Завр – вождь Яруллов

– Они несут что-нибудь?

– Да! Да! Я видел оленя на плечах двух охотников. И ещё что-то волокут по снегу!

Вы представляете, как мы все оживились, услышав столь радостную весть?!

Когда изнурённые охотники пробрались по узкому проходу внутрь пещеры, женщины и дети бросились обнимать их и всячески выказывать мужчинам свою радость и расположение. Моя мать тоже прижалась к своему мужчине, ни в малейшей степени не обращая внимания на то, что кроме неё его обнимают ещё две женщины. Причём одна из них – с заметно выпячивающимся животом.

Ну, как говорится, дело житейское…

Мне лично некого было приветствовать. Среди охотников у меня не было близкого человека. Но я радовался вместе со всеми. Тому, что охотники всё же вернулись. А в ещё большей степени – тому, что они принесли еду. Оказывается, как мало на самом деле нужно человеку для настоящего счастья. Еда и осознание того, что ты кому-то нужен и полезен…

Посмотрев на оленя и дикого быка, выложенных посреди пещеры, шаман произнёс:

– Радуйтесь! Предки не забыли своих детей! Род будет жить!

Зима затянулась ещё на три месяца.

Ещё дважды шаман с вождём проводили ритуал «малой жертвы», спасая род от голодной смерти. За эти три месяца пятеро взрослых охотников не вернулось в пещеру, погибнув в схватках с сильной добычей. Несколько маленьких детей и две старые женщины умерли, не выдержав мучений голода и зимней стужи…

Когда воздух заметно потеплел, небо очистилось от серо-молочных туч, почти всё время висевших над землёй, а солнце засияло ярче, даже – ослепительнее, мы поняли: зима закончилась!

Мы пережили её! Мы оказались сильнее!

И мы начали всё чаще выходить из пещеры, бегая по пока ещё глубокому, но уже заметно потяжелевшему от подтаивания снегу.

Мы радовались яркому солнцу, чистому небу, первой зелёной траве, что начала выглядывать из-под снега, начавшего стаивать на пригорках и больших каменных валунах. Пили талую воду прямо из ручейков, выбегавших из-под снежных сугробов.

И не было в такие минуты разницы между взрослыми и детьми, мужчинами и женщинами. Все одинаково радовались солнечным лучам, ловили их ладонями и восторженно кричали в бездонную высь, приветствуя солнце.

Я думаю, что именно в такие моменты и начало зарождаться у людей вначале пока ещё неосознанное поклонение горячему светилу.

Ведь в полной мере испытать то глубочайшее чувство благодарности и счастья, какое мы все испытывали по отношению к солнцу, выходящему из-за горизонта, сможет только тот, кто проживёт нашей жизнью. Полуголодный перезимует с нами в холодной пещере и, сумев выжить, дождётся однажды, как над ним засияет яркий и горячий золотистый шар, изливающий на землю своё благодатное, живительное тепло.

Именно в эти дни разрешилась от бремени моя мать, родив мне сестрёнку. А своему мужчине дочь. Имя ей дали – Куа.

Глава 4.

Молодые охотники.

Крупный бык-трёхлетка, помахивая хвостом и временами встряхивая мохнатой шеей, спокойно пасётся на пологом склоне, чуть в стороне от остального стада. В стаде, как я наскоро посчитал, до полусотни коров, десятка два разновозрастных телят и ещё трое (или четверо, не разглядеть толком) молодых бычков. На небольшом пригорке стоит вожак этого стада буйволов, безмятежно щиплющих траву по пути к речке.

На водопой бредут. Понятное дело – время к полудню. Летнее солнышко – яркое да горячее. Пригревает так, что к речке не то чтобы побредёшь – побежишь! Да и ринешься в прохладный поток со всего разбегу, остужая шкуру снаружи и – большими глотками – тело внутри…

Да только не можем мы сейчас к речке бежать. Охота у нас. И не просто охота, а – посвящение. Мы – это десяток подростков, что должны сегодня перейти в ранг молодых охотников. А для этого мы сами, без помощи взрослых охотников, должны добыть такого крупного зверя (а лучше – двух), чтоб накормить можно было весь род.

Предводительствует нами Кассу. Мы единодушно признали, что он самый сильный, самый быстрый и самый ловкий среди нас. Правда, от себя должен добавить: не самый умный. Ну, да ладно…

Кассу и буйвола этого выбрал. Теперь вот лежим полукругом в сотне шагов от него и пытаемся сообразить, как бы его так завалить, чтоб и подранком не ушёл, и никого из нас не покалечил.

А ещё в полусотне шагов позади нас залёг десяток взрослых охотников. Они как бы в роли экзаменаторов. Смотрят за нашими действиями и оценивают их. А заодно, если понадобится, могут и подсобить в охоте.

Дичь-то в любом случае упускать будет и жалко, и глупо. Но тогда это уже не будет считаться чисто нашей добычей. А значит – зачёт не сдан. Через пару дней – всё заново. И так до тех пор, пока испытание не будет пройдено успешно…

Я юркой ящеркой подползаю к Кассу и шепчу ему на самое ухо:

– Как брать будем?

И скашиваю глаза на быка.

Кассу в раздумье морщит лоб, приподнимается на локте и быстро осматривает окрестности. После чего опять опускается на траву и прижимает свою голову к моей.

– Там овраг есть, – тычет он пальцем вправо, – склоны крутые. И полный кустов. Надо его туда загнать.

– А как?

– Ветер от него на нас дует. У тебя шапка из шкуры волка. Обойди его и пой волчью песню. Он испугается и побежит. Прямо в овраг. Там мы его встретим. Лура с собой возьми. С двух боков ему петь будете.

В целом, идея нашего вожака недурна, хоть и не отличается оригинальностью. Ну, да ведь ограничений нам никто не ставил. Был бы результат…

Кстати! Не надо думать, будто я что-то путаю, уважаемый читатель. Мол, на дворе лето, а я – в волчьей шапке на охоте парюсь. Малахай, между порочим, в силу своей конструктивной особенности, неплохо от жары защищает. Только его надо периодически с головы стягивать, чтоб волосы проветривались. А то от внутреннего перегрева с непривычки можно и тепловой удар по затылку получить.

Глазами дав знать Кассу, что я его понял, начинаю смещаться влево, укрываясь за высокой травой и камнями. По пути, заметив Лура, делаю ему знак: «За мной!»

В тоже время все остальные члены нашей команды начинают уходить вслед за Кассу в сторону узкого, с обрывистыми берегами, оврага. Он тянется поперёк долинки, в которой пасётся буйволовое стадо, в паре сотнях метров от нашей лёжки.

Взрослые охотники тоже разделились. Трое остаются на месте. Остальные отправляются вслед за отрядом Кассу.