Между сказкой и страхом

Рядом с моей дверью было ещё несколько, они были закрыты, и я не видела, что находится за ними.

На полу лежали мягкие ковровые дорожки. Только наступив на них, я поняла, что иду босиком. Нина опустила взгляд на мои ноги, но я покачала головой, чтобы она даже не думала задерживаться ради поиска обуви для меня.

Мы пошли вниз по широкой лестнице. Закончилась она в большой гостиной, из которой вели двойные двери в столовую. Одна дверь была приоткрыта, и я видела, что за столом сидят люди.

Я услышала смех дочери и побежала туда. Это была кухня-столовая, где за большим овальным столом сидели Сокол, Вольг, Фёдор и моя Соня. Выскочив из-за стола, она бросилась ко мне. Остальные замерли и смотрели на нас.

Я села на колени и обняла дочь. По моим щекам бежали слёзы. Слёзы радости, что она жива и здорова. Она смеётся. Она не треснула на части как её мама.

– Мама, не плачь, всё хорошо. Мы в безопасности, – успокаивала меня Соня и гладила по волосам, как когда-то я её.

Я услышала, как Вольг тихо спросил у Нины:

– Почему не позвала, не сказала, что она проснулась? – но она лишь шикнула на него.

Волосы Сони были заплетены в искусный колосок, на ней была серая футболка с сердечками и лосины. Это были её вещи.

– Откуда? – я подцепила пальцем футболку.

Сокол встал из-за стола и подошёл к нам с Соней.

– Из ваших вещей. Всё что было в твоей… э-э… машине… мы привезли в дом.

Он внимательно всматривался в моё лицо, будто пытался разгадать загадку, написанную у меня на лбу.

Что-то внутри меня натянулось, реагируя на его близость. В памяти возник образ связующей нас нити, которая появилась в темнице и ощущения, которые я испытала от её появления. И сейчас, словно напоминая о себе, она едва подрагивала. По венам разливалось густое и сладкое спокойствие.

Нет, это неправильно. Что-то не так, этого быть не должно…

На столе оказалось много аппетитной еды. Стоило только взглянуть, и я почувствовала, насколько я голодна.

Никто не собирался приглашать меня присоединиться к завтраку, все стояли как вкопанные, поэтому за стол я решила усесться самостоятельно.

Даже Соня недоверчиво наблюдала за мной. Как за сломанной куклой.

Я помнила всё, что происходило в темнице, образы мелькали в голове, но сейчас я хотела загнать эти воспоминания как можно глубже.

– Если наши вещи в доме, почему мне ты дала чужую одежду? – спросила я Нину, накладывая в тарелку пышный омлет. Он был ещё горячим, от тарелки поднимался пар, а у меня почти капали слюнки.

Стояла тишина, которую никто не решался нарушить.

Напряжение внутри нарастало, столько вопросов и страхов внутри, голова раскалывалась.

Пожалуй, сначала надо поесть, вдруг снова всё перевернётся с ног на голову.

– Твои вещи только вчера привезли в дом. И мы не разбирали их, – начала объяснять Нина – А нашу, местную, одежду я купила тебе неделю назад и всё разложила в твоей комнате.

Неделю назад? Это столько я спала?

В моей комнате!

Мне было некомфортно находиться в помещении, где все глаза были обращены на меня. Быстро проглотив омлет, я взяла Соню, и мы вышли из столовой.

Никто не остановил нас и не произнёс ни слова.

Мы поднялись в комнату, которую назвали моей.

– Мне сказали, что ты заболела, – виновато сказала она, запрыгивая на кровать. – Я каждый день приходила и проверяла, не выздоровела ли ты.

Я засыпала дочь вопросами, мне было интересно всё, что происходило здесь, пока я спала. Соня была в хорошем настроении и довольно спокойно ощущала себя в этом месте.

– Святослав оставил меня с Ниной, когда вынес из того жуткого места.

– Кто такой Святослав? – перебила я её.

– Ну Вольг, его же так зовут, Свя-то-слав, – нараспев тянула Соня. – А потом появились остальные. Ты уже спала, когда нас привезли сюда. Это дом Сокола, мы будем жить тут. Представляешь, у меня есть своя комната!

Мы не могли наговориться. Соня рассказывала и рассказывала обо всех событиях этой недели – отъезд из темницы, дорога сюда, знакомство с детьми, игры, жаловалась на строгую Нину, которая не спускала с неё глаз. Хорошее настроение дочери передалось и мне, тёмное облако внутри постепенно рассеивалось.

Никто из обитателей дома не мешал нам. Так, мы провели несколько часов.

Соне надоело сидеть на месте, она ёрзала на кровати.

– Мама, пойдем, я покажу тебе дом!

Под её уговоры я всё же вышла из комнаты и пошла на экскурсию.

Соня показала мне спальню, которую выделили для неё. Она жила чуть дальше по коридору, рядом с ней была комната Нины. Некоторые двери она не открывала, а просто уточняла, чьи они. Я узнала, что слева от моей – спальня Сокола.

Меня удивило, что Нина, прислужница, как называл её Сокол в темнице, живёт вместе с хозяином дома, в отдельной спальне.

Немного иначе я представляла себе как живут слуги. Хотя откуда мне знать, в нашем мире у меня не было прислужников.

На первом этаже была большая гостиная, кухня-столовая, куда я уже заходила, две гостевые спальни, комната Фёдора, ванная и кабинет Сокола.

Внутри остались только мы вдвоём. Я лениво расхаживала и рассматривала убранство дома. Увиденное никак не вязалось с представлениями о мире, где есть темницы, повозки и князья.

Я ожидала увидеть избушку с крохотными окнами, а видела современный коттедж.

В доме было много света – большие окна в пол, много светильников на потолке и на стенах. И снова никаких проводов и выключателей. Мягкий и огромный диван, кресла, картины на стенах…

На улице послышались голоса и детские визги. Дочь бросилась к дверям, которые вели из гостиной во внутренний двор. Я вышла следом и впервые оказалась на улице при свете дня в этом мире.

Я стояла, разинув рот, восхищаясь буйством красок. Ярко-голубое небо уходило за густой и пушистый зелёный лес. Деревья мирно покачивались от лёгкого ветра. Ослепительное солнце озаряло всё вокруг. Всё было насыщеннее, чем я привыкла.

– Здравствуй, Северина, – возле меня стоял Фёдор. Он проследил за моим взглядом и тоже рассматривал окрестности. – Прогуляешься со мной?

Я посмотрела на свои ноги, которые были всё ещё без обуви.