Высшая справедливость. Роман-трилогия

Увидев распростертого на постели Кларка, к рукам которого были прикреплены трубочки капельниц и разноцветные проводочки, Брендон застыл на месте. Вокруг хлопотала целая медицинская бригада. Но не это произвело на него впечатление: в какой-то момент он вдруг заметил, как нижняя челюсть Стивена едва заметно дернулась. Только тогда до Брендона начал доходить истинный смысл происходящего. Он неожиданно глупо крякнул и вслед за этим начал негромко, отрывистыми смешками нервно хохотать. Вряд ли когда-нибудь он был еще так потрясен! И если бы солнце вдруг взошло посреди ночи, он чувствовал бы себя спокойнее, чем сейчас.

Поймав косые взгляды медперсонала, О’Брайан быстро взял себя в руки. «Молодец, дружище! Держись, Стив!» – тихо прошептал он. И тут же заметил, что реаниматоры как-то особенно засуетились, до него стали долетать малопонятные реплики:

– Сильная экстрасистолия!

– Приготовить дефибриллятор! Осторожно, всем отойти! Включаю!

В этот момент новый электрический разряд заставил Стивена вздрогнуть всем телом. Брендон пришел в ужас: «Что они делают: спасают его или добивают?! Подобное подобным?!» Он уже готов был броситься на реаниматоров с кулаками, но возня как-то сразу прекратилась, и Брендон понял, что им удалось вывести пациента из критического состояния.

«Стив, держись! Только не умри сейчас! Выживи! Покажи им всем!» – твердил Брендон. Но что и кому должен был «показать» Стивен, Брендон и сам толком не знал. Единственное, что он сейчас ясно понимал, – так это то, что радость, подобную этой, он вряд ли испытывал когда-нибудь в жизни. Разве что в тот день, когда родился его первенец. Или когда они путешествовали с женой во время медового месяца и их машина, свалившись в кювет, два раза перевернулась, а они, не получив ни единой царапины, потом долго и заливисто хохотали. Но все равно все это было как-то по-другому…

На следующий день Брендон приехал в клинику после полудня. Там его ждало известие, что Стивен Кларк утром пришел в сознание.

– Вы его адвокат? Мы никого к нему сейчас не пускаем, вы же сами понимаете… Исключение только для вас. Но, пожалуйста, не более пяти минут! – Брендон терпеливо выслушал наставления врача и вошел в палату.

Стивен лежал с закрытыми глазами, обвитый проводами и окруженный приборчиками всех калибров. Рядом сидел, уставившись в монитор, молодой ассистент.

– Стив… – тихо позвал Брендон и взял его за руку.

Стивен приоткрыл глаза, гримаса боли исказила его лицо.

– Брендон… – прошептал он, стараясь улыбнуться, – я жив…

– Знаю, знаю! Как ты сейчас?

– О-о-о… – застонал в ответ Стивен. – У меня так голова болит… Это что-то адское… Даже глаза больно открывать…

– Не открывай, лежи. Все будет в порядке! Это лучший в мире центр. Они тебя вытащат. Держись! Самое страшное уже позади, – быстро проговорил Брендон и пожал его руку.

Стивен ответил слабой улыбкой.

Глава 4. Побег

Войдя утром в палату, Брендон заметил, что сегодня Стивен выглядит совсем молодцом – шел уже восьмой день его пребывания в клинике. Стив полулежал, повернувшись набок, и приветствовал адвоката словами:

– Повезло мне с тобой, Брендон!

– О чем ты?

– С адвокатом мне повезло. Кто бы еще стал таскаться ко мне каждый день? Ты один такой.

– Откуда ты знаешь? – уклончиво ответил Брендон, садясь на стул. – Есть разные люди, разные ситуации…

– Ну, все равно, – улыбнулся Стив. – Я тебе очень признателен!

Брендон был тронут этими словами, но ничего не ответил. Ему очень хотелось опять разговорить Стивена, но он не знал, с чего начать.

– Послушай, Стив… Я хочу спросить тебя кое о чем… но ты можешь и не отвечать. Тогда, во время казни… ты закрыл глаза…

– Да. Я молился.

– О чем же можно молиться в последние пять секунд?

– Обо всем. Я произнес три фразы: «Господи, прости мне грехи мои, прими мою душу и облегчи мне последнее страдание».

– У тебя что, раньше времени не было помолиться?

– Это все не то…

– А потом? – допытывался Брендон.

– Потом… я сказал себе: «Все!..» И больше уже ничего не помню.

– Ты не помнишь удара? – изумился Брендон.

– Нет, абсолютно ничего. До тех пор, пока не очнулся здесь.

– А мне показалось по твоему лицу, что ты испытал в то мгновение нечеловеческую боль.

– Может, так оно и было… Но я ничего не помню.

– А когда тебя пристегивали, ты что-то сказал. Что?

– Да, мне в тот момент вдруг стало трудно дышать… или, скорее, я просто заметил собственное дыхание. И я сказал, чтоб они ослабили ремни, – сейчас-то уж не убегу!

Брендон слушал с изумлением.

– Да правда, Брендон, – улыбнулся Стив, – все это не так страшно. Поверь мне! Все зависит только от того, как ты сам относишься к происходящему. Единственно, что сидеть на высоких креслах с прямыми подлокотниками я теперь вряд ли смогу…

Брендон поглядел недоверчиво – ему показалось, что Стивен каждой своей последующей фразой умудряется опровергнуть предыдущую.

– Прости меня за мое глупое любопытство, – тихо проговорил он. – Я не имел права расспрашивать тебя о таких вещах…

– Опять ты ищешь свою вину там, где ее нет, – это у тебя уже мания какая-то! – простодушно заключил Стивен.

– Кстати, врач, который констатировал твою смерть, уже безработный, – попытался перевести тему Брендон.

– Бедняга! Я надеюсь, его не будут судить?

– Не думаю. Нет никаких оснований считать, что он ошибся преднамеренно. И потом, у него безупречная репутация. К тому же сейчас уже невозможно достоверно определить, была ли вообще ошибка: иногда люди выходят из клинической смерти и без посторонней помощи.

Стивен искоса поглядел на своего адвоката:

– Но признайся, Брендон: у тебя хоть немного поехала крыша, когда ты узнал про меня?

– Да, состояние было не из обычных, – согласился Брендон.

– А ты мне не верил… – протянул Стивен.