев опять кивнул: -Но ведь ничего не случилось в тот вечер…

– А как же телеграмма, из-за которой Джон ушел к себе? —вспомнила Анна.

– Вот! —Блок хлопнул по ручкам кресла: -Он проверял чьи-то счета! Телеграмму нашли?

– К сожалению, нет.

– Ее забрал убийца! Ловкий, сметливый, принимающий быстрые решения и умеющий тщательно скрывать улики! А также финансовый махинатор. Не работает, но деньги имеет. Кто из пассажиров подходит под это описание? И как он подсунул таблетку? Кто отлучался вечером, когда вы сидели на баке?

– Никто не отлучался, ушли все вместе, расходились по каютам, видя друг друга.

– Значит, убийца имел очень мало времени для принятия рокового решения. Сначала он не ожидал встретить банкира на пароходике. Забеспокоился и купил где-то ядовитые таблетки. Знал их действие, а это характеристика личности. Но убедился, что Джон его не узнал, и успокоился до получения телеграммы, -Блок опять хлопнул по ручкам кресла.

– Получается, убийца действовал сразу после расхождения пассажиров по каютам, -высказал- ся Бальмонт: -Но как?

– Видимо, под каким-то предлогом явился к Бендеру, разговорился с ним о разных недомоганиях, пожаловался на свои болячки, предложил свои лекарства. Психологически, человек, слушающий о болезнях, как-то примеряет их к себе. И убийца уговорил банкира попробовать его таблетку, которую принес с собой, после чего приветливо пожелал спокойной ночи. Банкир запер дверь на задвижку, принял таблетку да лег в постель. Получилось идеальное убийство.

– Вот это да! —восхитился Гумилев: -И кто же убийца? Кто подходит под ваши характеристики?

– Сестра явно не подходит. Вас с Анной я сразу отвергаю, поскольку преклоняюсь перед вашими талантами совсем в другой области.

– Спасибо, Саша, -ласково улыбнулась Анна.

Блок слегка поклонился в ответ и продолжил: -Молодая итальянка тоже не подходит. Вряд ли у нее столько криминальных способностей. Конечно, она могла соблазнить Бендера, а муж из ревности его прикончить. Но откуда у пары могли возникнуть финансовые трудности? И, самое главное, – куда делась телеграмма?

– Вот, вот! -Послышалось со всех сторон: -Самый важный вопрос!

– А убрать ее мог только тот, кто заходил в каюту при обыске. Помощник капитана не в счет.

– Неужели Пуаро? —ахнул Бунин.

– Ни в коем случае! —воскликнула Анна: -Мне он показался честнейшим человеком!

– Остался лишь один пассажир, -вздохнул Гумилев: -Я правильно понял, кто это?

– Последний довод, как последний гвоздь в заднице, -почему-то проговорил Бальмонт. А Гумилев торжествующим взором оглядел окружающих. Он любил чувствовать восторг и преклонение толпы. Особенно, когда повествовал о своих многочисленных сафари – «Слышу, сзади кто-то скребется. Оглянулся – капец подкрадывается!».

Окружающие молчали. Анна поцеловала мужа: -Мы сейчас уже ничего не можем доказать. Пойдем лучше танцевать, -и увлекла его в зал, где вновь заиграл оркестр. За ними в мир веселья и музыки отправились другие. Остался грустный Блок с немым вопросом в глазах: -«Куда девать чемоданы?».

Воскресенье

Прямо с утра на Дворцовой площади начались пивные гулянья. Производители пива представляли свою продукцию. В шатрах стояли бочки с ароматным напитком, а на площади понаставили длинные столы со скамьями. Каждый желающий мог получить одну кружку пива бесплатно в любом шатре. Но за остальные полагалось платить, хотя и со скидкой. Кроме того, в шатрах продавались вобла, красная икра, соленые огурцы и сухарики. Сотворили праздник назло немецкому «Октобер фест». Народ повалил валом.

Поэтому Литературный клуб пустовал. Лишь у камина восседали ярые противники пива – Бунин, Куприн и Горький. Лакей потушил свет в зале, но раздвинул шторы на окнах. Ветерок мелодично посвистывал сквозь щели. Курили, тихо, мирно беседовали о падении нравственности в современной литературе. Полутьма способствовала спокойному настроению.

Дверь с треском распахнулась, впуская воняющего пивом Есенина, который с порога начал громко декламировать: -И когда меня спросят однажды – «Почему же вы стали поэт?», я отвечу им чинно и важно – «Ну, а хули бы, собственно, нет?», -но увидел, что зал пуст, замолчал и пошел на огонек камина, спросив по пути встрепенувшегося от дремы лакея: -Где Толстой?

– Их высочество, Лев Николаевич, соизволят валяться под забором на заброшенной станции.

– Пьяный или мертвый?

– Вечно живой…

Есенин плюхнулся в свободное кресло: -Все злей и жестче возраста влияние. И я уже не в силах превозмочь, что утром просыпаюсь в состоянии, как будто меня пиздили всю ночь…

– Сережа, ты зачем пьешь с утра? —поинтересовался Горький.

– Есть повод. Поминаю знакомую девицу Машу. Она хоть и проституткой была, но такой доброй, ласковой. А ей перерезали горло в темном закоулке! Этой ночью…

– Вот же несчастье! —Бунин погладил золотые кудри Сергея: -Мы тебе соболезнуем.

Есенин поник головой: -А ранее еще трех девиц так же убили. Всех в ночь с субботы на воскресенье за этот месяц.

Максим Горький

– Получается, у нас появился Джек потрошитель! —воскликнул Бунин.