Разделенный город. Неугасший

Инстинктивно хотелось пнуть дверь ногой и расширить себе обзор. Но не сделал этого, побоялся потерять равновесие. И вряд ли бы дверь закрылась, так как в проёме мешали ноги мертвяка. Волна адреналина ударила в голову. Быстрым движением я сместился левее, наводя дуло автомата на мертвеца. На нервах я полоснул по нему длинной очередью, уже не боясь попасть в паренька. Пули хлестнули в верхнюю часть спины, вырывая куски плоти, крови и позвоночника. Две последние из них попали в затылочную часть, снеся верхушку черепа, как крышку с горшка.

Когда бегун перестал двигаться, я решил заглянуть за дверь. На кафельном полу лежал почти полностью обглоданный костяк. Теперь на первый взгляд, уже было не определить даже по половым признакам кто этот бедняга. Да и никто не собирался этого делать, какая нам разница. Сейчас таких вот, десятки тысяч валяются и только в этом городе.

Немного переведя дух, я обернулся и увидел, как мексиканец поднял дробовик, глядя на паренька с разорванной шеей. Как вдруг ворвался здоровяк с перекошенным от злости лицом и накинулся на меня, выставив одну руку вперед, чтобы ухватить меня за ворот куртки.

– Он погиб из-за тебя, уебок! – прохрипел он мне в лицо.

– Эй спокойно, спокойно! – мексиканец принялся оттаскивать от меня здоровяка.

– Я предупредил его, чтоб следил за дверью, а он пошёл вперед, я в этом не виноват.

– Тебе пиздец, странник!

– Эй парни, тише, а то к нам сейчас вся улица сбежится, – мексиканец пытался взять ситуацию под контроль. – Остынь, он и правда здесь ни причём. Парень сам виноват, сколько я ему говорил, что нужно смотреть не только вперёд, но и по сторонам.

Конечно, здоровяка можно понять, по-видимому он потерял друга. И в таком состоянии человек всегда пытается найти виновного в произошедшем. В данной случае меня, так как я шёл позади паренька. Кто вообще позволил ему идти впереди, если знали, что он такой тупой и пренебрегает безопасностью всей группы. Может на то и рассчитывали, вроде как не жалко. Тогда получается очень опасно состоять в такой команде. Команде, которая в любой момент готова пожертвовать своим членом, причём без всякой видимой на то причины. Такой бессмысленной потери можно было легко избежать. Но только в том случае, если работать в команде и прикрывать друг другу спину. Только так и не как иначе. Моей же вины в случившемся не было, вот только никто не хотел это признавать. Им было удобно считать меня виновным, хотя бы потому, что я не из этих мест, для них я просто чужак. Нужно быть очень осторожным!

– А еще он спас наши задницы, – добавил мексиканец.

– Я еще с тобой разберусь, – процедил сквозь зубы здоровяк и отошёл от меня. Выходя он поднял с полу дробовик покойного.

В следующем помещении ничего примечательного не было. Повсюду разбросаны бумаги, какие-то вещи, перевёрнутый стул. И вот наконец дверь в подвал. К этому времени стрельба снаружи усилилась. Работали все четыре крупнокалиберных пулемёта, частыми короткими очередями. Слышен треск винтовочных выстрелов из трёх стволов. В этот момент у мексиканца затрещала рация:

– Доложите, как обстановка?

– Заходим в подвал, есть потери. – отрапортовал мексиканец, – Могут быть проблемы со связью.

– Вас понял, работайте пошустрее, а то этих тут до фига, – ответила рация.

Все подключали фонарики, так как в подвале было темно. Начали спускаться по прогнившей деревянной лестнице, ступени скрипели под нашим весом. В помещении было пусто, ни живых, ни мёртвых. Запах сырости и спертого воздуха ударил в ноздри, но мертвечиной не воняло. Это немного радовало. Вдоль стены стояло три холодильника, а в углу генератор. Остальная часть подвала была завалена разным хламом.

– Генератор сдох, – пробормотал здоровяк.

– Судя по всему, как пару недель точно, – предположил мексиканец.

– Ну и ничего страшного, на улице ведь не лето, – добавил я, после чего здоровяк гневно на меня покосился, но ничего не сказал.

– Странник прав, испортиться еще ничего не успело, – заметил мексиканец.

Он открыл дверцу холодильника и в его подтверждение, внутри лежали препараты, ничуть не испорченные. Как и в двух других, антибиотики, шприцы с инсулином, обезболивающие. В общем все нужное людям и нам необходимое для завершения операции. Следовательно, я получу свои деньги, на которые смогу пополнить запасы провизии и боекомплекта. После чего поскорее вернусь к своим делам, ради которых собственно говоря здесь и нахожусь.

Мы уже почти все сложили и собирались подниматься наверх, когда заговорила рация, висевшая на разгрузке мексиканца:

– Где вы там шатаетесь, прием?

– Выдвигаемся, через минуту будем у входа, как слышите?

– Шевелите задницами, мы не можем их больше сдерживать, их слишком много! – затараторила рация.

– Вас понял.

Снаружи, действительно, уже доносились частые, длинные очереди из всех имеющихся стволов. Пулемёты не замолкали не на минуту, долбя короткими очередями, на сколько это было возможно. И судя по интенсивности стрельбы, риск перегрева стволов не на шутку увеличивался.

Мы взвалили на себя все добытое нами добро и пошли наверх, держа оружие перед собой. В коридоре было по-прежнему пусто. На полу валялись подстреленные несколькими минутами ранее трупы, уже окончательные. В последний раз взглянули на бедного парнишку. Вроде как почтили. Прости, но похоронить мы тебя не сможем. Слишком велик риск заразить еще кого-нибудь в безопасной зоне. Придётся оставить его здесь.

На этот раз здоровяк шёл первым, я был позади него. Когда верзила уже почти переступил порог входной двери, я краем глаза заметил блик света в аптеке, напротив. Не раздумывая я схватил здоровяка за плечо и с силой дёрнул в сторону, уводя того вбок от двери.

– Ты чего ополоумел, салага… – начал было пререкаться верзила, но увидев мой взгляд, сразу прикупил язык.

Никому ничего не объясняя, я взялся за рацию:

– Прием, в здании аптеки кто-то есть, предположительно противник, как слышно, прием.

– С чего ты взял? – командир насторожился.

– Заметил блик света в окне, возможно оптика.

– Может там мертвецы или тебе показалось? – с явной иронией в голосе сказал Джефферсон.

Нет, там точно кто-то есть, спинным мозгом чувствую, если такое вообще возможно. Про спинной мозг, это я конечно в рифму. Но интуиция мне подсказывает, что за нами явно наблюдают, причём с самого начала. Наблюдательность, осторожность и интуиция, эти качества помогали мне выживать в пустошах, все эти годы. И только благодаря им я жив до сих пор.

Размышлять было некогда, нужно действовать. Повернулся, обращаясь к мексиканцу и здоровяку:

– Я пойду посмотрю, по моей команде открывайте огонь по окнам. Оба расстреливаете по пол магазина, затем я захожу внутрь.

– Ты чего задумал, нам уходить надо… – начал было мексиканец, но я уже сорвался с места, прячась за припаркованную машину.

Короткими перебежками, я направился к противоположной стороне улицы. Заходя с левой стороны, двигаясь по дуге, чтобы не попасть в сектор обстрела союзников. Присел вдоль стены, находясь в трёх метрах от витрины. Так, чтоб не задело осколками стекла. Казалось, там внутри действительно никого не было. Но это только кажется. Или нет? Может там и вправду просто очередной мертвяк заблудился? Это мы сейчас и проверим.

– Огонь! – скомандовал я в рацию.

Затрещали выстрелы, единой очередью. Шум бьющегося стекла, падающего на асфальт и разлетавшегося во все стороны, неприятно ударил по барабанным перепонкам.

Расстреляв по пол обоймы каждый, как я им и сказал, здоровяк с мексиканцем прекратили стрельбу, укрывшись за стеной ломбарда. Но при этом готовые в любой момент меня поддержать. По крайней мере, я на это рассчитывал.

Как только стрельба прекратилась, я не теряя времени рванул внутрь. Чуть не упал, поскользнувшись на осколках стекла, но удержался. Быстрым движением открыл дверь. Длинная стойка, пролегающая через все помещение. Скрывающая от глаз, но не от пуль конечно. И это если знать наверняка, что здесь действительно кто-нибудь есть. А то вот пойду, а за ней меня ждёт сюрприз, в виде вооружённых до зубов мародеров. Слева стеллаж буквой «Г», все вокруг усыпано битыми стеклами. И понятное дело пусто, все давно уже унесли. На первый взгляд ни одного мертвяка, что очень странно. Возможно они просто не смогли войти, или вышли, например. Может прячутся в комнатах для персонала, но меня это их полное отсутствие сильно напрягало. Ну не может в таком замертвяченном месте так быть, уж очень это подозрительно.

И не зря. Интуиция меня не подвела, в очередной раз. Наугад я полоснул длинной, размашистой очередью по деревянной стойке. И угадал. Чуть левее от меня, кто-то истошно заорал от боли. А в этот момент, из-за стойки появился человек, направляющий на меня автомат. Я среагировал быстрее, утопив спуск автомата. Несколько выстрелов, кровавое облачко крови повисло в воздухе, затем звук падения тела. Готов. Только теперь, я услышал тяжёлое дыхание за стойкой слева.

Так, как теперь быть? Просто заглянуть за стойку? Только дурак будет так делать. Противник наверняка, только этого и ждёт. Ждёт, чтобы пальнуть в меня. Если действовать не обдуманно, то легко можно словить пулю. А я опытный, и не такого повидал в пустошах. Эх, жаль гранаты нет, а так хотелось бы ее туда забросить. Можно обойти стойку справа, но зачем зря рисковать. Преимущество сейчас у меня, пусть так и дальше будет.

Я отошёл чуть подальше и открыл огонь наугад, прямо через деревянную стойку, прошивая ее насквозь тяжёлыми пулями Хеклера. Прислушался. Тишина. На всякий случай обошёл стойку справа, держа автомат наизготовку. Противник лежал не двигался. Не забыл провести контроль в голову, а то повстают сейчас, а нам это не надо. Вдруг они не одни. А те другие как раз сейчас прячутся в служебном помещении. Мне не нужен недобитый противник за спиной, в виде ходячего трупа.

– Чисто, – доложил я в рацию.

– Понял, – откликнулся мексиканец. – Идем к тебе.

В служебном помещении никого не было, в том числе ничего полезного там не нашлось. А мы стояли над трупами поверженного врага.