Освоение русскими кольского Заполярья

Освоение русскими кольского Заполярья
Анатолий Георгиевский

Александр Георгиевский

Историческая повесть о том, как русские люди в контакте с местным населением, финнами и норвежцами осваивали Кольский полуостров в суровых условиях Заполярья. В книге представлен особый уклад поморского ведения хозяйства и изменившаяся жизнь северян после строительства в Мурманск железной дороги, свершения революции, электрификации, возникновения поселков и промышленных городов. Не обошли стороной Северный край и события военных лет.

Освоение русскими кольского Заполярья

Александр Георгиевский

Анатолий Георгиевский

Здесь русский дух, здесь Русью пахнет

А. С. Пушкин

© Александр Георгиевский, 2024

© Анатолий Георгиевский, 2024

ISBN 978-5-0062-5937-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Основанное в XIV – XV веках Московское государство, после присоединения новгородских земель, распространяет колониальную политику на освоение Карелии и Кольского полуострова. В жизнь она проводится относительно вяло, как говорится в народе, ни шатко, ни валко, по многим проблемным обстоятельствам и причинам. Прежде всего, полному отсутствию дорожной связи между далеко разбросанными редкими поселениями местных обитателей сурового края. Сырой и холодный климат не располагал к путешествиям и длительному проживанию. Скудная на пищевые ресурсы природа могла компенсироваться привозными продуктами и умением добывать «хлеб насущный» собственным нелегким трудом.

Как сказал поэт, желание к перемене мест есть весьма мучительное свойство, присущее живым организмам, человеку уж тем более, чувством поиска нового, необычного. Частные путешествия любителей, групповые экспедиции, великие переселения народов наполняли информацией познание мира и создавали условия для научно-технического прогресса.

Вновь прибывающих поселенцев на побережье Баренцева моря русских людей называют поморами, а термин «колонисты» в исторической литературе относят к иностранным насельникам. В общепринятом понимании словом «колонисты» следует отмечать в анкете биографии и тех, и других, с разницей лишь в национальной принадлежности.

Авторы выражают искреннюю признательность Андрею Георгиевскому за подготовку рукописи к печати и изданию книги.

Вводные страницы

История Кольского полуострова отражена в многочисленной литературе, посвященной описанию географических особенностей, экономического развития, политических передряг, событий военного времени.[1 - И. Ф. Ушаков. Кольская земля. Мурманск. 1972; И. Г. Иноземцев. В небе Заполярья и Карелии. М.1982; А. А. Киселев. История Мурманской области. Мурманск. 1995; В. А. Мацак. Печенга. Опыт краеведческой энциклопедии. Мурманск. 2005; М. Йентофт. Люди приграничья. Тайная война на Севере. Мурманск. 2007; Море – наше поле. СПб. 2010.] По инициативе Европейского университета в Санкт-Петербурге была издана опубликованная ранее книга норвежского автора с вычурным названием «In the North My Nest is Made» («Свитое нами гнездо на Севере»). На обширном фактическом материале, с публикацией фотографий, в том числе из Мурманского областного архива, со списком литературных источников излагается история заселения норвежскими и финскими колонистами в период 1860-1940-х годов кольского побережья Баренцева моря, их образ жизни, общение с русскими поморами.

В книге норвежского автора явно просвечивается стремление показать чуть ли не пионерскую роль скандинавов в освоении Кольского полуострова, вспомним ее замысловатое название «Свитое нами гнездо на Севере», которое можно интерпретировать по-разному. Если рассматривать буквально, слово «гнездо» аллегорически воспринимается как место рождения нового поколения мигрантов, с далеко идущими запросами. Когда уже не смотрим на «буржуев свысока», изучение зарубежными партнерами истории колонизации полярного края скандинавами должно не заслонять, а усиливать и поощрять интерес к отечественным исследованиям.

Книга «Освоение русскими кольского Заполярья» предлагается в качестве такого исследования на основе литературных источников, архивных материалов, воспоминаний очевидцев и участников описываемых событий. Насколько нам известно, подобного издания не имеется в краеведческой библиографии и литературе. Она может представлять интерес для всех, кто не безучастен к истории страны и родного края, в какой-то мере для иностранных изысканий истории взаимоотношений с Россией.

Понятийный аппарат и терминология

Каждое научное исследование, историческое, экономическое, политическое имеет свой познавательный инструментарий, состоящий из ключевых и производных понятий с соответствующим терминологическим оформлением. К ключевым в нашем сочинении относятся понятия «русские люди», «колонисты», «Заполярье», к производным однокорневые или близкие по смыслу с ними слова – россияне и новгородцы, первопроходцы и открыватели, Кольский полуостров и кольская земля.

Понятие и термин «русские люди» относятся к словарному фонду частной этнологии, занимающейся изучением национальной сущности одного из славянской семьи народов, истории его происхождения, места в мировом сообществе. Русский народ исторически сформировался из восточнославянских племен, объединившихся во времена Древней Руси в самостоятельный этнос.

Название «русские» имеет длительную и запутанную историю, до сих пор находится в неразрешенной до конца дискуссии. Слово «русь» (древнеславянское и древнерусское «роусь») по первоначальной версии означало скандинавских варягов, пришло в древнерусский язык от древнескандинавских слов «гребец», или «поход на гребных судах», через финское ruotsi трансформировалось в древнерусское «роусь», от обозначения скандинавской элиты перенесено на весь народ Древней Руси.

Этноним (название племени, народа) «роусь» с XVII века заменяется на книжное «россияне», в географо-политическом контексте позднее начинает преобладать этноним «великороссы». В XIX веке под давлением разговорного общения в литературном языке закрепился этноним «русские», в который включили белорусов и украинцев, после переписи 1926 года оставили только великорусов (великороссов).

Общая численность русских в мире в настоящее время составляет около 135 миллионов человек, из них в России проживает 111 миллионов человек или около 78% населения страны. Из всех русских в мире 86% живёт в России, 11,5% в республиках бывшего СССР и 2,5% в остальных странах (по данным на 2010 год).

По различиям в типе хозяйства, регионах проживания, особенностях культуры среди русских выделяется ряд субэтносов поместных (то есть казаки Кубанские, Донские, Яицкие, Забайкальские и т. д.), в которые включены и поморы. Русские этносы относительно однородны в антропологическом отношении, совпадают с западноевропейскими характеристиками и отклоняются от них в пределах среднестатистических показателей. По численности шатены преобладают над блондинами и брюнетами, чаще встречаются люди с голубыми, серыми, зелеными глазами, для русского населения характерны светлые волосы, умеренная и значительная ширина лица, преобладание ровного профиля носа и курносости, крайне редкая встречаемость эпикантуса (узких монголоидных) глаз.

Большинство русских группировок входят в «восточно-европейский» кластер, вместе с восточными и западными славянами (словаками и чехами). По результатам исследования митохондриальных и аутосомных ДНК-маркеров северные русские сходны с популяциями людей Центральной и Восточной Европы и значительно отличаются от соседних финно-угорских народов Приволжья, ближе к балтам (латышам и литовцам), германским нациям (немцам, норвежцам), к наиболее европеоидным прибалтийско-финским группам (финнам, эстонцам, карелам, вепсам, ижорцам, коми). Эти данные позволяют выдвинуть гипотезу о сохранении на территориях вокруг Балтийского моря древнего палеоевропейского субстрата, который испытал интенсивные миграции древних славянских племен.

Загадкой остается во всех русских популяциях крайне низкая частота генетических признаков, характерных для монголоидной расы, несмотря на более, чем двухсотлетнее пребывание татаро-монголов на русской территории. Наличие особенностей монголоидного типа у кольских и норвежских лопарей находится под вопросом идентичности и происхождения. По группе крови, высоте лицевой части черепа и другим признакам их можно довольно четко отнести к европеоидной расе и к русским. Предполагается, что в результате жизни в арктическом климате они прибрели монголоидные черты, среди которых называются незначительные рецидивы эпикантуса, невысокий рост, характерные для сибирских малых народов азиатского происхождения.[2 - Э. Майр. Зоологический вид и эволюция. М. 1968. С. 511.] Не исключено, что промежуточные антропологические признаки у современных лопарей оказались результатом смешения с русскими и норвежскими популяциями.

Предметом многолетних дискуссий остается вопрос о том, насколько историческое образование русского государства было самостоятельным, внутринациональным процессом или инициированным со стороны, в частности, скандинавскими варягами. Сторонники славянофильской ориентации доказывали положение, согласно которому первое русское государство в лице Великого Московского княжества явилось итогом объединения разрозненных мелких поместий. Если окончательно будет принята версия, что на русскую землю пришли править скандинавские князья с дружиной и организовали Новгородскую республику, славянские их потомки двинулись дальше на север осваивать Заполярье и успешно выполнили свою историческую миссию.

Таким образом, подтверждаются выводы антропологов, историков и лингвистов о близости древних новгородцев (словен) не к восточным, а к балтийским славянам. Современные северные русские входят в североевропейский кластер, вместе с поляками, балтами, германскими народами. Понятие «русские» объединяет группы восточно-балтийской ветви основной европеоидной расы.

Слово «колонисты» имеет несколько смысловых оттенков, связанных с интерпретацией однокорневого слова «колония». В одних случаях речь идет об организованных сообществах животных (колонии муравьев, пчел, птиц), при их характеристике выражение «колонисты» не употребляется. В других аспектах слово «колония» имеет несколько социальных вариантов: для обозначения подчиненной территории одной страны в границах другого государства (африканские республики, Австралия, Канада в составе британской империи), лагерей заключенных преступников, в политической интерпретации слово «колонисты» также не используется. В позитивном значении оно нашло применение для названия контингента переселенцев на новые территории и в такой трактовке определилось с местом в содержании настоящего издания.

Акцентирование внимания на понятии «колонизация» позволяет выделить особенности заселения территории Заполярья русскими пришельцами. Термином «колонизация» называется и освоение земель на окраинах с низким уровнем развития и малой численностью местных жителей (внутренняя колонизация), захват и освоение чужой территории, обычно находящейся далеко от своей страны (внешняя колонизация). Первая форма колонизации была характерна для расширения владений Российского государства, в основном мирными средствами, вторая для создания испанской и британской империй преимущественно насильственной политикой.

Колонизация русскими людьми сурового Заполярья была наглядным опровержением сложившегося мнения, что «русский человек» – это лодырь и пьяница» и у нас, и за рубежом. Лентяй и пьяница физически не способен осваивать территории с неблагоприятными климатическими условиями, предпочитают возлежать в благодушном настроении и сидеть в обнимку с бутылкой.

Понятие «Заполярье» характеризует географическое пространство за полярным кругом. Кто его автор и когда оно вошло в употребление, неизвестно. Термин «Заполярье» взаимозаменяем с выражением «Кольский полуостров», совпадает с административной территорией Мурманской области.

Выражение «полярный круг» означает линию, проходящую посередине широтного пояса, в котором бывает полярный день. Различают полярный круг в северном полушарии (Северный полярный круг) и полярный круг в южном полушарии (Южный полярный круг). На планете полярные круги расположены на широтах с координатами 66,3°, область от Северного полярного круга до Северного полюса называется «Заполярье.

В каждом полушарии можно выделить несколько значений широты полярного круга с продолжительностью светового дня. Так, на широте 65,4° полярный день длится целые сутки (22 июня в Северном полушарии и 22 декабря в Южном), но полярной ночи нет, самый короткий в году день составляет 3 часа. Если минимальная продолжительность дня в каком-либо месте за год не превышает 3 часов, полярный день там уже имеется. К населенным пунктам, где есть полярный день, относятся Рованиеми (Финляндия), Варзуга (Кольский полуостров), Воркута (Коми), Салехард (Ямало-Ненецкий АО), Туруханск (Сибирь), Уэлен (Чукотка). На широте 68°, где полярная ночь длится 1 сутки (22 декабря в Северном и 22 июня в Южном полушарии), полярный день продолжается 42 дня, с 1 июня по 13 июля и с 1 декабря по 13 января. Если в каком-либо месте полярный день длится от 1 до 41 дней в году, очевидно, что полярной ночи там еще не бывает. Выделяется теневой полярный круг, находящийся на 66,34° от экватора, севернее которого 22 июня в полночь Солнце дает тень, когда солнечный диск не опускается полностью за горизонт.

Таким образом, «белые ночи», которыми восторгаются жители и гости Петербурга-Ленинграда, оставляют еще большее впечатление своей продолжительностью и нередко солнечным свечением в Заполярном крае. Приезжие из Москвы или Китая воспринимают белые ночи как природное чудо.

Термин «Мурман» является полисемантическим, имеет несколько смысловых значений в сочетаниях с другими словами. Возможно, обозначение Кольского полуострова словом «Мурман» произошло от названия определенной группы людей. По одной из версий «мурманами» или «урманами» русские называли норвежцев, эти термины имеют связь со словами «норманны» и «нурманы» (северные люди), которые использовались по отношению к скандинавам, опустошавшим в раннее средневековье западноевропейские государства.

К понятию «Мурман» приурочивали берег Баренцева моря от норвежской границы до мыса Святой Нос, раньше его называли поморским или русским берегом. В средние века под этим термином подразумевали вообще все побережье от Белого моря от запада к востоку, даже мыс Нордкап на севере Норвегии назывался «Мурманским Носом». В описании зарубежных интервентов «мурманы» упоминались в Новгородском летописном своде за 1419 год: «в лето 6927 … пришед мурмане войною в 500 человек» и завоевали погосты в Варзуге и на многих островах Белого моря. Отсюда получается, что мурманский берег может носить свое название в честь иноземцев, пытающихся захватить и пограбить наши же территории. Слово «Мурман» переносится к разным, не связанным с ним и его происхождением названиям: залив на Новой Земле, научно-промысловое судно, советский и российский ледоколы, государственная телевизионная и радиовещательная компании, областной хоккейный клуб.

Территориальными эквивалентами синонимами Мурману являются Кольский полуостров, Заполярье, Мурманская область. В тексте книги они используются как взаимозаменяемые, имеющие одинаковое смысловое содержание.

Города и поселки Кольского полуострова.

Общая характеристика колонизации Заполярья

С давних времен живет легенда о «Гиперборее» (греч. – «за северным ветром»), сочиненная в античной мифологии о существовании страны за полярным кругом, прародине нордической расы ариев, том числе на Кольском полуострове. Археологические памятники подтверждают пребывание здесь охотников из Скандинавии в VIII – VII веках еще до новой эры. Позднее началась миграция людей из Волжско-Окского междуречья на восточную и центральную части Кольского полуострова. Культуру поселений этого периода находят в «понойских» петроглифах (3500—1500 годах до н.э.). Другая волна миграции, обнаруженная на черепах с Оленеостровского могильника, пришла с Полярного Урала около трех тысяч лет назад.

Заселение окраинных территорий с экстремальными условиями жизни представляет собой и подает на суд исторического анализа специфический феномен общественного развития. Колонизационные волны оставляли определенный «ландшафтный текст» в разных формах организованного расселения людей. В процессе освоения Кольского Севера формировались различные типы поселений: погост, становище, село, деревня, выселок, монастырь, колония, поселок городского типа, город. Многие из них связаны родственной близостью, взаимной трансформацией, поглощением одного типа другим.

Прежде чем перейти к обзору исторических типов поселений на Кольском Севере, следует определить критерии для исследования. К ним относятся: численность населения, национальный состав, давность проживания (коренное или пришлое), основные сферы занятости, планировка поселения (продуманная, хаотичная), застройка (деревянная или каменная, одно-или многоэтажная), юридическое оформление.

В истории освоения Кольского Севера первоначальной формой были поселения сезонного характера – погосты, станы и становища, различающиеся в основном по национальному составу. Сезонные поселения отличались простотой быта, небольшими размерами, числом жилищ и жителей, у лопарей представлены куваксами, чумами, тупами, землянками, у русских деревянными постройками из досок и бревен. В погостах преобладали коренные жители саамы, в становищах больше было русских поморов. Становища могли быть долговременными, в зависимости от потребности и удобства проживания.

Погост был традиционным поселением саамов, живших общинно-родовым строем. До недавнего времени они не имели постоянного места жительства, не нуждались в прописке в силу свойственного полукочевого образа жизни. В летний период уходили к морским берегам, вслед за своими оленями, мигрирующими от мошкары и оводов, занимались речным и озерным рыболовством, охотой. На зиму весь род собирался в одном месте, где жилища напоминали полуземлянки, сверху покрытые дерном. К началу XVII века на Кольском полуострове насчитывалось 14 погостов, население не превышало двухсот человек. К самым крупным погостам относились Печенгский, Понойский, Кильдинский, Ловозерский.

Поморы ставили избы близ устьев рек, по закрытым от штормов бухтам и жили здесь преимущественно в летний период, некоторые оставались на зиму для промысла тюленей. Развитие сельского хозяйства, промышленных ремесел, судоходства и торговли в Архангельском Поморье подготовило условия для постоянных селений (села, деревни, выселка) на Терском и Восточном берегах Заполярья.

Непременным атрибутом поморской жизни были сезонные или постоянные, всего из одной или нескольких избушек тони для ловли сельди и семги. На протяжении XVI – XVIII веков рыбацкие тони были поставлены по всему побережью через 10—30 км в зависимости от уловистости мест. Многие из них исчезли, другие еще существуют.