Очевидный выбор

– Конечно.

Они продолжают говорить о чем-то, но я не слушаю. Потому что то, что только что рассказала Лола взрывает мне мозг. Черт. Получается, история повторяется. Рафаэль сказал, что знал о нас с Тристаном, но все равно…Делаю вдох, но легкие не пропускают кислород. Теперь я чувствую себя в тысячу раз хуже.

41

Прошло три дня. На мой взгляд долгих, бесконечных три дня. Моя жизнь, на удивление, не стала сложнее. Даже наоборот. Есть несколько положительных моментов. Во-первых, в моей квартире теперь есть диван и даже кровать, которые я купила сама, на деньги, которые заработала, занимаясь чем-то, что мне раньше казалось несерьезным. Во-вторых, релиз нового меню взровался успехом. Людям нравится узнавать о поварах. У кого-то даже уже появились свои любимчки. Разумеется, Тристан пользуется огромной популярностью среди женской половины гостей, хотя среди мужской тоже, что уж там. Конечно, есть и те, кто считают эту идею с меню тупой, но сколько людей, столько и мнений, правильно?

Мы с Эммой пересекаемся только в ресторане пару раз в неделю, когда я снимаю контент. И то, даже тогда она давольно решительно избегает меня. Тоже самое я делаю с Тристаном, который замечает эту холодную войну между нами. А учитывая, что он постоянно интересуется, в чем дело, Эмма ничего ему не рассказала. Значит, она все еще моя подруга, хотя может, она просто не хочет ранить Тристана. Без понятия. В любом случае, сейчас все мое свободное время посвященно новому обучению, работе, чтению и обустраиванию нового желища. На удивление, это и правда помогает не зацикливаться на драме в личной жизни.

На данный момент, моя книжная полка – это куча новых книг у стены, которые я вчера купила. Мои старые до сих пор у Эммы, потому что они не влезли в чемоданы. Кстати о них. Они теперь пустые стоят в моей гардеробной. Слава Богу, она шла вместе с квартирой. Еще я купила себе колонку и ноутбук. Немного нерационально, потому что у меня все еще нет ни холодильника, ни плиты, ни посуды. Но я ведь только учусь распоряжаться бюджетом. Да и к тому же, скажем так, во мне не часто просыпается желание что-нибудь приготовить. А на углу здания, в котором я теперь живу, подают отличный кофе и сэндвичи. Так что, жить можно. Во всяком случае, я не жалуюсь. У меня просто нет на это времени.

После того ювелирного магазина, я взяла еще два запроса на рекламу, но уже за деньги, а не по бартеру. Пару часов назад позвонила Джин, и кажется, у меня теперь появился повод съездить в Марсель. Владельцу ресторана понравилась концепция, которую я для них разработала, правда все же есть пару моментов, которые мне пердстоит переделать. Но в целом, он доволен.

Теплый закатный свет заливает все пространство вокруг меня. Я сижу на полу возле дивана и курю, сбрасывая пепел в новую пепельницу. Да, наконец-то у меня есть своя пепельница в форме легких. Как только я увидела её на барахолке, не смогла пройти мимо. Рядом с ней бутылка пива и китайская еда навынос. В моих руках "Таинственный сад", который я намеренна сегодня дочитать.

Раздается звон домофона. Черт. Мне осталось прочесть пару страниц. Откладываю книгу и иду к двери. Это Элиот.

Открываю ему дверь, заодно и входную, затем возвращаюсь к книге.

Мальчик, который был прикован к кровати, наконец заново научился ходить. Сад вдохнул в него жизнь, а друзья помогли поверить в то, что за пределами его комнаты есть жизнь, которая стоит того, чтобы её прожить.

На глаза наворачиваются слезы, когда мальчик бежит, сломя голову, к своему отцу, убитому горем из-за смерти любимой жены. Он не верит своим глазам, ведь его сын был болен. Столько времени, он провел вдалеке от него, потому что не знал, как помочь, не мог смотреть в его глаза, так напоминающие ему его любимую.

Теперь они вместе, и они счастливы.

В моем сердце расцветает это приятное чувство от того, что эта история закончилась именно так. По щеке скатывается слеза, и я смахиваю её, закрывая книгу. Этот мир и правда полон замечательных историй.

– Ты что, плачешь? -слышу голос Элиота и поднимаю на него глаза.

В его руках та самая фотография меня в полный рост.

– Книга классная. – поднимаюсь на ноги.

Он смотрит на меня, как на пришельца, но потом пожимает плечами и оставляет фотографию у стены.

– Спасибо, что привез её.

– Это был только предлог, чтобы увидеть тебя. – он проходит и начинает осматриваться. Я немного нервничаю, потому что кроме мамы, сюда еще никто не приходил.

– Ты можешь увидеть меня в любое время. – напоминаю я, поднимаясь на ноги.

– Да. – качает головой. – Значит, это был предлог, чтобы увидеть твою новую квартиру. Ты же сама не зовешь.

– Она еще не готова. – защищаюсь я, следуя за ним.

Элиот проходит мимо дивана на пустую кухню.

– И что? Это ведь твое место. Неужели, думала, я не захочу его увидеть? Эмма умирает от любопытства. – усмехается он. – Даже попросила меня сфоткать тут все, пока ты не видишь.

– Правда? – острая тоска вонзается под ребра.

– Правда. Но она скорее сама вырежет себе почку, чем уступит.

– Знаю. – опускаю голову и выдыхаю. Затем плетусь к дивану и сажусь, прихватив бутылку с пола. Элиот присоединяется ко мне.

– У меня есть идея! – бодро восклицает он с сарказмом. – Почему бы вам не поговорить?

Я закатываю глаза.

– Это бесполезно, я уже знаю, что она мне скажет. Но не могу сделать того, что она хочет. Не могу рассказать Тристану правду, не после того, что узнала.

– А что ты узнала? – он разворачивается ко мне и подпирает голову рукой, облокачиваясь на спинку дивана.

Я утыкаюсь глазами в свою бутылку и делаю внушительный глоток.

– Рафаэль увел девушку у Тристана.

На долю секунды, не слышу никакой реакции и поворачиваю к нему голову. Только наши глаза сталкиваются, как он разрывается смехом.

– Не смешно. – пихаю его в живот.

– Вообще-то очень смешно. Просто ты – часть этой шутки, поэтому не понимаешь всей иронии.

– О! Поверь, я понимаю всю иронию. И она отстойная, как и сама шутка.

– Ладно. – хлопает меня по плечу. – Смена тактики. Что если мы устроим новоселье. Ну, скажем, завтра вечером? Суббота. Ты сможешь поговорить с Эммой, а мне больше не придется выбирать между вами.

– Ты выбирал между нами?

Он поджимает губы и отводит взгляд.

– Суть не в этом.

– Подожди, и когда это тебе приходилось выбирать? Я не ставила тебя перед выбором. Неужели Эмма…

– Эй! Не разгоняйся! – его рука накрывает мой рот. – Скажем так, я просто задолбался быть между вами. Это изматывает. – убирает руку.

Поверить не могу, что Эмма пыталась перетащить его на свою сторону. Я бы так с ней не поступила. Тем не менее я начинаю серьезно обдумывать его предложение.

– Думаешь, она согласится прийти?

– Я беру Эм на себя. Вопрос в другом. Позовешь ли ты братьев? Я бы с удовольствием на это посмо…

Я бью его со всей силы по руке.

– Ауч! Больно же! – он трет второй рукой свое предплечье и хмурится. – А я думал, тебе не нравятся тройнички.

Я намериваюсь наброситься на него, но он уже подрывается и вскидывает руки в знак поражения.