Неопознанная педагогика. Адыгея. Черкесские сады, или Плач под лезгинку

«Черкесский рисунок можно легко отгадать, – говорит она. – Он крупный, редкий, много свободного поля.»

Женский национальный костюм, «сай» – тёмно-фиолетовый, тёмно-вишневый, коричневый, приталенный до пояса, и распашной.

Украшение на поясе – защита от духов.

Рукав длинный, разрезанный, или отдельно нарукавники, которые привязывались к рукавам, прикрывая руку, – тоже защита.

Шапочка на голове – ещё не родила ребёнка. А после рождения – надевала платок…

Девушки дарили своим женихам красивые кисеты – в знак того, что сдержат слово.

ЦИНОВКА В УГЛУ

Жилища богатых не сильно отличались от бедных: дом, хозяйственный двор, дом для гостей. Крепостного права не было. Бедные и богатые одинаково произносили клятву на остром наконечнике – лемехе, на плуге.

Выращивали хлеб, девять сортов проса. Уходя на войну, сеяли так, чтобы, вернувшись, можно было спастись от голода.

Существовало разное скотоводство в горах, предгорье и на равнине. О черкесской лошади говорили: в горах – лань, на равнине заяц, вынослива как бык, сильная как медведь.

Пользовались лодками, выдолбленными из ствола дерева. Те, кто жил на побережье, отправлялись в плаванье на лёгких галерах из бука, с двумя десятками гребцов.

По древним верованиям, землю окружал покров божественности. Был тот, кого называли Покровителем, создатель законов Вселенной. У разных дел были свои покровители; например, покровителем пчеловодства была Мерием, в её честь устраивали праздник.

…Во время охоты передвигались по снегу на овальных снегоступах с двумя ремешками; снегоступы были взрослые и детские.

…Традиционные для костюма черкеса «газыри», в которых хранили порох, вначале были кармашками для съестного. Отправляясь в путь, в них клали варёное мясо и перетёртый горошек, а во время походов разбавляли водой.

…Спали на циновках из «рагоза» – болотистого растения, в сухую погоду её вымачивали. Ребёнок первые шаги делал на циновке. Её клали на пол и на кровать, и считалось, что лежащая на циновке девочка будет стройной, красивой. С приходом ислама стали делать циновку шестиугольной формы, с треугольником для наклона головы во время молитвы.

И для тех, кого отправляли в последний путь тоже была своя циновка, чистая циновка в углу, – без неё, считалось, душа будет маяться…

Тени прошлого

Принуждение к покорности

Как вся отечественная история, трактовка тех событий многократно пересматривалась, в зависимости от вождей и политической коньюктуры.

«ТАК НАЗЫВАЕМАЯ КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА»

До 1950-х годов борьба с Российской империей горцев Кавказа и адыгов, в частности, признавалась прогрессивным, национально-освободительным движением. Во время Великой Отечественной на средства, собранные жителями Дагестана, была построена танковая колонна, названная именем Шамиля – человека, который за сто лет до этого возглавил сопротивление горцев Чечни и Дагестана завоеванию Российской империей. Но уже в 1944 году чеченцы и ингуши были обвинены в бандитизме, заклеймены предателями и врагами народа и депортированы.

В 1950 году Сталин публично одобрил тезис «о реакционном, националистическом и агентурном» характере освободительного движения северо-кавказских народов, которые, как выяснилось, находились «на службе у английского капитализма и турецкого султана».

В хрущёвскую оттепель исторические оценки снова поменялись. Всесоюзное совещание историков признало борьбу горцев национально-освободительным и антиколониальным движением. Потом эта тема заглохла лет на сорок. По отношению к тем событиям было наложено табу не только на словосочетание «русско-кавказская война», но и вообще на упоминание «войны».

Изредка говорили: «так называемая Кавказская война».

Когда и почему она началась?

ЧЕРКЕССКАЯ КАРТА

Как выразился участник тех событий, офицер по особым поручениям при главнокомандующем кавказской армии генерал Р. А. Фадеев, «мысль о владычестве на Кавказе стала наследственной в русской истории»[4 - Половинкина Т. В. Черкесия – боль моя и надежда. Древнейшее время – начало XX века. Нальчик, 2014. Здесь и далее при описании хода русско-кавказской войны, помимо других источников, мы используем тексты и копии архивных документов, содержащихся в этом фундаментальном труде Тамары Васильевны Половинкиной, много лет возглавлявшей Этнографический музея г. Сочи.]. Эта мысль будоражила ещё Московию. А при Екатерине, в 1763 году, был заложен «камень завоевания Кавказа» – крепость Моздок, линии военных укреплений и постов.

Мысль обретала реальные очертания.

На западном Кавказе война началась, по мнению многих историков, ещё в 1800 году, с карательного похода атамана Ф.Я. Бурсакова с черноморскими казаками за Кубань. Позднее другой атаман, генерал М.Г. Власов, по словам русского консула в Персии Д.Ф. Кодинца «внезапными нападениями на земли черкесские… вырубливал леса, сожигая засеянные ими поля и, наконец, нападая на аулы их, предавал всё истреблению».

Набеги с целью захвата скота, пленных были взаимными, с той и другой стороны. Официально казакам до конца восемнадцатого века запрещалось переходить Кубань. Но недолго правивший император Павел I разрешил «учинить горским народам репрессалий». А при Александре I Благословенном, царе, которого искренне любили многие его благородные подданные, человеке, который, как заметил писатель-историк, «краснел от стыда, плакал от людской жестокости и молился Богу»[5 - Цит. по: Поликовский А. Граф Безбрежный. Две жизни графа Фёдора Ивановича Толстого-Американца. М.: Минувшее, 2006.], репрессалии продолжились…

В апреле 1828 года император Николай I объявил войну Османской империи. А спустя год между Россией и Турцией был подписан Адрианопольский мирный договор. В нём без ведома и согласия черкесов Черкесия передавалась России, наряду с Крымом, полуостровом Тамань и всей Кубанью.

…Но только Черкесия никогда не принадлежала Турции.

Задолго до этого «мирного договора» Российская империя исподволь буквально навязывала Черкесию туркам, «постепенно, – как отмечает историк [6 - См. упомянутую книгу Т.В. Половинкиной.]– шаг за шагом готовила юридическую базу для включения Черкесии в состав своих владений путем уступки её Турцией по окончании очередной войны между ними».

Сразу после заключения Андрианопольского договора, Николай I, поздравляя командира Отдельного Кавказского корпуса генерал-фельдмаршала И. Ф. Паскевича с победой в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., писал:

«Кончив таким образом, одно славное дело, предстоит вам другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее – усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных».

Это произошло не сразу…

ЛЁГКИЙ ПЕРЕХОД

В рапорте от 22 апреля 1827 г. заведующий сношениями России с берегами Черкесии Д.Ф. Кодинец объясняет генерал-адьютанту И.Ф. Паскевичу, что единственной причиной готовности горцев принять турецкое подданство является бездарное командование кубанской границей.

«Следуя какой-то разрушительной системе, основанной, может быть, на корыстолюбии, он (командир Черноморского войска, генерал Власов) вскоре по вступлении своём в должность нарушил спокойствие, бывшее на границе со времени заключения мира. Действия свои он начал внезапными переправами чрез Кубань на земли черкесские, где он вырубливал леса, сожигал засеянные ими поля и, наконец, нападая на аулы их, предавал всё истреблению».

В рапорте сообщается об одном, особенно жестоком нападении этого Власова на аулы, жители которых защищали не только собственную жизнь, но имущество и жизнь находившихся там русских людей.

О происшествии было сообщено высшему начальству. Приехавшая комиссия выяснила «совершенную невинность натухайцев (местных жителей) и всю несправедливость экспедиции ген. Власова». В итоге тот был отстранён от командования, люди вознаграждены за разорение, и установленная «система обращения с сими народами дана… для точного исполнения». И вывод:

«С тех пор граница наша пользуется нерушимым спокойствием, сие служит неоспоримым доказательством, что с народами сими можно весьма легко жить в мире, подавая им примеры правосудия и верности в сохранении установленных с ними договоров….»

Всё вроде ясно, – из-за чего сыр-бор, власть разобралась, можно жить в мире. Это 1827 год. А уже через два-три года начинается государственный кошмар.

1831 год. Записка (как говорили тогда «отношение») того же генерала Паскевича, которому подавался предшествующий рапорт, – к военному министру графу Несельроде. В поданном отношении указывается на «полудикие племена», «скопище» и пр., от которых нужно оградить безопасность сопредельных русских земель. Подчёркиваются «предрассудки, нрав необузданный, различие веры, дикая привязанность к независимости (вот как привыкшие к рабству говорят!) и давнишняя вражда с Россиею»:

«Меры кротости недостаточны… Одна военная сила должна быть принята за первоначальное основание при укрощении племён кавказских».

Что же могло произойти за несколько лет в политике, людях, – чтобы от слов «с народами можно легко жить в мире» произошёл столь же лёгкий переход к действию – «одна военная сила должна быть принята за основание…»?

Ведь ничего же, в сущности, не произошло. Та же страна. Тот же Николай I, обживающийся у власти. Тот же, вроде, генералит. Ну, какие-то перестановки. Перетасовка? Может быть, «голуби» ушли вниз, а «ястребы» всплыли вверх?

Ползучая война ведётся с начала века. Давление на Кавказ усиливается.

ГОЛОДОМОР ПРИДУМАЛ НЕ СТАЛИН

Были разные планы, мирные и не мирные. Боролись разные мнения. Генералы, – может быть, не «голуби», но… и не все «ястребы».