По велению вселенной… Я пробуждаю спящее лихо

Мне так страшно, что хотелось съежиться. Какие тут упражнения с табуреткой…

Я шарахался от собственных шагов. Сердце выбивалось из груди. Отец учил меня не падать в грязь лицом. Думаю об этом, и тот сам собой проецируется перед глазами. Я и сейчас вижу его хмурое лицо. Вижу все его морщины, темные круги под глазами, преждевременную седину и венозные руки. Эти строгие черты…

Он много работал, вечно состоял в разъездах, но кормил всю семью. Как положено главе, весь дом держался на нем.

Я боялся его и уважал одновременно. Он с малых лет был строг со мной. Закалял с первых шагов. Даже когда я падал, будучи неуклюжим ребенком, он никогда не поднимал меня и матери запрещал. Я должен научиться вставать на ноги без посторонней помощи.

Всегда, когда я чувствовал бессилие, я представлял его. Отец – моя главная опора, кумир и образец для подражания, как бы тяжело ни было.

– Да как ты смеешь, – будто говорит он, – как ты смеешь создавать такой жалкий вид. Прекращай заниматься дурью! Тебе пророчили стать избранным, чтобы сидеть в углу, поджав хвост?

Он говорил толковые вещи, пусть и через призму собственного малодушия и чопорности.

– Я боюсь смерти. – Как-то решился сказать я. Это старое воспоминание, многое уже стерлось из памяти, но кое-что таилось в дальних уголках души.

– Значит, надо умереть! Иначе не будет никакого сражения. Сражаться надо уже будучи мертвым, так никакая смерть не страшна.

Легко сказать…

Ах, черт, вот бы знать наверняка, что будет дальше?

Я сидел покачиваясь. Обхватил голову руками и пытался абстрагироваться. Все равно никто не видит, стыдиться нечего.

Перебрав всевозможные варианты, до меня снизошло озарение, словно гром средь ясного неба: «Зеркалица!», а ведь и, правда, я совсем забыл об этом.

На следующий день я одолжил ту карточку у Полины. Она, как ни странно, не упустила своего шанса поглумиться над моей просьбой: – Не такое уж у меня и глупое занятие, не так ли?

Она покусывала губы, вертелась туда-сюда. Ей нравилось играть со мной, но это даже флиртом было сложно назвать. Даже отчитывать ее за такое поведение не хотелось. Что-то было в ней жалкое, но способное к сочувствию. Я знал, что любое мое ласковое слово в ее адрес, будет словно подаяние. Обнадеживать ее не хотелось, но я чувствовал, что для нее это необходимость.

– И такие вещи могут иметь значение.

– Вау, правда?! Я рада, что ты разглядел во мне потенциал.

– Да я и не сомневался в нем. – Я сказал это с безразличием, будто озвучил свои обыденные мысли. Та растаяла. Даже о своей язвительной натуре забыла. Только услышал в ответ короткое: «Ох…», мой план, очевидно, сработал. – Ты мне лучше скажи свое экспертное мнение. Легко ли одолеть эту штуку?

Она в растерянности пожала плечами: – Да сделать-то это несложно, особенно когда он из туманной субстанции преобразовывается во что-то похожее на дерево. Тут в другом вопрос: С какой целью?

– Да так, узнать хочу кое-что.

– А если конкретнее? Не смотри на меня так, я не ради личного интереса это спрашиваю. Это серьезно.

– Хочу… увидеть будущее.

Полина так побледнела, что даже медленно села за парту: – Боюсь, это будет дорого стоить.

Мне не нравился этот тон, но давать слабину чувствам я не планировал: – Неужели, кровью? – Я нарочито гордо усмехнулся, будто пропустил шуточку.

– Это не смешно.

– Да ладно тебе, Поль. Он меня убьет, по-твоему?

– Не убьет, но что-то важное забрать может. Как я и говорила, он очень хитрый и способен вскружить голову. С таким лучше не иметь дел. Забери опыт, и думать о нем забудь.

– Ну, я не внушаемый. Всякого рода попытку мной манипулировать смогу раскусить. А ежели что, я вроде не нищий, заплачу, чем смогу.

Та что-то засуетилась, скрестила руки, тяжело вздыхала.

– Не знаю. Не нравится мне эта идея.

– Да почему?

– Ходит такая легенда: Если отдать ему свою душу, в качестве платы, оно покажет тебе твою истинную сущность. Ты сольешься воедино со своим отражением и больше никогда не станешь прежним.

– Звучит занятно. Думаю, мое истинное я меня уже настигло. Бояться нечего. Я буду цел и невредим.

Увидев мою беспечную улыбку, она обмякла снова. Видимо, мне удалось ее убедить в собственной беспечности.

– Ладно. Там подписаны статы, силы у него немного, но проворства хоть отбавляй. Достаточно оружия из не самого качественного металла, но только когда он дерево. Будучи туманом, ну или дымкой, ты его никак не заденешь. В таком состоянии он всегда пребывать не может, так что достаточно только подождать.

– Понятно, значит, главное набраться терпения.

– Вот именно.

– После победы он не устранится?

– Он – дух высокого уровня. Таких просто не завалить. Да и ради пощады…

– … Попросит заключить сделку? А, ну это я по сказкам помню. Ну, что ж, звучит не так уж плохо.

Она сделала пару томных вздохов и видимо хотела еще раз разубедить меня, но не решилась: – Не забудь про мой «Острый слух» и «Змеиная ловкость». Лишними не будут. И это… Ты мне только потом карточку верни, она эпическая все-таки.

***

Перед тем, как пойти на квест, я встретил Васильева. Он все также ходит с этим знаком на груди. Странный персонаж: Выглядит невзрачно, стоит в углу и вечно ему что-то нужно. Человек – бесконечный источник предметов. Впрочем, очень полезный. О нем даже говорить ничего не хочется.

– Васильев, благослови меня на подвиг!

– Конечно, только выполни для меня кое-что.

Я закатил глаза. Одно да потому. Вот почему нельзя что-то дать просто так? Ну, или в рассрочку.

– Ладно, что на этот раз?

– Мне математичка задала найти несколько геометрических фигур, закупоренных в магических сферах.

– И я их найти должен?

– Да.