Под крылом Гамаюна. Книга вторая. Гамаюнов, где Ваша толерантность?

– Где оно, в Риге?

– Нет, – замотал тот головой, – недалеко, в предместье.

– А вы кто такие?

– Наёмники. Отряд «Летучая мышь».

– Какой отряд? Там же командир Брагин, он не должен сюда приходить.

– Нет, Брагин, как узнал об этом заказе, тут же ушёл и ещё сколько-то человек с собой увёл. Тут Невесёлов командует.

– Сколько вас тут?

– Семьдесят шесть.

– Кто заказчик, знаешь?

– Да Удодов же. Большие деньги отвалил.

– За что? За убийство?

– За убийство тоже, но главное – сжечь дотла посёлок.

– Кто и когда ждёт отчёта?

– Так кто его знает, как заказ выполним.

– Второй свиток куда выводит?

– Туда же, это про запас.

– Вы же отвечаете за обратную переправку отряда, почему вас только двое? – Глеб, ведь при подходе ещё осмотрелся и больше никого не заметил.

– Всем нужны трофеи…

Да что ж за наёмники такие в этом мире? Или Глебу «повезло» встречаться только с такими отморозками, которые ради трофеев подписываются и на разбой, и на грабёж, и на убийства – главное, платили бы прилично. А так, если вспомнить: нападение на Молотовку с младшим Удодовым, отряд грабителей у Гомеля, заказ на его убийство от Псковского Пауля… Есть другие, кто занимается просто охраной имущества, сопровождением грузов, ещё какими-то мирными делами?

Впрочем, что за дурацкие мысли в неподходящее время, когда сзади послышались несколько выстрелов! Мало, конечно, учитывая количество наёмников, но лучше бы и их не было. Там, на лугу, как понял Глеб, вернувшись, скоротечные события прошли по плану. Лишь вставшие у кромки леса маги подали Коневу сигнал, что вся толпа оказалась на лугу, он, неслабый огневик, поднял над всеми насколько ярких светляков. От неожиданности, оказавшись на виду, как на ладони, под ярким светом, наёмники как один замерли на пару мгновений. Этого хватило, чтобы твёрдая почва у них под ногами превратилась в грязное и жидкое болотное месиво, затягивающее людей чуть не по шею. Финистовы не зря владели магией земли, особенно – Яков, он бы и один способен тут устроить непроходимую топь, а уж с женой и детьми… Вот тут «утопающие» и умудрились сделать несколько выстрелов – пытаясь выбраться из трясины, не шибко-то вспомнишь об оружии! Одномоментно к своему делу приступили целители Гамаюновы и Жаровы: усыпить столько народу не столь просто по времени, как это получилось у «земляков». Тем не менее, не прошло и пяти минут, как вопли наёмников полностью затихли. Вновь вступили Финистовы, выталкивая спящих бандитов на поверхность и возвращая лугу его нормальное состояние. Это ещё трудней и дольше, но за полчаса справились.

Надежда уже сообщила своим людям об окончании тревоги и вызвала к месту «побоища» мужчин с подводами. Транспорт предназначен отнюдь не для перевозки недвижных тел, а для того, что на этих телах имелось, чем жители Пустошки и занялись. Без удовольствия – кому оно нужно, это оружие? Да ещё и разбойников приказано в живых оставить, они заслужили? Но раз надо, значит, надо…

Теперь, пожалуй, самое сложное: Наталья Ивановна, как и Иван Жаров, клятвенно заверили Глеба, что все вместе справятся с тем, чтобы разбуженные наёмники тут же теряли сознание при подвижности организмов, то есть грубо говоря, становились идиотами. Тихими пока. В таком состоянии их и планировалось довести до поляны с порталами и переправить к тому, кто их нанял. Муторное занятие, хорошо, что все, кто мог, кроме самих целителей, «собирали и строили» обработанных пленных и помаленьку начинали их двигать в нужную сторону. Никто, ни один человек из баронских семей, никто из жителей Пустошки не выразил ни капли жалости. Никаких обоснований этому не требуется.

Глеб распорядился оставить в руках сумасшедших с десяток револьверов и ножей, сам вместе с Коневым поспешил к месту перехода, точней, перевода. Долго ли, коротко, но довели сюда всех, наконец. Открыли «ворота» и, пропустив на подворье удодовской, как предполагалось, усадьбы дюжины две наёмников, Глеб с Коневым шагнули за ними. Движение остальных не прекращалось – требовалось всё дело завершить как можно быстрей. Рассветные сумерки уже прилично освещали территорию, люди выходили прямо напротив подъезда – не так уж и близко от него, наверно, портал открывали прямо у ограды. То ли тут оставляли на всю ночь дежурных, то ли сами Удодовы всю ночь не спали, ожидая результатов, но выскочили из дома они быстро. Все трое: старший барон с двумя отпрысками скорым шагом направились к выходящей толпе наёмников. Ждали доклада, конечно, но дождались несколько выстрелов почти в упор. Свалились без звука. Спотыкаясь о них, начали падать и двигающиеся «зомби», хотя не натуральные зомби, а просто сумасшедшие, убившие тут своих заказчиков. В разных концах усадьбы послышались тревожные крики, начиналась суматоха. Через пару минут, дождавшись последних возвращенцев, Глеб с Коневым шагнули в портал и закрыли его с другой стороны. Причем Глеб постарался закрыть намертво безо всяких следов – может, в усадьбе заказчиков и обнаружат, что портал открывался… Да что там «если», будто работники усадьбы не видели момента массового перехода наёмников! Только вот куда он открывался, понять уже невозможно.

Почти полностью рассвело. «Народ безмолвствовал», обходя восстановленный луг и тщательно его осматривая. Жители Пустошки тоже находились тут, наверное, в полном составе. Вопросов накопилось много, поэтому, не сходя с места, Глеб и постарался сказать, что мог, то, что касалось всех.

– Тут, собственно, и говорить-то особо нечего. Главное, чтобы вы знали – нападение организовали ваш бывший барон Удодов с сыновьями, больше они ничего сделать не смогут по причине своей безвременной кончины.

– А бывший наш Никифор? – спросили из толпы. – Этот не будет сюда лезть?

– Причин лезть у него меньше, чем у барона, да и средств нанять кого-то вряд ли хватит. И пример барона его охладит, если что. Но на всякий случай мы его отыщем, чтобы убедиться в полной безопасности с той стороны. Так что продолжаем жить спокойно.

Это для всех, а вот для семей клана и той же Надежды с охраной требовались более подробные сведения. Решили, что поговорят за завтраком в «резиденции» Ларисы, куда и направились. Но и на ходу кое-что разъяснялось.

– Глеб, – спрашивал Иван Жаров, – а вы разве не будете вызывать полицию для расследования этого нападения?

– Нет, знаете, в отличие от вашего Перепелицы, здешние стражи порядка ведут себя несколько по-другому. Вон Яков Иванович может рассказать, как они отреагировали на вызов, когда в баронстве прорыв с изнанки случился. Не поверили и не появились. А мне лично непонятно, с какой стати они отпустили Мстислава Удодова после его нападения на Молотовку. Мы же его им передали со всеми признаками и доказательствами его вины. Так что нет, не станем с ними связываться, хоть там и поменялись сотрудники.

– А с чего ты, Иван, взял, – усмехнулся Конев, – что тут какое-то нападение произошло? Доказательства имеются? Трупы там, раненые, разрушения, следы грабежей и прочее – где ты всё это увидел? И кто об этом кому скажет за пределами нашего клана? Кроме разве нелепых слухов ничего не предвидится.

– А в Риге, там же эти наёмники…

– Нам-то какое дело до Риги? – удивился Конев. – Вот ещё до одной личности, что там угнездилась, дело имеется. Но это на скорое будущее.

– Глеб, а куда нам то оружие и прочие трофеи девать? – беспокоилась Надежда. – Пока всё это в руднике схоронили, но чего добру напрасно лежать?

– Вы всё, кроме огнестрельного оружия и макров, осмотрите, да забирайте в хозяйство – может, и пригодится что-нибудь. Макры соберите отдельно, сам их проверю, после вместе решим, где использовать. По поводу оружия пришлю Максима, ему для новой службы как раз хороший подарок получится. Собственно, вот для подобных случаев и создаётся служба безопасности клана. В дальнейшем ликвидировать, а прежде всего – предупреждать всякие на нас и нашу собственность посягательства – их непосредственная задача. Это уж нынче так совпало, что мы вместе собрались…

– Нет, не зря создали клан, не зря мы в него вступили, – признал Жаров. – Кто знает, что бы тут произошло, когда бы Пустошка оказалась в одиночестве. Кстати, о Риге…

– Нормальный у вас переход, – Глеб переглянулся с Коневым. – Теперь уж вы все должны знать, что опасность из Риги нам ещё грозит. Точнее – мне лично. Но там такой сидит монстр, которому ничего не стоит угрожать моим близким, которыми я вас всех и считаю. Это, кто не знает, глава купеческой гильдии Вегонус. Не буду вдаваться в подробности, но прошу всех очень внимательно осматриваться, прежде чем иметь дела с его торговцами и даже совершать покупки в их магазинах. И, разумеется, не следует забывать о наших «друзьях», про которых я узнал во время знакомства с вами. С этой поры о разных претензиях к любому роду должны знать все. О Росомахине, к примеру, который так и не оставил попыток подчинить себе Финистовых, бароне Бэрмане с его высокими покровителями. Ни секунды не сомневаюсь, что у Жаровых ещё возникнут проблемы…

В таком духе и говорили, продолжая свои мысли, возникшие ещё в Молотовке во время торжества по поводу регистрации клана. Ни о какой скуке речи не было – всем не просто интересно, но каждый и каждая, включая молодёжь, чувствовали себя причастными не только к своей семье, но к делам уже четырёх родов. Надежда вот Финистова как-то странно поглядывала то на Глеба, то на свою тёзку Прогамаюнову, которую невнимательная, расторопная Лариса несознательно усадила между собой и Глебом. Но это так, к слову, потому как ни слова, ни намёка на личные отношения не случилось. Разошлись порталами уже при полном свете дня. Задержался только сам Глеб для осмотра трофейных макров, как и обещал, да предупредил остальных, что отсюда сразу отправится в своё Внуково. Конев, правда, заставил составить жалобу на поведение младшего Сычёва, проверил текст и отдал Ларисе для отправки в Псков обычной почтой. Он же предупредил главу клана, что собирается по срочным делам в Петербург и будет отсутствовать не менее недели.

«Может, и зря мы с Коневым затеяли возню по поводу обнаружения слежки за мной, – размышлял Глеб, механически раскладывая трофейные макры по кучкам соответственно их функциям. – Ясен пень, в лучшем случае получим отговорки или формальные отписки, дескать, тот барон Сычёв неверно понял указания свыше и направил ещё более неверный приказ ниже, где получивший его сотрудник воспринял ещё более неверно и поступил крайне неправильно, за что оба понесут достойное наказание… и т. д. в том же неверном ключе. И будет нам счастье от отсутствия прямого и наглого внимания свыше, что никак не гарантирует того же внимания сбоку, поскольку фактически, если смотреть от „снизу“ до „выше“, граф Орлов не выполнил совета Стрижакова. А там, на том уровне, что совет, что рекомендация – один чёрт приказ. Но в принципе, какая разница от какого именно наблюдения беречься-то, и жандармы могли смотреть не своими глазами. Единственная, пожалуй, польза, да и то неявная, от моей слёзной жалобы, так это, может, вместо придурка Сычёва Скопин направит кого поумней…»

– И всё-таки, Глеб, – прервала его не очень позитивные рассуждения Надежда, – меня не оставляет теперь мысль про Никифора. Он ведь человек обидчивый и злопамятный. Опозорили его розгами и выгнали – точно не забудет. Зря тогда пожалели, нужно было на каторгу отправить. Да и забыла я о нём, если честно, так ведь не только меня это тревожит, раз кто-то из наших нынче вспомнил бывшего главу. Что на самом-то деле думаешь делать, и думаешь ли? Смотрю, у тебя глаза в себя смотрят, и как только с макрами так управляешься? Вот бы мне научиться!

– Научишься, куда денешься… – на автомате успокоил Глеб и вздохнул. – Не до мести ему сейчас небось, Никифору этому, пристроиться бы куда-нибудь, чтобы с голоду… Стоп! Не оглядывайтесь!

Люди схоронили трофеи в самом надёжном месте – в руднике, куда ходу посторонним никакого. Место, где раньше находилась «личная» пещера Никифора, ныне закрытая прозрачной завесой, представляло собой длинный высокий коридор, по обе стороны которого располагались разного размера пещерки и гроты, откуда выбирались минеральные макры. Не заброшенные – никто ж не знал, как макры появляются – но пустые. Как раз в эти «кладовки» и упрятаны трофеи, та, что с макрами – напротив запечатанной пещеры. Из неё и послышались Глебу голоса. За своим занятием он, естественно, за обстановкой вокруг себя не наблюдал, а сейчас обнаружил за спиной шесть человек. За той самой завесой. Вместе с ним находились Лариса, Надежда, Владимир – начальник охраны Пустошки и один из его сотрудников. Макры Глеб раскладывал на большом ровном валуне, механически и монотонно называя людям их свойства, что не мешало ему думы думать. Защитные, атакующие, лечебные, которые, кстати, не спасли владельцев от болота и сумасшествия, охладительные, утепляющие… Попались даже по одному для отвода глаз и определитель лжи – наверняка командиру принадлежали. Окружающие настолько зачарованно наблюдали за действиями Глеба, что также не обращали ни на что внимания. К той самой пещере все стояли спиной. Прислушались.

– Открывай, давай, чего телишься!

– Тише ты!

– Да не слыхать ничего из-за этой чёртовой стенки, вишь, они говорили, а не слыхать, и им стало быть. Открывай! Сразу стреляем, а то вон у мужиков автоматы.

– Щас, чё-то не выходит…

– Щас у них выйдет, – зловеще пообещал Глеб. – Не двигайтесь пока, я позову.

И исчез. И появился за спинами гостей. Уложил их также быстро и открыл проход.

– Заходите! – пригласил своих. – Есть тут кто из знакомых?

Все четверо будто пули ворвались в пещеру, парни срочно обыскали валявшиеся тела, отобрали и сложили в кучу всё, что нашлось.